чтобы за тебя отомстить, никогда не скинет тот козырь, который сейчас у нее на руках. Если и пустит в ход компромат, который сумела заполучить то в самый последний момент, когда ничего другого ей уже не останется. Она держит его для себя, но никогда не израсходует на кого-то другого. Так что не пугай меня, Даниил. И еще раз повторяю, делай выбор: или работаешь на меня, или… — Шикульский не договорил. Протянул руку «бульдожьей физиономии». — Дай-ка мне пушку… Даниил, я очень безжалостный. Я в какой-то мере маньяк. И я получу огромное удовольствие, отстреливая от тебя по маленькому кусочку. Сначала ухо. Потом нос. — Олигарх передернул затвор пистолета, уткнул неприятно пахнущий ружейной смазкой ствол в висок Пляцидевскому, провел им по лицу, сдвинув на самый кончик носа очки. — Потом яйца…
«Астра А-90 — машинально отметил Даниил. — Австрийский автоматический. С маслиной в патроннике. Не снятый с предохранителя! Он что, идиот, этот Дмитрий Романович? Не отдает себе отчета в том, что творит? Или шпилит какую-то хитрую оперу? Провоцирует? Что ж, даже если это и провокация, грех не использовать единственный шанс».
Вытянутыми пальцами левой ладони он резко ткнул тщедушного депутата под ребра, одновременно перехватив правой рукой пистолет. Еще мгновение, и Шикульский, повизгивая, корчился на коленях продолжавшего сидеть в кресле Даниила, ощущая виском неприятную твердость ствола уже снятого с предохранителя пистолета. И безуспешно пытаясь высвободиться из железной хватки своего «гостя», чья левая рука сдавливала тонкую шею.
— Не дергайся!.. — Даниил чуть усилил давление на горло и направил «Астру» на попытавшегося вскочить «бульдожью физиономию». — Сиди как сидел!.. Дима, сейчас я начну отстреливать от тебя по кусочку. Сначала ухо. Потом нос. Потом яйца. Буду палить и палить, пока не закончатся патроны. Или пока меня не отвезут назад в Питер. Я начинаю, Дима.
Холодный ствол коснулся правого уха.
— Нет, — прошептал депутат.
— Да, Дима. Да!
И сразу за ним звон стекла и грохот обрушившегося из разбитого аквариума водопада. С яркими тропическими рыбешками. И двумя небольшими акулами.
— Не-е-ет!!!
— Да, Дима. Да!
— Стоять!!! Засмолю вашего депутата!!!
— Стойте, — еле слышно прошептал Шикульский. Расслышать его мог разве что Даниил. Но охранники, действительно, замерли в дверях, растерянно взирая на своего вдруг оказавшегося в заложниках босса. А тот собрался с силенками и смог произнести уже громче, уже почти в полный голос: — Не стреляйте… Зачем ты разбил мой аквариум?!!
— Если хоть волосок упадет с его головы, — наконец вышел из оцепенения один из охранников, — ты покойник.
— Он лишится не только волос, — хладнокровно улыбнулся Даниил. — Если сейчас же не начнете выполнять мои требования, через пять минут отстрелю ему ухо.
— Делайте всё, что он попросит, — из последних сил простонал Шикульский. — Говори, Даниил. Чего тебе надо?.. Ох, зачем ты разбил мой аквариум?!!
— Мне нужна трубка. И все выметайтесь отсюда. Потребуетесь, позову. — Пляцидевский посмотрел на замершего на краешке кресла «бульдожью морду». — Тебя это тоже касается. Пошел вон!
Охранники послушно кинули Даниилу сотовый телефон, подхватили раненного в ногу коллегу и скрылись за дверью. Последним из кабинета выскочил «бульдожья морда». Даниил в этот момент уже набирал номер Энглер.
Она ответила после первого же гудка.
— Даниил Александрович, что произошло? Куда вы пропали?
— Кажется, я сейчас нахожусь под Москвой.
— Что значит «кажется»? — не поняла Вика.
— Меня похитили, — рассмеялся Пляцидевский и легонько стукнул стволом пистолета по затылку Шикульского. — Наш общий друг. Короче, слушай…
Он никуда не спешил и доложил о своих приключениях со всеми подробностями. Спросил у Шикульского точный адрес, где они сейчас находятся, и передал его Вике.
— Я буду отзваниваться каждые десять минут, и если вдруг не позвоню, сразу же связывайся с ФСБ, рассказывай всё, что произошло, и называй адрес и имя того, кто меня захватил. Тебе не поверят, решат, что это провокация, но проверить сигнал им всё равно придется.
— Я сейчас же подключу «Пинкертон». Крупцова.
— Конечно, девочка, действуй. И буду действовать я. Пора выбираться из этих гостей. — Даниил отключил телефон и еще раз стукнул стволом пистолета по депутатскому темечку. — Зови своих церберов. Кто у них старший?
— Он сидел вон в том кресле… — начал Шикульский.
— А-а-а, «бульдожья морда». Хорошо же он тебя оберегает. Мой тебе добрый совет: если останешься жив, уволь этого питекантропа. А сейчас распорядись, чтобы к подъезду подогнали машину, чтобы твой самолет был готов к вылету, и чтобы твои идиоты не наделали глупостей. Подстрелить, прежде, чем продырявлю тебе башку, меня всё равно не успеют. Так что довольствуйся малым, Дмитрий Романович. Смирись с тем, что придется слетать вместе со мной в Петербург. Это твой единственный шанс остаться в живых. Зови охрану! Командуй!
Далее всё прошло, как по маслу. Обычно проблемный Шикульский на этот раз являл собой образец покорности и исполнительности, его «идиоты» и не пытались совершить хоть какую-то
— Я на вас удивляюсь, Дмитрий Романович, — сказал Пляцидевский, удобно располагаясь на мягком диване шикарного салона самолета. — Вроде бы, разумный человек, приученный действовать с холодным расчетом, и допускаете такой грубый ляп. Мало того, что пустились в авантюру, даже толком не определив для себя, какой цели хотите добиться, так еще и позволили обыграть себя вчистую. Или затеяли какую-то хитрую игру?
Шикульский молчал.
А Даниил ему ни на йоту не верил. Ни единому его действию, ни одному его слову. Не верил даже его молчанию.
«И всё-таки это не ляп, а какая-то лихо закрученная интрижка, в суть которой мне пока, увы, не проникнуть. Ловушка для дураков, вроде меня, Гепатита и Энглер». — Эта мысль терзала Даниила Александровича Пляцидевского более часа, пока «Фалькон» не совершил посадку на маленьком аэродроме на окраине Парголова.
Там его уже дожидались Олег и человек десять охраны — это из тех, кто был на виду. Неизвестно, сколько еще боевиков заняли позиции в засаде. Особо не церемонясь, Шикульского вытащили из самолета, затолкали в подъехавший к самому трапу минивэн и, натянув ему на голову пыльный мешок, отвезли в небольшой домик в дачном поселке около Рощина.
А Пляцидевский, не по своей воле слетавший в Москву и обратно, всю ночь занимался с Андреем и Викой, подготавливая их к предстоящему собранию акционеров.
Часть вторая
НЕ ТАК СЛАДКА МЕСТЬ
