Даже весьма хорошо.
«Да где же его искать? Подскажи мне!» – приказала Фаэлинда артефакту. Никаких видений или лучиков света, указывающих путь, не возникло – кристалл сработал иначе. Просто Фаэ поняла, куда следует идти. Стараясь ступать как можно тише, она осторожно двинулась вперед по коридору, завернула за угол и безошибочно направилась к двери, за которой и располагалась нужная ей комната. Не останавливаясь, девушка решительно толкнула эту дверь и шагнула в комнату. Или, лучше сказать, в больничную палату.
Запахов, свойственных любой земной больнице, здесь, конечно же, не чувствовалось – ни хлорки, ни вонючих лекарств. Хотя на столике, стоявшем около кровати, снадобья как раз были – местного приготовления. Какие-то мисочки и скляночки, в которых наверняка были целебные мази, составы и бальзамы, приготовленные Олли.
Лежащий возле кровати Ника ротвейлер поднял голову и недоверчиво посмотрел на вошедшую. Дескать, знать таких не знаем, что надо-то?
Как же зовут эту собаку?
Это же она путешествовала тогда вместе с Эллором и Ником. Знаменитый зверь, но Фаэлинда не запомнила имени.
– Хорошая собачка! – Фаэ радостно улыбнулась, подойдя поближе. – А я твоего хозяина лечить пришла. Эй, Ник… Да он спит, оказывается.
Псина, недовольно заворчав, с трудом поднялась. Ворчала она, скорее всего, даже не на вторгшегося в комнату человека, а на свою собственную старость и неповоротливость.
Вот и Хозяина уберечь не смогла…
Девушке стало ее жалко. Но ведь даже с помощью кристалла из старого и одряхлевшего ротвейлера не сделаешь щенка. Да и не за этим она в конце концов сюда явилась.
– Ладно-ладно, я не злая, – Фаэ протянула руку, разумеется, правую, в которой не было кристалла. Черт, еще немного побаливает – под перевязкой.
Ротвейлерша обстоятельно обнюхала ладонь и бинт и громко чихнула, смешно дернув массивной головой – должно быть, в нос ей попал запах лекарственного состава.
Фаэлинда убедилась, что собака не собирается кинуться на нее. Теперь можно было заняться Ником. Девушка склонилась над спящим. Отчего-то ей захотелось приподнять одеяло и взглянуть на рану, нанесенную Ульмаром. Говорят, это жутко, с такими ранениями можно запросто умереть даже в хорошей больнице на Земле. Хотя он наверняка перевязан.
Загнав любопытство в дальний уголок сознания, Фаэ решила, что использовать магическую энергию лучше всего, если ее пациент будет в сознании.
– Эй, проснись! Да проснись же ты! – Она легонько потрясла его за плечо.
– Что?.. – Ник непонимающе открыл глаза, и Фаэ с удивлением увидела, что они у него, оказывается, зеленые, как молодая листва. А ведь прежде она этого не замечала. Да и вообще совершенно его не замечала…
– Фаэлинда? – Он уставился на девушку так, словно увидел вместо нее какого-нибудь «эльфа». – Что ты здесь делаешь? И что это у тебя в руке?
– Да на свидание я к тебе пришла, – кокетливо улыбнулась Фаэ. – Ник, национальный герой… Думаешь, легко было симпатичной девушке пройти мимо? Да шучу я, шучу… Но ты все равно расслабься, закрой глаза и постарайся получить удовольствие. Потому что лечить я тебя буду. Ле-чить, – повторила она.
Ник посмотрел на Фаэлинду как-то странно. Влюбился он, что ли? Конечно, он оказался весьма даже ничего… Но сейчас – только этого ей и не хватало! Черт, и она ему такие вещи говорит?..
Фаэ еле сдержалась, чтобы не расхохотаться, но тут же, сердито закусив губу, она напустила на себя серьезный, подобающий моменту вид и вытянула вперед руку с кристаллом.
Ник попытался сесть на кровати, намереваясь что-то сказать, но Фаэлинде сейчас совершенно некогда и незачем было выслушивать любовные признания или еще какой-нибудь бред. Она глубоко вздохнула и слегка разжала пальцы, дав приказ кристаллу выпустить наконец-то на волю всю кропотливо собранную энергию. И слегка недооценила силы древнего артефакта…
То, что произошло вслед за этим, очевидцы вспоминали долго и обстоятельно. Хотя в комнате в тот момент были только Ник и Фаэлинда, не считая Роны, которая наотрез отказалась покидать своего Хозяина, как ни старалась Олли выставить упрямую собаченцию куда-нибудь подальше от постели раненого.
Со стороны могло показаться, будто Фаэлинда всего лишь протянула к юноше сжатую ладонь, которая вдруг засветилась, и это свечение, достигнув почти невыносимой яркости, превратилось в мощный поток, направленный на Ника.
Но такую картину мог наблюдать тот, кто почти не обладает магическим Даром. Что же до Ваны и Химеры, которые находились далеко от терема, то они почувствовали небольшой всплеск энергии с эпицентром в княжьем тереме. И не более того. В конце концов, такое бывало уже неоднократно, особенно когда Ника пришлось вытягивать с того света.
Что бы там ни было, магический Дар у Фаэлинды был не слишком-то велик, а именно его использование и могла видеть Химера. Но никак не поток энергии, направленный белым кристаллом.
В голове у Фаэ шумело, она крепко зажмурилась, почти не ощущая собственного тела – и слышала сейчас только величественную, как океанский прибой, странную мелодию. Музыка звучала с такой силой, что Фаэлинда не удивилась бы, если бы весь княжий терем – вместе с псарней, кухней, конюшней и внутренним двориком – плавно взмыл бы в воздух и, подхваченный ветром, понесся прочь, навсегда забыв про закон всемирного тяготения…
«Вот она – настоящая магия!» – проносились в ее голове ликующие мысли. Девушка задыхалась от восторга. Сколько это продолжалось – минуту, десять, пятнадцать, – сказать она не могла. Видимо, очень недолго, поскольку, когда кристалл начал гаснуть и девушка поняла, что еле-еле держится на ногах, никто из магов до комнаты добежать не успел.
Что же творится? Неужели она перестаралась и отдала часть собственной силы? Вот это она зря, в следующий раз надо действовать более осмотрительно.
Открыв глаза, Фаэлинда с удивлением уставилась на дело рук своих и не смогла сдержать изумленного возгласа. Но причиной тому был совсем не Ник, который, надо сказать, выглядел не таким уж изможденным, как несколько минут назад. Но комната, что стало с комнатой?!
Стены и пол покрылись множеством тонких зеленых стеблей, из окна протягивались в комнату нежно- сиреневые побеги «дикого вьюнка», украшенные крупными белыми соцветиями. Дверь, изголовье кровати, столик, табуретка, вообще все деревянные предметы в комнате проросли, превратив ее в подобие оранжереи.
Девушка перевела взгляд на сидящую рядом собаку, изумленно вертящую головой из стороны в сторону и что-то негромко ворчащую от удивления. Нет, ротвейлерша щенком не сделалась и осталась такой же толстой, вот только седые шерстинки куда-то подевались. Собака вскочила на четыре лапы, – именно вскочила, а не тяжело поднялась, – и, кажется, сама изумилась той ловкости и энергии, с которой она это проделала.
Через несколько секунд за спиной Фаэлинды в дверном проеме, поросшем молодыми побегами, возникла Элана. Оказывается, она была здесь, только куда-то отлучалась на несколько минут.
Фаэ чуть повернулась боком, постаравшись незаметно отправить кристалл в сумочку, и сделала вид, что поправляет складки платья.
Элана удивленно окинула взглядом царящее в комнате безобразие, Ника, лежащего на кровати, Фаэлинду…
– Что это? – растерянно произнесла она. – А ты что здесь делаешь? – Элана довольно мрачно посмотрела на Фаэ.
– Да вот, решила, что Нику будет нужна моя помощь. Ну и помогла… – Фаэлинда позволила себе торжествующую улыбку – и победную, и в то же время скромную. Мол, вы уж не взыщите, если что не так, только вот пришлось уж пожертвовать собственной жизненной силой ради вашего героя…
– Вот как? – Элана недоверчиво взглянула на Ника. – Она действительно говорит правду?
– Да… похоже… – Ник сел на кровати, однако вставать он пока и не думал. Юноша осторожно дотронулся до бока, и, наткнувшись пальцами на перевязку, не ощутил под ней никакой раны – будто и не
