легко можем узнать, посетив Эрмитаж. Естественно, те подарки, а главное, баснословные кредиты или просто 'доброе' расположение просвещенной Европы просто так не давали. Они все вместе, как всегда, гнули нашу внешнюю политику в нужную им сторону, а именно сначала на вражду с Японией, а потом и Германией. Чем закончились последствия от тех 'дарений' и каковы были результаты этих войн, мы сейчас знаем. Подарки же от своего безропотного народа, голос которого режим не захотел и замечать, как и все проблемы самой империи, оказались не ко двору.
Надо отдать должное офицерам-патриотам, которых поражение России в войне с Японией заставило по-другому взглянуть на нужды флота и 'засучив рукава' серьезно заняться боевой подготовкой флота. Так, Практическая эскадра Черноморского флота под командованием адмирала Г.Ф. Цывинского проводила стрельбы и достигла при этом превосходных результатов. Они дадут знать о себе в годы первой мировой войны.
Но наш линкор- блокшив жил уже другой, на первый взгляд кажущейся спокойной жизнью, и он лишь в силу своеобразия своего силуэта весьма отдаленно напоминал, что отшвартованный кормой к стенке, среди теснившихся вспомогательных судов стоял бывший черноморский красавец – броненосец 'Двенадцать Апостолов'.
После революции 1905 г. кадровые чистки 'нижних чинов', а особенно на кораблях первой линии продолжались вплоть до первой мировой войны. После них все 'неблагонадежные', как правило, оказывались на кораблях, подобных нашему 'линкору'. В июле 1910 г. штаб флота сообщал командиру корабля, что вновь прибывший на 'Двенадцать Апостолов' матрос 2 статьи Михаил Гончаров – неблагонадежный и до осуждения Военно-морским судом состоял 'под особым' надзором.
Чуть позже командиру сообщили, что за матросом Пейпиным, призванным на флот в 1906 г., производился 'негласный надзор'. При обыске, произведенном 14 августа 1910 г., у него нашли присланную из Москвы брошюру с весьма пространным названием – 'Философия личного влияния'. Столь непонятное название насторожило жандармов, и, по их мнению, она 'характеризовала матроса некоторым образом'. Обыск был не случайным, и вызвало его 'подметное' (т.е. анонимное) письмо, отправленно командованию с угрозами в их адрес.
Обыскали всех 'неблагонадежных', а Пейпину, кроме того, вспомнили еще и то, что он в 1906 г., будучи молодым матросом, проходя службу на учебном судне 'Опыт' (бывшая императорская яхта 'Ливадия'), состоял в организации 'социалистов-революционеров'. Обыск произвели напрасно – 'авторства' матроса Пейпина не установили, и тюрьмы ему удалось избежать. Подозревали в революционной деятельности и матроса Данилу Володина, также призванного в 1906 г. В июле 1910 г. на корабль вернули сбежавшего ранее матроса 2 статьи Н.И. Вахсаева. Его после долгих поисков все же поймали в деревне, из которой и призывали. С одного из кораблей первой линии прибыл матрос Брыскин. До этого он, будучи унтер-офицером, на одном из построений или, как говорится в деле, 'в присутствии офицеров' сорвал с себя нашивки и знаки различия. Брыскина разжаловали и послали на 'Двенадцать Апостолов'
Самодержавие медленно и неуклонно разваливалось. На флоте, даже несмотря на интенсивные плавания и частые стрельбы, несопоставимые по своему уровню с довоенными годами, революционное брожение все же усиливалось. В феврале 1911 г. с 'Иоанна Златоуста' – новейшего корабля флота на 'Двенадцать Апостолов' прислали сразу 10 'неблагонадежных'. Это были моряки машинной команды, которые стали 'по своему политическому направлению весьма нежелательными на корабле'. И революция, которая нагрянет после очередной авантюры царизма – первой мировой войны, готовилась и в те, как всем казалось, безмятежные годы.
Но для моряков с 'Иоанна Златоуста' служба на 'линкоре-блокшиве' оказалась недолгой, тогда же в феврале старый броненосец решили исключить из списков флота. В марте 1911 г. его передали в 'порт', а через месяц, 4 апреля, последовал приказ за № 99 об исключении его, вместе с ровесниками пятью номерными миноносцами, из списков кораблей флота. На этом окончилась история 'Двенадцати Апостолов' как корабля, числившегося в составе флота.
И тем не менее история распорядилась так, что корпус броненосца еще долго стоял в Севастопольской гавани. Минула первая мировая война, затем огненным вихрем пронеслась революция, а за ней и интервенция.
В начале 20- х годов, когда страна лежала в разрухе, корпуса боевых кораблей, оставшихся в Севастополе, начали постепенно разбирать.
Но корпус 'Двенадцати Апостолов' и в этот раз уцелел. Судьба ему приподнесла своеобразный сюрприз. На некоторое время он стал съемочной площадкой для работы над бессмертным фильмом Сергея Эйзенштейна 'Броненосец Потемкин'. Устроители декораций постарались на славу – только при неоднократном просмотре этого фильма, да и то используя эффект стоп-кадра, можно рассмотреть знакомые 'очертания' бортов нашего броненосца. К осени 1925 г. фильм отсняли. И лишь спустя несколько лет приступили к разборке корпуса. Она длилась долго. Существуют данные, что окончили ее только в середине 30-х годов.
Главный морской штаб по приказанию Морского министра объявляет, что согласно Высочайшему повелению от 28 ноября 1896 г. не разрешается передавать командирам кораблей поздравления Их Императорским Величествам от экипажей в Новый год, Пасху, рождения и тезоименитства их Императорских высочеств, в день восшествия на престол и бракосочетания Его Величества.
Линейный корабль «Двенадцать Апостолов» в своем современном состоянии артиллерийского вооружения не имеет никакого боевого значения. Гидравлическая система башенных двигателей и их трубопроводы требуют основательного ремонта, приступить к которому не рационально, так как это будет непроизводительно крупная трата денег из- за того, что сами орудия устарели.
Насколько мне известно, были проекты перевооружения корабля, но все они оказались неудовлетворительными. Что же касается котлов и машин этого корабля, то они находятся в сравнительно хорошем состоянии и могут быть изготовлены к плаванию в 2-х недельный срок, развив скорость до 12 узлов, и прослужить до 3-х лет.
С 1 января 1907 г. корабль находится без кампании и не в резерве. Такое состояние его ве дет к постепенному ухудшению материальной части, вместе с тем все-таки часть команды им занята.
Считая такое состояние линейного корабля «Двенадцать Апостолов» ненормальным и во всех отношениях вредным, полагаю, что теперь необходимо окончательно решить вопрос, перевооружать ли корабль или признать его для этой цели непригодным. В первом случае необходимо как можно скорее приступить к перевооружению, дабы это решение не оказалось бы запоздалым. Во втором случае – теперь же сдать его к порту, исключить из списков и снять с него весь личный состав.
О вышеизложенном на благоусмотрение Вашего Превосходительства докладываю.
