? От них и правда чем-то морским веет… А кто этот человек, который тебе их заказал?
? Я его не знаю. И не видел никогда. А кристаллы и в самом деле приносил посыльной. Парень один. В тот день, когда ты их увидела, мне на работу позвонила незнакомая девушка… и сказала, что этого парня убили, и что он больше не придет. Наверное, от этой девушки тот гад и узнал обо мне.
? А про гостиницу ты придумал?
? Да. Я надеялся, что он отвяжет меня, и тогда…
? Ты бы с ним не справился.
? Может быть. Но ничего другого я так и не придумал. Я тогда совсем с ума сошел.
Она от этих слов прильнула к нему, положила голову на плечо, прошептала:
? Я знаю. Мне так страшно тогда стало, что из-за меня тебе такое приходится выносить…
? Тебе еще худшее пришлось вынести… из-за меня.
? Не знаю. Мне только поначалу было очень страшно. А потом просто противно, и все. На рвоту тянуло. Но я об этом не думала. Я все время только о тебе и думала…
Они постелились и легли рядышком.
Только о нем и думала… А он…
Нельзя молчать. Нужно о чем-нибудь говорить. Лапшу для Ирки сочинять. Нет, это чуть позже. Сейчас о чем-нибудь совсем другом. О чем-нибудь постороннем.
Пап, а… ну, в общем… ты догадываешься о чем я хочу спросить?
? Н-нет.
? А можно, я спрошу?
? Да.
? А в рот… это, вообще, нормально? Ну, не в этом случае, а вообще, при нормальных отношениях?
Он молчал, не зная, что ей ответить.
? Понимаешь, ? продолжила она, ? это очень многие делают. Девчонки так прямо хвастаются, кто как умеет 'брать'. Говорят, что полезно очень. Для организма и вообще. И вроде приятно, почти как туда. Ну, ? так они говорят. А мне, наоборот, так противно, жутко противно, рвать тогда хотелось, наверное и вырвала бы, если бы не его клизма, совсем внутри пусто стало. Или это от таблетки ? у меня после нее живот совсем замер. Это омерзение во мне почти заглушило собою и страх, и боль.
Она сделала паузу, но, не услышав от него никакой реакции, продолжила дальше:
? И Танечка у Толика берет. И ей очень приятно.
? Откуда ты знаешь?
? Нечаянно увидела. Еще в лагере. Они этого не заметили ? я сразу очень тихо смылась. Пап, а мама… берет?
? Мама целует. И я ее тоже туда целую.
Ну не может же он ей так и сказать, что они делают на самом деле!
? И никогда не брала?
? Светка! ? повернулся он на нее боком и уставился в глаза. ? Ну как я могу тебе об этом говорить!?
? Значит, брала.
? Мы же любим друг друга.
? А тебе это тоже приятно?
? Я не буду тебе отвечать. Давай о чем-нибудь другом.
? Значит, приятно. Видишь, ? значит, нормально. А мне, наоборот, противно. Омерзительно.
? Как ты можешь сравнивать?!
? Я не сравниваю, папа, ? совсем тихо и жалобно прошептала она, ? я совсем о другом… разве ты не понимаешь?
Он сразу раскис от ее слов. Что он несет?! Боже, когда он научится разговаривать со своею дочерью…
? Это пройдет, доченька. Пройдет. Как только полюбишь ? все пройдет. Вот увидишь. А этого мерзавца больше нет. Не существует.
? Пап. А ты сможешь сейчас… поцеловать меня… там. Как тогда.
? Конечно, доченька. Конечно…
? А тебе… теперь… не будет противно? ? опасливо засомневалась она.
? Нет.
? Хорошо, тогда целуй. Один раз. Только сильно. Сильно в себя. Чтобы мне стало больно.
Задрала ночнушку и развела ноги…
? Ну? ? тревожно вглядываясь в его глаза, вопросительно прошептала она сразу, как только он вернулся к ней лицом к лицу, ? тревожно, испытывающе, со страхом ожидая, что он скажет.
? Что ? ну? ? как можно мягче переспросил он.
? Противно?
? Нет, доченька. Совсем наоборот. Ты мне не можешь быть противна. Никак.
? А ты… не почувствовал там… его?
? Его там нет.
Он соврал. Но так уверенно, что даже сам в это поверил.
? Теперь уже нет, или вообще?
? Теперь уже и вообще.
Она откинула голову на подушку и задумчиво уставилась в потолок.
? А она изменилась?
? Конечно. Голенькая, совсем как у ребеночка. И очень мягенькая, ? там, внутри.
? И ничего там от него не осталось?
? Абсолютно ничего.
? Я знаю. Я сразу почувствовала. Это я просто спросила, чтобы и ты так сказал. А еще десять минут назад он там был. Там, прямо внутри, мерзкий и гадкий.
Она снова к нему повернулась:
? Он не вернется?
? Если вернется ? выгоним, ? улыбнулся он.
Она тоже улыбнулась и снова откинулась на подушку. Потом протянула руку к промежности, попробовала в разных местах губки и вдруг завела в отверстие пальчик. И тут же вывела.
? Так просто. Все так просто. Он на самом деле исчез. Это потому, что ты ? папа?
? Может быть.
? А если бы кто-нибудь другой, а не ты, ? получилось бы? Я имею в виду ? тоже хороший. Ну, Толик, например. Как ты думаешь?
? Не знаю. А он хороший?
? Наверное. Мне так кажется. Ты снова будешь меня хотеть?
? Доченька, это совсем не так называется. У меня нет к тебе такого вожделения, какое бывает к женщине, с которой хочешь соединиться в сексе. У нас с тобой, по-моему, вообще не секс, а что-то другое. И я, если и хочу, то хочу именно этого чего-то другого. С мамой совсем не так. Вот ее я хочу. А тебя… даже не знаю, как это словами выразить.
? А для меня это секс. Самый настоящий. И я хочу тебя точно так, как тебя хочет мама.
? Нет, не так. По-другому.
? Откуда ты знаешь?
? Оттуда, ? кивнул он глазами к ее ногам, ? она сама сказала. Когда они там разговаривали.
? Ему? ? кивнула она заискрившимися улыбкой глазами к его ногам.
? И ему, и мне вообще.
Она снова откинулась на подушку и задумалась.
Совсем не о том они говорят. Не об этом нужно. Ну почему он не знает, о чем нужно говорить? Совсем потерялся…
