конечно... есть другие люди, которые за Россию не на словах, а на делах... конкретных, и жестких делах. Прочитав то, что задумал Шамиль - полковник покачал головой: совсем обнаглели. Да... это точно надо передать в Москву.
Поставив ноутбук в режим стирания информации - информация не просто стиралась, на ее место записывалась другая, потом стиралась и она, потом снова записывалась, и так не меньше пятидесяти циклов... в общем длительный процесс... полковник прицепил носитель на цепочку, которую всегда носил на шее, позвонил дежурному в штаб, чтобы выслали машину и БТР сопровождения. Тому, кто обладал подобной информацией по ночной Махачкале передвигаться без бронетранспортера явно не стоило.
* в населенном пункте Джабуль Сарай находится штаб-квартира афганского разведывательного агентства RAMA, до событий 9/11 в этом селе держал ставку Ахмад Шах Масуд. Это же агентство на данный момент служит площадкой для координации действий ЦРУ США и ФСБ РФ против международного терроризма, потому что там находится русское представительство, американское представительство и индийское представительство. Работа идет скорее всего не столько против терроризма, сколько против Ирана, Пакистана и Китая.
** Кстати сказать - ЦРУ ничуть не лучше. Все тот же вопиющий непрофессионализм.
*** семнадцатый отряд - спецназ палестинского сопротивления, готовился в Крыму по нормативам спецназа. Это была не боевая, а агентурно-боевая группа, агентуристы проходили подготовку в Москве, в университете им. Патриса Лумумбы.
**** И тогда же Саддам, опасаясь просоветского мятежа генералов, опытных генералов, имевших восьмилетний опыт тяжелейшей войны с Ираном, приказал репрессировать их, многие были расстреляны после чудовищных пыток, и везло тем, кого расстреливали - у Саддама в запасе были казни и похуже. Все это сильно напоминает тридцать седьмой год в СССР... возможно, если бы Саддам не сделал бы то же что и Сталин - Буря в пустыне закончилась бы для американцев куда большей кровью, ведь командовали бы тогда иракцами опытные, боевые генералы, а не партийные выдвиженцы БААС.
Вообще... если сравнивать саддамовский Ирак и сталинский СССР - почти один в один.
Дальняя ретроспектива
Осень 1991 года
Нагорный Карабах, южнее г. Шуша
Солнце - огромное, не по-осеннему жаркое, всевидящее, вставало над истерзанной войной землей, новый день не обещал покоя. Люди, соседи, те, кто жил бок о бок друг с другом еще несколько месяцев назад, восстали, чтобы с остервенением резать и убивать друг друга, разрушать свои бесхитростные жилища, построенные еще делами и отцами, утверждая свои мнимые права на этой древней земле. Нескольких месяцев хватило, чтобы забыть, как их отцы и деды жили здесь бок о бок, и никто даже не думал выяснять, чья эта земли и кому она принадлежит по праву. Сейчас же - словно морок напал на людей, и все новые и новые жертвы окропляли своей кровью свинцовые ступени новоявленного бесовского храма.
Как родилась эта злоба в душах людей? Удивительно - но потом, когда конфликт был временно приостановлен, никто не мог вспомнить его начала - осознание беды заменялось бесконечным списком взаимных обвинений. Пока, на тот день, обвинения могли предъявлять армяне - трагедия Баку и Сумгаита никем не была ни забыта, ни прощена. Ходжалы, город, позволивший армянам сравнять кровавый счет - еще был обычным, пусть и прифронтовым городом.
На тот момент война еще была партизанской - у армян, тем более армян Нагорного Карабаха почти не было ни бронетехники, ни артиллерии, ни авиации - было только оружие, были люди, взявшиеся за него, и было дикое желание отомстить и согнать азербайджанцев с этой земли, уничтожить здесь само воспоминание о них. Азербайджан же, получивший при развале Советского союза значительное количество самых разнообразных вооружений активно использовал его - вот только те, кто воевал, они уступали армянам. Нет, не в подготовке - подготовки не было ни у тех, ни у других за редким исключением. Они уступали по силе ненависти, по фанатизму, по желанию умереть ради того, чтобы другие могли жить на этой земле, говорить на армянском языке и чтобы никогда с армянским народом больше не случилось то, что случилось с ним в прошлом. Великие трагедии изменяют не людей - они изменяют жизнь и само естество целых народов. Армян изменила и сломала трагедия геноцида шестнадцатого года - ни один армянин из оставшихся в живых уже не мог быть таким как прежде. Из нации крестьян и ювелиров, армяне превратились в нацию бойцов, каждый из которых готов был пожертвовать своей жизнь ради того, чтобы убить хотя бы одного - но ненавистного врага. Вся суть перерождения отчетливо проявилась хотя бы в таком эпизоде - в семидесятых, в Лос Анджелесе один армянин, богатый и влиятельный, пригласил нескольких турков и в их числе почетного консула Турции в этом городе полюбоваться на собрание редких картин из его частной коллекции. Когда же те пришли по приглашению - армянин накинулся на них с ножом. Это был пожилой и уважаемый человек, миллионер, владелец бизнеса - но он безжалостно отринул все, чего достиг ради того, чтобы перед смертью бросить и свою маленькую монетку в копилку вековой мести*. Народ, в котором такой - каждый победить невозможно. Его можно только уничтожить.
Как и в большинстве гражданских и партизанских войн, война в Карабахе первого периода характеризовалась тем, что крупные города - Агджекенд, Агдаре, Аскеран, Ходжавенд, Гидрут - находились под контролем спешно создаваемой азербайджанской армии и отрядами азербайджанских ополченцев. Оставшаяся же территория Карабаха была ничьей землей, большей частью не находящейся ни под чьим контролем, а какая-то ее часть находилась под контролем армян. Ближе к границе с Арменией это были уже не партизанские отряды, это были вполне боеспособные армейские, а порой и террористические отряды. Сила армян была в том, что в отличие от Азербайджана у Армении существовала сильная и влиятельная армянская диаспора, обосновавшаяся во всех странах мира и постоянно посылающая в воюющую страну деньги, оружие и добровольцев. В отличие от азербайджанцев у армян был опыт международного терроризма - АСАЛА, Армянская секретная армия освобождения, созданная из ближневосточных армян в Бейруте и пролившая немало крови. Эти обстоятельства уравнивали чаши весов, на которых была судьба региона - а возможно и повестка дня всего постсоветского Закавказья.
Гагик Бабаян, боец одного из добровольческих отрядов армии Нагорного Карабаха лежал в лощине, откуда еще не ушел осенний, промозглый туман. У него были два ножа, автомат АКМ и три магазина к нему - больше не было, и еще три гранаты. Еще у него был бинокль и рация Алинко - его оружие, с которым он воевал во вражеском тылу уже семь дней, сегодня был восьмой. За это время он мог умереть как минимум дважды - позавчера, когда веселые армянские пушкари едва не положили пристрелочный снаряд ему на голову и вчера, когда азербайджанская пехота устроило прочесывание местности. Впрочем, пехота - это слишком громкое название для спешно набранных на улицах маленьких азербайджанских городков
