— Мда, — задумчиво сказал Тимон. — Впервые вижу нашего Жере таким тихим и не таким непоседливым, как обычно.
— Вот что наука с людьми делает! — восторженно сказал Фулос. — Вот и Харос со мной согласен.
— Как вы думаете, это надолго? — озабоченно поинтересовалась Морита. — Я уже так к нему привыкла, что сейчас чувствую себя не в своей тарелке.
— Обычно есть три степени такого заклинания, — Гариэль открыла конспект и, водя пальчиком по строчкам, зачитала:
'Первая степень — слабая заморозка…' Ага! Вот: 'длится около такта. Подвергшийся, если, конечно, остался жив, чувствует себя после этого отдохнувшим и свежим. Вторая степень — средняя… М-м-м… Длится полчаса. После этого клиент чувствует легкое затекание конечностей и такую же легкую головную боль (если конечности и голова имеются в наличии). Третья степень — сильная заморозка. Это про нашего Жереста! Два часа! Используется для длительного гарантированного невмешательства в ваши действия. После действия заклинания — замедление речи и сильная головная боль'.
— Точно! — кивнул я. — Он еще просил тебя, Эль, чтобы ты была в этот момент с Жере рядом.
— Но ведь враг тоже может применить такое заклинание, — задумчиво изрекла Аранта, легонько проводя коготком по щеке Жереста. — А потом, бери нас тепленькими.
— Ну нельзя же быть такой невнимательной! — укоризненно сказала Гариэль. — Тан Хараг сказал, что контрзаклинание и защитные меры преподаст на следующем занятии.
— О! — подскочил Тартак так, что парта угрожающе заскрипела. — Кажись, оживает!…Жерест, а Жерест! Ты что-то можешь сделать?…Может, легонько постучать ему по голове?
— Ты что?! — сердито напустилась на Тартака Морита. — После твоего стука он уж точно не начнет двигаться и говорить! Изверг!
— Так он и так не двигается и не говорит, — трезво заметил Тартак. — Ну, чего нам с этим статуем делать?
— Сейчас как… дам… из рогатки! — вдруг прорвало Жереста. — Гариэль, а ну, дай мне конспект! Я ему сейчас зачитаю, а потом — по голове, по голове!.. И убегу!
— А? — умно спросил Тартак, в прострации уставившись на Жереста.
— Уй-ей-ей! — схватился за голову Жерест. — Голова трещит. Кто-нибудь — помогите! Или отрубите ее на фиг!
— Я понимаю, что для тебя — никакой разницы! — сердито заговорила Гариэль. — Но с головой ты красивее и естественнее смотришься! Иди сюда, горе ты мое! И угораздило же тебя попасться под горячую руку тану Харагу!
Пока Гариэль выделывала пасы руками над головой Жереста, мы с интересом рассматривали оттаявшего.
— Хорошее заклинание, — сделал вывод я. — Надо его обязательно подвесить на 'мгновенный ответ'. Оно на вампиров будет действовать, Ари?
— Почему, нет? — Аранта задумалась, но потом встряхнула головой. — На полигоне будем испытывать — так и быть, разрешаю меня заморозить. Но только тебе, Колин! И на первой степени. Быть отдохнувшей и свежей после него я не возражаю.
— Почему вы здесь? Разве не время медитации? — строго спросил тан Алим, появляясь в аудитории.
— Мы как раз собирались, — честно доложила Морита. — Но надо было сначала привести все тела в порядок!
— Дела? — удивленно повернулся к ней Алим.
— Не дела, а тела, — мило улыбнулась Морита. — Вон то тело, с рыжей шевелюрой, было заморожено. И теперь Эль убирает последствия.
— Зная тана Харага, я удивляюсь, что только одно тело подверглось этому, — хмыкнул Алим.
— Ну, конспектировать лекцию кому-то же надо, — трезво пояснил Тимон.
— Для этого хватит и одного студиоза, — ехидно улыбнулся Алим. — Видимо, сегодня у тана Харага было доброе настроение. Так значит, вам действительно стали давать боевые заклинания. Не рановато ли?
— Судя по ситуации — поздновато, — вздохнул я.
— Да. Сегодня после занятий состоится совещание, — внезапно став серьезным, кивнул Алим. — Вы тоже там будете?
— Наверное, — пожала плечиками Аранта. — В конце концов, это напрямую касается нас.
— Совершенно верно замечено, малышка! — раздался тихий голос у нас за спинами. — Это касается нас, и я не могу понять, зачем сюда вмешивают всех остальных?
Я резко обернулся, мобилизуя 'мгновенный ответ'…Фух! Отлегло. Свой. Приятно нам улыбаясь, у окна стоял брат Аранты — Арин.
— Все очень просто, — так же улыбнулся в ответ и я. — Именно я угрохал того вампира. Выводы сам сделаешь?
— Да, — кивнул Арин. — Ара! После занятий встретимся. Прадед тоже уже здесь. У него, как он выразился, есть несколько вопросиков к тому милому мальчику.
Арин подарил мне гаденькую улыбку.
— Арин! Изволь обращаться с уважением к серебряному дракону! — строго сказала Аранта. — Если, конечно, не желаешь стать кучкой пепла на полу.
Улыбка Арина мгновенно увяла.
— Этот вопрос прадед тоже хотел бы рассмотреть, — заметил он. — И перед совещанием здесь состоится еще одно совещание — там, у нас. Я достаточно понятно выразился?
— Более чем! — пожал плечами я. — Передай уважаемому главе Аррахату, что мы обязательно будем.
Арин удовлетворенно кивнул и, легко просочившись сквозь наш строй, покинул аудиторию.
— Ты скажи братцу, чтобы он так не разгуливал! — заметил тан Алим. — Не ровен час, за врага примут. Ты же знаешь, Аранта, серебро никогда здоровья вампирам не прибавляло!
Аранта кивнула, соглашаясь.
— Так! Все! — опомнился тан Алим. — Всем на занятия! Мы сегодня должны усвоить новый метод воспарения! Учтите, если вы не сможете воспарить, то падение будет весьма болезненным, хоть и происходит в ментальном плане.
— Так зачем же тогда воспарять? — пробурчал Тартак, которому медитация давалась с некоторым трудом.
— Чтобы узреть неведомое! — заученно ответил Алим.
— Ну и как? — с интересом спросил Харос. — Вы, тан Алим, узрели?
Фулос ехидно улыбнулся брату.
— Узрел! — с достоинством ответил Алим, широко шагая по коридору.
— И что это такое — неведомое? — с нетерпением осведомился Жерест, стараясь попасть в ногу с преподом.
— Вот когда узреешь — тогда поймешь! — выдал исчерпывающий ответ Алим, сворачивая в класс медитации.
Надо ли говорить, что воспарить из всех удалось только Гариэль? Во всяком случае, она так нам сказала. А эльфы говорят только правду. Или не договаривают. Это уже как получится.
У меня лично воспарения не получалось, хоть плачь. Уж лучше бы я воспарял на своих крыльях! Тут проблем не предвиделось. А вот в состоянии медитации… Судя по тоскливым взглядам, которые время от времени бросал по сторонам Тимон, сидящий рядом со мной, его обуревали похожие чувства.
Короче, пару медитации я перенес с большим трудом. И с большим облегчением вздохнул, когда Алим, наконец, над нами сжалился и отпустил. Но он строго предупредил, что ненадолго, а только на обед!
— Потом всем в кабинет тана Гория! — грозно обвел взглядом он наши физиономии.
