- Да их же не отличить от веток!
'Насекомых? Да, в лесу выжить довольно трудно, им приходится маскироваться, чтобы успеть оставить потомство.'
- При чем здесь их потомство?! Я не могу отличить их от веттвей на расстоянии вытянутой руки, как же я разгляжу кого-нибудь наверху?! - Альхейм вышел из себя. - Только по счастливой случайности я еще жив, Чважи! Да и ты тоже, мы не знаем, сколько в них яда. Давай выбираться, обойдем лес стороной.
'Мы не знаем, сколько это займет времени.'
- Да все равно! Мы не знаем, сколько займет времени дорога в обход Ронсы, но ведь идем? Потому что тебе не нравится река! А мне не нравится лес!
'Возможно, он скоро кончится… Я ощущаю что-то странное впереди.'
Впереди оказалось кладбище деревьев, так его назвал Альхейм. Насекомые уничтожали собственную среду обитания, питаясь древесиной. Огромное количество упавших стволов образовало странное поле, поросшее кустарником. Пробивались и молодые деревца, дальше от кромки леса их становилось больше.
'Здесь тяжело, на земле кишат мелкие существа. Но тебе они не угрожают, верно?' - Чважи побежал было по открытому пространству, но вдруг сильно качнулся, едва не повалившись на бок.
- Что?! - привстал на стременах Альхейм, выхватил меч. - Что случилось?!
'Лапа провалилась в ствол, тут все прогнило… Сейчас вырву, она застряла.'
Конечно, гнилой древесине не удалось долго удерживать лапу могучего смертоносца. Альхейм смотрел вниз и с ужасом увидел, как из дыры в мертвом дереве хлынул целый потом мелких многолапых существ.
'Их там много, они доедают древесину,' - пояснил Чважи, продолжая путь. - 'Им было некуда убежать от Гнева.'
- Значит, под нами цело море подобных мелких тварей. Фу, я так не люблю маленьких насекомых…
'Я буду идти осторожнее. Встань, посмотри вперед: что там?'
Придерживаясь за луку, Альхейм встал, на миг даже разжал руки и выпрямился.
- Лес, Чважи! Там, примерно в десятке бросков копья, опять начинаются деревья!
'Ты расстроен? А мне в лесу нравится больше, чем здесь.'
- Мне тоже… Но мне и в лесу не нравится! Еще не настал полдень, мы можем вернуться!
'Ты снова трусишь, гвардеец?'
Альхейм прикусил губу, замолчал. Мысли в голове связались в клубок из оскорблений, зависти, горечи и страха. Он искренне надеялся, что паук не сможет в нем разобраться…
Пройдя кусок мертвого леса, они снова углубились в живой. Теперь полумрак показался Альхейму еще более зловещим, темным. Он низко пригибался, когда они проезжали под ветвями, а вскоре и вовсе одел доспехи и шлем. Чважи что-то подумал по этому поводу, но человек не разобрал, что именно. Да, гвардеец трусит! Но разве не трусят те, кто идет в бой под защитой толстых слоев кожи? Трусость бывает разная.
'Это Повелитель приказал людям защищать свои слабые тела от вражеских стрел и копий,' - вдруг изрек Чважи. - 'Это случилось вскоре после того, как я покинул Запретные Сады. По твоим понятиям, очень давно.'
- А до этого?.. - опешил Альхейм. - Раньше люди, что же, не носили доспехов?
'Не знаю,' - через паузу сказал Чважи. - 'Думаю, что носили… Я не интересовался этим, не заглядывал в родовую память.'
- Так загляни сейчас, - раздраженно предложил Альхейм.
'Ты говоришь глупости. Родовая память жила в Повелителе, она погибла с ним… Я не уберег своего Повелителя.'
Гвардеец едва не присвистнул. Надо же как, а он и не знал. Оказывается, Повелитель играл для смертоносцев еще большую роль, чем думали большинство людей… Альхейм вздохнул, и вдруг почувствовал сильный запах гнили.
- Что это?! Дохлый скорпион впереди?
'Почему ты спросил?'
- Запах! Запах тухлятины, просто ужасный запах! - Альхейм стал дышать ртом, но ему казалось, что мерзость слоями оседает на языке. - Какая гадость…
'Да, теперь и я что-то чувствую… Ты говоришь, мерзость? Считай, что именно так я отношусь к воде. Пойми меня.'
- Вроде, понимаю… - гвардеец опять задышал носом, то и дело зажимая его. На глазах выступили слезы.
Вскоре они увидели причину запаха. Шатровики, целая семья приняла здесь бой. К счастью, путники прошли мимо патины, которую и защищали насекомые. Их крупные тела свисали с деревьев, лежали на земле, в них копошились целые полчища мелких существ.
- Почему их не сожрали?!
'Да, это странно. Потомство, остававшееся в паутине, сожрано.' - Альхейму показалось, что в тоне паука засквозили печальные нотки. - 'Думаю, кто-то помешал хищникам приблизиться к трупам. Потом мясо испортилось и годится в пищу лишь… Ты что?!'
Альхейм издал крик удивления. Старая самка, мимо тела которой они проезжали, была убита копьем. С высоты гвардейцу было хорошо видно древко, вошедшее в брюхо и проткнувшее паучиху почти насквозь. Она обхватила копье лапами и упала с ветки вниз, решил человек.
'Вот оно что?' - разобрался в его мыслях Чважи.
Они проходили мимо последнего самца. Паук подошел вплотную, рассмотрел.
'Ты прав. Его хитин раздроблен ударами топора, а в брюхе я вижу стрелу. Торчит лишь краешек оперения, ты видишь?'
- Да… - сморщившись от запаха, покивал Альхейм. Глаза слезились. - Пошли скорее отсюда, по дороге обсудим.
'Я должен был догадаться сразу. Кто еще мог убить целую семью шатровиков, но не тронуть мясо? Люди. Они проходили слишком близко к гнезду, не заметив его. Пауки напали, люди убили их, тогда выскочили самки, их тоже убили. Наверное, двуногие оставались здесь какое- то время, может быть, отрезали и зажарили несколько кусков, заночевали. Потом ушли, но мясо успело протухнуть.'
- Это было не очень давно! - сообразил Альхейм, вспомнив, какое количество крохотных сороконожек и червей копошилось в трупах. - Дня два назад… Или раньше.
'В лесу многое иначе. Но ты прав, это было недавно. Здесь живут твои сородичи, Альхейм, и они умеют сражаться здесь.'
- Что ты имеешь в виду?
'Если они выстоят против ударов Гнева, то, скорее всего, смогут победить меня. Я не сильнее семьи шатровиков.'
Гвардеец некоторое время ехал молча, переваривая услышанное. Совсем недавно на его глазах Чважи легко убил пять взрослых, опытных воинов…
'Там было открытое пространство. Здесь ветви, стволы. Много укрытий, а
