Восстания людей потрясали города. Слуги жуков снабжали пленников мясных ферм горючим материалом, и тогда происходило ужасное. Нет для смертоносца большего горя, чем потеря потомства, общего для всего города. Наиболее мягкие Повелители стали заключать договора и с людьми, определяя в них число съеденных в сезон, обеспечивая безопасность семьям человеческих вождей.
Взамен люди стали участвовать в войнах смертоносцев. Находясь под прикрытием своих хозяев, они больше не боялись атак на свое сознание со стороны врага, и с удовольствием втыкали в восьмилапых стрелы. Довольно быстро те города, что могли добавить к своему войску армию людей, одержали победы над соседями. Договора становились все мягче, появились Малые Повелителя. Наконец, поедание живых людей превратилось в вид казни для преступников, зато все мертвые доставались восьмилапым.
Так сосуществовали два вида. Они жили в одних городах, ходили по одним улицам, вместе нападали и защищались. Пауки весьма бережно относились к двуногим, которые размножались непозволительно медленно, старались не брать их в самые опасные предприятия. Чувствуя искреннюю заботу, люди отвечали смертоносцам преданностью. Лишь в той мере, конечно, в которой отпустила им это чувство природа.
Эпидемия восстаний людей Фольша потрясла степь. С ней боролись и смертоносцы, и Малые Повелители, не зная пощады для предателей тысячелетней дружбы. Но еще большую опасность представляли стрекозы, появившиеся на юго-востоке степи.
Мутации, вызванные катастрофой, продолжались. То и дело поступали слухи о пчелах-убийцах, о возникновении разумных и полуразумных видов муравьев, термитов, о совершенно новых, странных существах. По молчаливому согласию, всем новым претендентам на господства объявлялась война, но лишь в том случае, если они вторгались на чужие территории или мешали смертоносцам иным образом. До сих пор паукам и людям, иногда бравшим в союзники и жуков, удавалось побеждать, о чем повествовали многочисленные предания.
Стрекозы представляли собой очередной вызов природы. Откуда они пришли, и почему с такой ненавистью нападают именно на смертоносцев, узнать было невозможно. Повелители переговаривались между собой с помощью гонцов, обсуждали опасность, продолжая воевать между собой, а летучий народ захватывал все новые территории, размножался, разрушал города. Самое печальное, что и стрекозы привлекли на свою сторону людей.
Про них никому ничего не было известно. Сидя в сетках под летящими насекомыми, они стреляли из луков, бросали копья, нанося огромный ущерб. Лучникам с земли редко удавалось попасть в вертких стрекоз, а если такое и случалось, человек непременно погибал, падая с высоты. Пленных добыть не удавалось, а все разведчики, уходившие на юго-восток, исчезали.
Смертоносцы чувствовали себя совершенно беспомощными. Даже без помощи людей стрекозы избивали их, сбрасывая с высоты камни, разбивая хитин. И мощь, и яд, и даже могучее сознание оказались бесполезны. Двуногие союзники также не могли помочь, потому что встречали сопротивление таких же умелых воинов.
Смертоносец Повелитель Чивья действительно был очень стар, Олаф даже не догадывался, как долго прожил на свете этот паук. Больше сотни лет он сидел во дворце Повелителя, являясь самым старым, мудрым самцом. Восьмилапый старик потратил много сил и времени, пытаясь организовать общее сопротивление далеким пока стрекозам, остановить их победное шествие числом, заплатив любую цену. Но смертоносцы по прежнему предпочитали воевать с соседями, и Повелитель чувствовал, что время, возможно, уже упущено. Стрекозы тоже размножаются быстро.
Обеспокоенный выживанием уже не своего города, а целого вида, Повелитель стал искать хоть какой-то выход. И нашел перевалы, которые бережно охранял Горный Удел Ужжутака. Горы - чужая, холодная среда. Не желая понести большие потери, Повелитель постарался решить дело мирным путем. Нужно много смертоносцев, чтобы там, за перевалами, завоевать для себя новое место под солнцем, и нужно много двуногих, чтобы перетащить эту армию через снега.
Увы, ничего не вышло. Прибежавшие в Чивья пауки донесли, что караван, который должен был доставить принцессу в город, попал в засаду повстанцев Гволло. Шансов на то, что Тулпан останется жива, ситуация не оставляла. Повелитель немедленно послал карательный отряд, но вслед ему приказал двигаться армии. Как бы то ни было, а перевалы должны быть захвачены. Особую печаль вызывала потеря Мирзы, одного из лучших командиров, Агни, знатока преданий, и Олафа, молодого сотника, на ум которого смертоносец очень надеялся в случае войны с Хажем. Безопасная с виду поездка обернулась неожиданной трагедией.
Теперь Повелитель впервые за долгое время выполз из вечного сумрака затянутого паутиной дворца, вскарабкался, медленно перебирая лапами, на старые, грязные тенета, что перегораживали одну из центральных улиц. Перед ним, на площади, выстроились отдельно два войска: смертоносцев и людей. Чинно вышагивая, приблизился Малый Повелитель, удрученный потерей младшего сына.
- Мой Повелитель, твои верные воины готовы умереть за тебя, за Чивья, за священную дружбу! Дай приказ!
«Откройте мне дорогу в снега,» - медленно проговорил смертоносец.
- Повелителю слава! - крикнул король Стэфф, обнажая меч.
Его движения повторили полторы тысячи бойцов, по всей площади засверкала сталь. В один голос воины повторили приветствие. Повелитель отдал такой же приказ для смертоносцев. После этого восьмилапые и двуногие, сохраняя равнение, пошли друг на друга. Два строя смешались, потом люди забрались на спины каждый своему пауку. Армия прошла под тенетами с Повелителем, площадь опустела.
- Я сожалею, Повелитель, что ты не разрешил мне отправиться и возглавить облаву на убийц, - сказал Стэфф.
«Мы пойдем с тобой в места куда более дальние, король,» - ответил паук и опять уполз во дворец, в темноту.
Глава десятая
Стрекозы стали снижаться, степь внизу побежала быстрей и Олаф встряхнулся. Может быть, попробовать выпрыгнуть, если летучка окажется достаточно низко?.. Но Каль обязательно убьет, сверху ему это будет легко. А может быть, стрекоза просто схватит его и унесет обратно в Хлоя-табе - что сделаешь с такой громадиной кинжалом? Правда, есть еще копья.
Впереди показались какие-то насекомые. Сверху они выглядели непривычно, и Олаф не сразу понял, что это смертоносцы. Восьмилапые услышали гудение крыльев, когда враг был уже совсем рядом и побежали по степи, пытаясь найти укрытие. Но с воздуха сотник хорошо видел, что скрыться им некуда.
Четыре паука мчались налегке, по ровному месту. Они развили огромную скорость, но воздух давал преимущество, стрекозы легко настигли их и полетели рядом, чуть сбоку. Каль оживленно переговаривался со своим насекомым, постукивая копьем по хитину. Первые две летучки опустились ниже других и приблизились к смертоносцам. Сотник испытал к восьмилапым горячее сочувствие - они были совершенно беспомощны.
Когда расстояние до цели стало совсем маленьким, воины метнули копья, оба целясь в ближайшую мишень. Они кинули их довольно ловко, с упреждением, но один все-таки промахнулся. Зато второе копье вонзилось в жертву с такой силой, что пробило хитин и вошло глубоко в тело. Человек закричал что-то, торжествующе потряс кулаками.
Раненый паук сбился с шага, отстал, вместе с ним остались и две
