Темная комната

Ответа нет, слышно одно только дыхание. Тяжелое, испуганное; глубокий вдох.

– Я хотел поговорить с кем-то о тех временах. Что происходило в вашем городе, когда пришли немцы.

– Вы еврей.

Это был не вопрос.

– Нет. Нет. Я немец. Я хочу сказать, я не еврей.

– Так какой у вас вопрос?

– Господин Колесник, я неуверен, что по телефону…

– Вопрос!

Хрипло кричит он. Его голос врывается в Михины уши.

Миха вешает трубку.

* * *

Миха потрясен звонком и злостью, с какой говорил Колесник, но молит Бога, лишь бы он снова позвонил.

* * *

Миха не ходит на работу. После того как Мина уходит в больницу, он звонит в школу, сказывается больным и весь день сидит на кухне с телефоном в обнимку.

Спустя четыре таких молчаливых дня он выходит на работу, а когда на пятый день возвращается домой, находит письмо.

* * *

«Герр Лехнер!

Пожалуйста, примите мои извинения. Я пережил это здесь, а вы, я думаю, знаете, что тогда были страшные времена.

Пожалуйста, поймите. Вряд ли я смогу ответить на ваши вопросы. Мне больно вспоминать те годы. Я предпочитаю о них не говорить.

Иосиф Колесник».

Михаэль раз за разом перечитывает тщательно выстроенные, осторожные фразы. Почерк аккуратный, с наклоном.

* * *

– Почему ты мне не сказал о нем?

– Потому что я тогда расплакался, Мина, и не показал ему фотографию.

– Почему ты мне не сказал о его звонке?

– Все потому же. Я повесил трубку, сбежал. Не знаю.

Мина вздыхает, и Миха краснеет от стыда. Она отодвигает от себя письмо и, опершись на стол, подпирает рукой поясницу. Вес ребенка уже сказывается на ее походке и осанке.

– Что ты ему сказал? Я имею в виду там, в Белоруссии.

– Ничего. Я хотел его расспросить, но у меня не хватило смелости, и он меня прогнал. Попросил меня уйти.

– Он еврей?

Миха качает головой.

– Всех евреев убили.

– Хватит. Я так больше не могу, Михаэль.

Мина качает головой и открывает рот, чтобы сказать еще что-то, но Миха ее перебивает.

– Я, наверное, туда поеду.

– Куда?

– В Белоруссию, поговорю с ним.

– Но он попросил оставить его в покое.

– Я и оставлю его в покое. Только узнаю про деда. О нем самом спрашивать не буду.

– Он просто-напросто тебя прогонит.

– Может быть, не знаю. Я ему напишу, съезжу еще раз. На следующих каникулах, где- нибудь в будущем месяце.

– К черту, Михаэль.

Мина поднимается и ходит по комнате. Прислоняется к двери, отвернувшись.

– Мина.

– Я так больше не могу. Это отвратительно, Михаэль. Не желаю терпеть такое в своем доме.

– Прости, Яшин. Прости меня, и мы больше никогда не будем об этом говорить. Просто я поеду и все узнаю.

– Зачем тебе знать? Мне это непонятно. Правда. Зачем тебе знать?

Миха пожимает плечами. Но она стоит спиной и его не видит.