легкий взгляд на мир. Внутри поселилось что-то непонятное: неужели это юность со всей своей сумятицей и неразберихой упрямо стучалась в дверь? И детство, где все было ясным: либо черным, либо белым, из последних сил держало оборону…
Со всей этой суматохой я давно не заходила к папе и вот сегодня решила сделать родственникам приятный сюрприз. Но, кажется, немного промахнулась со временем визита.
Папа с тетей Ниной как раз затеяли уборку: они распахнули окна, сняли занавески с карнизов и носились по квартире с тряпками и щетками.
– Вик! Проходи, – растерялся папа. – А у нас тут генеральная уборка.
Рукава его были закатаны, руки в пыли, даже на лбу чернели полосы, точно он только что вылез из-под дивана или кровати. Тетя Нина стояла на подоконнике и драила стекло. Она хотела помахать мне рукой, но лишь кивнула, испугавшись потерять равновесие.
– Вики! Вики! – радостно вцепился в меня Антошка.
Он как раз пытался протереть половой тряпкой зеркало, но мой приход отвлек его от этого важного дела.
– А давайте с Антошкой погуляю, пока вы здесь чистоту наводите? – смекнула я, отбирая у братца грязную тряпку. – Там на улице такая красота!
Папа и тетя Нина переглянулись.
– Было бы здорово, дочь!
– Вик, ты бы нам очень помогла!
Ответили они хором. Тогда я переодела Антошку, отмыла его ручонки после половой тряпки, и мы потопали на улицу.
Я впервые гуляла с братиком одна – было в этом что-то торжественное, радостное и в то же время ответственное. Мы вышли из дома и отправились в сквер неподалеку. Антошка держал меня за руку: он, кажется, тоже был рад такой компании. Возле дороги я подхватила братика на руки, и он обнял меня за шею.
– Какая молодая мама! – сказал старичок, что остановился рядом с нами на светофоре.
А я заулыбалась ему в ответ и не стала спорить. Мне почему-то даже стало весело и совсем не обидно, что меня сочли такой взрослой.
В сквере Антошка постоянно тянулся к свежей листве, вероятно, позабыв ее за зиму. Он смеялся и бегал по дорожкам, наконец-то сменив комбинезон и тяжелые сапоги на свитер и легкие ботиночки. А потом засел в песочнице с совком и формочками. И я, точно в детстве, постукивала по спинам разноцветных слонов и зайцев, чтобы песок под ними как следует скрепился. А когда отрывала формочки, Антошка хихикал и хлопал в ладоши, разглядывая куличики. И потом обязательно втыкал один, а то и все десять пальчиков в песочные фигурки, рассыпая их, отчего веселился еще сильнее. А затем снова заставлял меня повторять все с начала. После очередного раздавленного зоопарка у меня зазвонил телефон.
– Вик, я тут в магазин собралась, хочу летнего шмотья прикупить, – вещала Лера. – Пойдешь со мной? Ты, вообще, где?
– Тут рядом, в сквере, – затаилась я. – Зайди за мной, как соберешься.
– С Катей, что ли, гуляешь? – переспросила Лера и, не дожидаясь ответа, добавила: – Я почти собралась. Ладно, сейчас подхвачу тебя в сквере, и устроим шопинг!
Я даже не успела ничего толком сообразить, объяснить, а Лера уже сбросила вызов. Действительно, сквер был по дороге в торговый центр, крюк сестренке делать не придется. Я взглянула на Антошку, который уже требовал новую порцию песочных зверей, и подумала: будь что будет. Все к лучшему…
Леру я увидела еще издалека. Она летела по скверу тоненькая, воздушная, веселая. Что может больше радовать девушку, чем ожидание покупок, теплый весенний день и беззаботные праздники впереди? Лера выискивала меня взором и уже собралась позвонить, но тут увидела, как я отстукиваю совком по формочке на бортике старой песочницы. Она пошла медленнее, все еще не понимая, чем же я занимаюсь.
– Вики, стучи! – скомандовал Антошка.
Лера остановилась. Она так и замерла на месте, лишь ее волосы и юбку слегка шевелил ветер. Я виновато взглянула на сестру, пожала плечами, стукнула еще пару раз совком и подняла формочки. Антошка, будто впервые увидев этот фокус, начал заливисто хохотать и окунать пальчики в фигурки. «Только бы Лера не убежала, – молила я. – Не догоню же!»
Но Лера точно приклеилась к одному месту, не делая ни одного шага вперед или назад. И я никак не могла разглядеть выражение ее лица. Тогда я подхватила Антошку на руки и сама пошла навстречу сестре. Она как-то неопределенно дернулась, но не отвернулась, все смотрела и смотрела на Антошку…
– Погляди, кто это? – я показала братишке на Леру.
Теперь мы стояли совсем рядом, лицом к лицу. Антошка сидел у меня на руках, серьезно разглядывая Леру. И тут личико его просветлело, он заулыбался.
– Лея! Лея! – завопил он и протянул к ней руки.
Фотография Леры всегда стояла у папы на столе – Антошку знакомили с сестрой заочно. И он всегда показывал на нее, называя, как умел, по имени.
– Да, Тошка – это Лера, молодец, узнал! – и я взглянула на сестру. – Лера, а это Тошка…
И я увидела, как сестра улыбается сквозь слезы и тоже, как маленькая, тянет руки к братишке. А тот радостным барином перекочевал от одной сестры к другой и тут же вцепился Лере в нос, а потом схватился за волосы.
– Лея! – радостно повторял он, будто ему наконец подарили игрушку, которую он долго просил.
Лера же вовсю смотрела на брата, и пусть слезы заполняли ее глаза, я знала, сестра по-настоящему счастлива – без дураков!
– Он на папу похож, – шепнула Лера. – И на тебя…
Тогда я тоже подумала, что сейчас же разревусь, но не успела. Увидев страшное – за спиной у Леры возник отец! Видимо, он пошел забрать нас домой или решил погулять немного вместе, а теперь ошарашенно взирал на нашу компанию. Лера будто почуяла – что-то происходит. Она проследила за моим взглядом. В ее глазах промелькнул испуг и, кажется, понимание того, что ждет ее за спиной. Она медленно развернулась.
– Папа! – закричал Тошка, увидев отца. – Папа! Лея!
Я выхватила у Леры братика и потихоньку начала отступать с ним к песочнице, даже не представляя, что сейчас может произойти. Вдруг Лера накинется на отца с обвинениями? Или же, по обыкновению, сбежит от решения проблемы? Или…
Папа стоял всего-то в нескольких шагах от нее, он не пошел навстречу. Лишь раскинул руки в стороны, открывая дочери объятия. И Лера ступила осторожно – раз, другой… А потом опустила голову ему на грудь, прижалась щекой, и отец начал гладить ее волосы. И целовать в лоб, словно девочку.
Прошла всего-то пара мгновений, как Лера отстранилась.
– Только ничего не говори, – сурово фыркнула она.
– Пошли к нам домой! – растерянно попросил папа. – Я обещаю быть нем как рыба…
– Ты хочешь слишком многого, – Лера отступила еще на шаг.
Папа пошарил глазами, ища поддержки.
– Вик, ну скажи ей! – Он воззрился на меня. – Будет здорово! И я не скажу больше ни слова. Пусть только побудет рядом…
Я опустила Антошку на землю, и он посеменил к папе, вскоре радостно обхватив его за ногу.
– Извини, у нас с Лерой неотложные дела, – я взглянула на сестру. – Шопинг, понимаешь ли!
Лера благодарно закивала, вцепилась мне в руку и потащила куда подальше из сквера. Я же успела лишь послать папе с Антошкой парочку воздушных поцелуев и подмигнуть украдкой – мол, все путем. Лучшего нельзя было и ожидать!..
Всю дорогу до торгового центра Лера молчала. А я и не пыталась заговорить, боясь спугнуть Лерино прощение, как маленькую птичку…
Потом нас закружил вихрь юбок и платьев. И Лера упорно оттаскивала меня от смешных детских футболок, пытаясь впихнуть в кружевные сарафаны. Опоясать и окаблучить по полной программе. И совершенно отказывалась слушать мое мнение, пока мы не оказались возле магазинчика с детскими
