А в 1735 году под водительством Лакосты состоялось карнавальное действо ? Lаудиенция самоядей¦ у императрицы. Сообщается, что Lшут Лакоста разыгрывал роль важной особы при представлении самоедских выборных и, выслушав их приветствие, в старинной одежде московского двора- сыпал серебро пригоршнями из мешка, с тем, чтобы для большей потехи государыни, смотревшей на шутовскую церемонию, самоеды, бросившись собирать деньги, потолкались и подрались между собою¦.
Именем любимого шута монархиня распорядилась назвать фонтан в Летнем саду, строительство коего мастер Поль Сваль начал осенью 1733 года. Достоверно известно, что в 1736 году водомет уже действовал. До наших дней он v увы! - не дошел, однако петербургский археолог Виктор Коренцвиг полагает, что сей фонтан украшала фигура Лакосты в натуральную величину.
К празднованию свадьбы шута М. Голицына и шутихи А.Бужениновой в знаменитом Ледяном доме зимой 1739v1740 гг. императрица Lповелела губернаторам всех провинций прислать в Петербург по несколько человек обоего пола. Сии люди по прибытии своем в столицу были одеты на иждивении ее Двора каждый в платье своей родины¦. Эти разодетые посланцы всех населявших Российскую империю племен ехали на санях, запряженных оленями, волами, свиньями, козлами, ослами, собаками и даже верблюдами; играли на народных Lмузыкалиях¦, а затем ели каждый свою национальную пищу и залихватски плясали свои туземные пляски. В числе участников процессии значатся и Lкопейщик один, во образе воина, в самоедском платье¦, LЛакаста во образе самоедского владельца¦, Lсамоеда, одного мужского, а другого женского вида¦.
Этнографическая пестрота костюмов призвана была продемонстрировать огромность могущественной империи и процветание всех ее разноплеменных жителей (и самоедов в том числе). Иными словами, она обретала ярко выраженный панегирический характер. Как возгласил в стихах на сей случай пиит В. К. Тредиаковский: LТоржествуйте все российские народы, у нас идут златые годы!¦.
Россия представала здесь страной многоликой и экзотичной. И самоеды с Лакостой во главе, как и другие российские народы, в этом своем подлинном, но пересаженном в столичный антураж виде выглядели маскарадно-фантастично.
После свадьбы в Ледяном доме имя нашего шута нигде больше не встречается. Но известно, что Анна Леопольдовна, ставшая осенью 1740 года регентшей-правительницей России при младенце-императоре Иоанне Антоновиче, уволила всех придворных шутов, наградив их дорогими подарками. Она гневно осудила унижение их человеческого достоинства, Lнечеловеческие поругания¦ и Lучиненные мучительства¦ над ними. И необходимо воздать должное ей, уничтожившей в России само это презренное звание (в шутовской одежде шуты при дворе больше уже не появлялись). А что Лакоста? Он ушел в мир иной в том же 1740 году. Может статься, устав от светской мишуры и придворной кутерьмы, он скинул с себя одежду главного самоеда империи и доживал свои последние дни тихо и неприметно, предвосхитив горькую мудрость своего далекого потомка-соплеменника, писателя Лиона Фейхтвангера, сказавшего словами своего героя: LЗачем еврею попугай?¦.
