авторучку.
Эти уже бежали в сторону запасного выхода, спускались к оказавшейся зубастой добыче. Теперь их удалось рассмотреть: как люди, руки, ноги и голова, но все словно оделись в пластиковые, сверкающие латы, голова походила на огурец с зеркалом впереди. Смолин выпустил в коридор ленту огня, а затем, после того, как Дашин Винни-Пух 'посмотрел' туда и очистил коридор, в проход вышла Курчатова. С зонтиком наготове. И, едва только с той стороны вбежали новые нападающие, неторопливо раскрыла зонтик, направив его наконечник вверх по проходу.
Дарья видела это и раньше — пространство словно смялось, по нему пробежала волна — в ту сторону, в которую указывал наконечник зонтика, по стенам зазмеились трещины, а всех, кто уже вбегал, стреляя на ходу, в коридор, отшвырнуло — кого в окно, кого о стену. Те, кто ударился о стену, уже не поднимались.
— Нет, — Смолин уже обрабатывал следующую дверь, ведущую наружу. — Здание рухнет, больше так не делай. Ставь мины! Даша, держи кинозал!
Курчатова кивнула и, поправив очки, принялась чертить в воздухе буквы 'Z'. Они тут же отлетали от людей и медленно плыли вверх по коридору. Время от времени она продолжала рисовать спирали, а Дарья, 'обмахивала' выход в фойе кинозала и потолок Винни-Пухом, стараясь, чтобы он не глядел на людей.
Марию заметили издалека — по разрядам молний. Все остальные уже собрались возле бокового выхода, заняли позиции у парапета. Не было ни криков, ни сирен — ничего. Они пока не видели врага, только слышали приближающиеся выстрелы, грохот и треск.
— Они бегут за мной, — крикнула Мария, на бегу отмахиваясь диском от кого-то позади. — Их много!
— Саша, вы там? — осведомился Петрович, подойдя поближе к двери. Та гудела и трещала.
— Да, сейчас выйдем, — послышался крик. — Осторожнее, в кинотеатре их полно.
— Жора, Стёпа, прикрывайте правый фланг, — распорядился Петрович. — Валера и Сергей, вы — левый. Наши сейчас выйдут.
— Офигеть, — произнесла Мария, посмотрев наверх, держа в руках по диску. — Вы это видите? Вон там, справа вверху?
Они увидели. Не сразу поверили в то, что увидели. Держась на высоте метров двести, в их сторону плыло нечто прямоугольной формы — появилось на расстоянии около километра, опустившись из облаков. Там время от времени загорались огоньки, быстро опускавшиеся вниз.
— Десантный корабль, — произнесла Мария сквозь зубы. — Кто, кроме меня, до него достанет?
— Я достану, — Николаев шагнул вперёд.
— Давай! Остальные, держите оборону, к нам подходят!
Она посмотрела на диски и медленно прижала их плоскостями. Диски засветились ярче и… словно слиплись.
— Маша, нет! — крикнул Жора, держа в руке рогатку. — Ты говорила, это очень опасно!
— Говорила, — согласилась Мария, доставая третий диск. — Отвернись и не смотри. Начали!
Валера щёлкнул кремнями обеих зажигалок и подул, по очереди, на каждый из огоньков. От зажигалок протянулись длинные, извивающиеся рукава пламени, они росли и росли, протягиваясь вперёд и вверх. Степан держал свою ручку, пером вверх, и осматривал окрестности.
Мария подняла руки, направив диски в сторону приближающегося корабля, и принялась медленно вращать ими в воздухе так, чтобы рёбра указывали в сторону цели.
— Наши там! — указал Смолин. — Всё, сейчас открою! Даша, Надя, держите выход!
Дверь раскрылась почти бесшумно. И первое, что они увидели — искрящееся синим тёмное облако, точнее — вихрь, он рос и рос, исходя из диска в руке Марии, а из второго диска лилась, разрастаясь и извиваясь, огненная лента.
— Я вам устрою десант, сволочи, — Мария говорила сквозь зубы, но вряд ли её кто-нибудь слышал — к кинотеатру со стороны реки бежали эти, с зеркальным забралом, шум стрельбы нарастал.
Николаев успел понять, что левое положение режима стрельбы — одиночные, среднее — очередь, она длилась, пока не отпускал крючок, а что делает правое положение, понять пока не успел: бластер выплёвывал, метров на десять, светящееся облако, которое медленно рассеивалось. Он выстрелил короткими очередями по тому, что, вероятно, было двигателями корабля — но толку не было, и принялся взамен стрелять по опускающимся огонькам. Вот по ним толк был, сразу гасли. Боковым зрением он видел, как Валерий, жестами дирижёра, обмахивает огненными рукавами всё пространство слева и спереди от них — рукава росли и росли, уже сейчас они были метров пятьдесят длиной. Занимались деревья, с треском сгорали кусты. Только бы по людям не попал, успел подумать Николаев. Степан, держа авторучку в вытянутой руке, делал ею странные жесты, словно рисовал в воздухе крестики. Вроде бы это ни к чему не приводило.
Жора держал в ладони горсть камушков и стрелял ими из рогатки. Что там случалось с камушками, непонятно, но из рогатки вылетали стремительные, ярко светящиеся оранжевым шарики. Они взрывались, ударяясь о препятствия. Страха не было, была только злость и жар во всём теле.
Двери распахнулись, и Смолин, оценив ситуацию, принялся выпускать 'огненных змей' направо — из-за угла здания выбегали всё новые противники, и конца им пока не было.
— Даша, — тётя Надя поправила очки. — Возьми. Справишься? — и передала Дарье указку. Та кивнула, и принялась чертить 'мины' и спирали, продолжая 'осматривать' Винни-Пухом всё, что впереди. Судя по глухим взрывам там, куда уплывали мины, цели для них находились.
Искрящийся синим вихрь, росший из диска в руке Марии, дотянулся до корабля.
— Получай, — крикнула она, и резко повернула диски в обеих руках.
Вихрь поглотил корабль — вырос рывком и проглотил его. И тут же съёжился, отполз назад. Корабль, казалось, не заметил — по-прежнему плыл, сбрасывая огоньки. Но вот по его поверхности зазмеилась паутина синих линий, они росли, наливались светом, горели всё ярче.
— Он же на город рухнет! — крикнул Николаев, стреляя по тем, кто пытался подойти к кинотеатру со стороны Маркса. У бластера оказался неплохой оптический прицел — выводил картинку прямо на казённик, или как называется эта часть у бластеров. Как на экран. Вообще оружие оказалось на редкость удобным.
— Не успеет, — Курчатова, поправив очки, подошла к Марии и подняла зонтик.
Все уже знали, что такое зонтик — кто был рядом, пригнулся или присел.
Пространство вновь смялось, стремительная волна-складка понеслась в сторону корабля. Тот вспыхнул весь, разваливаясь на куски, и — по ним ударило, как теннисной ракеткой по мячу, горящие обломки корабля отшвырнуло вверх и вдаль, в сторону реки. Тётя Надя закрыла зонтик и вновь энергично открыла, отправляя самое крупное ещё дальше, размалывая в пыль.
— Они пропадают, — заметил Жора. — Чёрт, камни кончаются. Смотрите, они просто исчезают!
Так и оказалось — пришельцы, или кто они такие были, просто исчезали. Протаивали, пропадали. Кто стоя, кто на бегу.
— Нужно зачистить здание, — крикнула Мария, оглянувшись, осторожно обмахивая пространство вокруг то искрящимся смерчем, то огненной лентой. Всё, по чему проходил вихрь, растворялось, словно сахар в кипятке — включая пришельцев. — Дядя Миша!
— Уже иду, — старик поднялся, не переставая играть. — Даша, если можно…
— Да, дядя Миша! — девочка встретилась взглядом с Курчатовой и та кивнула. — Жора, идём с нами!
Они скрылись в здании.
— Кто-нибудь, вызовите дядю Гошу, — потребовала Мария. Исчезать они исчезали, но кто-то ещё стрелял, расслабляться некогда. Валерий продолжал рисовать в воздухе затейливые огненные фигуры, а Смолин запускал своих огненных змей.
— Я уже здесь, — послышалось совсем рядом. — Если Валера меня пропустит…
Валерий отвёл в сторону оба рукава, и из-за угла здания показался спокойный, улыбающийся дядя
