Она знала такое место!
Марни заплатила за еду и нашла телефон-автомат. Позвонила родителям и, убедившись, что у них все в порядке, весело напевая, села в машину.
Дорожный знак указывал на юг, но она ехала не назад к морю, она ехала в будущее!
Всю обратную дорогу Марни убеждала себя в том, что ее решение вернуться никаким образом не связано с Джонатаном. Ей просто нужно было место, где никто не будет ей мешать, чтобы она могла как следует обдумать все возможные проблемы, связанные с магазином. Она уже убедилась, что Ла-Плайа-де- ла-Писада как раз и есть такое место. Эта деревенька запала ей в душу не только потому, что там она встретилась с Джонатаном.
Она подъехала к своей лачуге и остановилась. Ей было видно, как Джонатан выходил из воды. Он был похож на молодого бога. Марни опять напомнила себе, что она вернулась сюда только потому, что здесь можно спокойно обдумать все проблемы и ничего не будет отвлекать ее.
Джонатан не видел ее, и Марни, не удержавшись, нажала на гудок. Он оглянулся и, заметив се, быстро подошел к ней.
— Ты вернулась? — с непонятной интонацией спросил он.
— Да.
— Что-нибудь забыла?
Она оглядела его с головы до ног. Нет, она ничего не забыла, ситуация была под ее контролем.
— Я просто решила побыть здесь еще немного.
— Не ожидал! — расплылся он в улыбке. — А почему ты передумала?
— Да так…
— На сколько ты вернулась?
— На пару недель. Мне нужно обдумать некоторые проблемы и кое-что решить. Здесь самое подходящее место для работы.
Он согласился с ней.
— А я собирался уехать через пару дней.
— Ясно.
Марни поняла, что ему надо было вернуться к своим делам.
— По крайней мере еще утром я собирался так поступить, — добавил он.
— А теперь?
— Зависит.
— От чего?
Джонатан замолчал на минуту.
— Ты хочешь, чтобы я остался?
Марни глубоко вздохнула. Она ни в чем не была уверена, когда дело касалось его. Разве что кроме одного: ее непреодолимо влекло к нему физически. Однако Марни не отличалась легкомысленностью и не собиралась действовать импульсивно. Она никогда не жила по принципу — что хочу, то и делаю.
— Если я скажу «да», ты расценишь это как мое согласие спать с тобой?
Он подошел и прижал ее к себе.
— Все понял! Но попытаться уговорить тебя я хотя бы могy?
— А надо?
— Несомненно! — ответил Джонатан и поцеловал ее.
Как старые друзья, они готовили обед на кухне у Джонатана. Марни, смеясь, рассказывала, как однажды, когда она готовила мясо, к ней приехали пожарные.
— А ты все еще живешь в этом доме или он сгорел дотла?
— Нет, он все еще стоит.
— Насколько я тебя знаю, могу предположить, что ты живешь в просторном одноэтажном доме с бассейном, вокруг которого стоит высокий забор, и каждый день ты загораешь около бассейна голышом.
— Что за больная фантазия? — расхохоталась она, нарезая листья салата. — В северном Мичигане собственный бассейн не самая необходимая вещь. Зато у меня есть небольшой двор за домом и прекрасный вид на Верхнее озеро.
— И ты не загораешь без купальника?
— Извини, но нет! И самое главное, что не собираюсь этого делать и здесь.
— Но я хотя бы угадал хоть что-нибудь? — игриво простонал он.
— Нет! Мой дом небольшой и довольно старый, но мы сделали в нем ремонт и поставили в ванной джакузи.
— Мы?
Она замерла, сжав в руках нож. Воспоминания наполнили сердце горечью, но они не были уже такими болезненными, как прежде.
— Мой муж и я, — ответила Марни.
— Я не припомню, чтобы ты говорила, что ты замужем! — заметил Джонатан холодным тоном.
— Теперь уже нет. Харви… умер. — Произнеся это страшное слово, Марни поймала себя на том, что оно не вызывает у нее больше слез. Она не понимала, как и когда это произошло.
— Прости, Марни.
— Это случилось три года тому назад. — Джонатан не спрашивал, как это случилось, но Марни все рассказала ему.
— Я уверен, что тебе не хватает его.
Не хватает? Несомненно! Он был ее первой любовью и отцом Даниэля. Только за это она будет любить его всегда.
— Харви был хорошим человеком, но я вдруг поняла, что жизнь не стоит на месте, а двигается вперед независимо от твоего желания.
Джонатан обошел вокруг стола и положил ей руку на плечо.
— Чтобы двигаться вперед, нужна недюжинная сила и отвага, — мягко произнес он.
Марни улыбнулась ему в ответ.
— Спасибо. Если хочешь, я могу сварить рис в качестве гарнира, — поспешно предложила она.
— Погоди только, я сбегаю за огнетушителем, — пошутил Джонатан, выходя во двор, чтобы поджарить мясо на гриле.
Когда обед был готов, они сели за стол на кухне. Солнце уже зашло, и Марни зажгла ароматические свечи, прогоняя сгустившийся сумрак.
Джонатан смотрел на Марни и улыбался.
— Хочешь вина?
— Чуть-чуть, пожалуйста.
Джонатан неожиданно для себя вдруг понял, как соскучился по простым домашним обедам. Он вспомнил, как его семья сидела за столом. Он, сестра и родители. Как они с сестрой воевали из-за музыки, пока родители обсуждали работу и политику.
С тех пор утекло много воды. Жизнь перестала быть легкой и ясной сразу же, как он заработал свой первый миллион.
Он знал, что есть вещи, которые не купишь ни за какие деньги. Например, счастье и, как он только что понял, дружбу, да и любовь тоже.
Возможно, он слишком много времени провел на пляже и перегрелся на солнце, но ему вдруг показалось, что с ним случилось нечто чрезвычайно важное. У него появилось что-то, что нужно очень сильно беречь, о чем нужно заботиться, и тогда это что-то может вырасти в конце концов в невероятно большое и хорошее чувство.
— Почему ты не наливаешь вино? — удивилась Марни. — О чем ты задумался?
Но он не ответил.
А вдруг я ошибаюсь, думал Джонатан. Мы ведь знакомы только несколько дней. Со своей бывшей
