муниципальные доки, частные причалы и отель «Северные огни». У подножия дюны находилась таверна «Кораблекрушение» и прочие коммерческие постройки из бревен или бетона, которому придали форму бревен и покрасили соответственно.
В одном из этих зданий, закусочной «Бяка-Кулебяка», подавали самый лучший вариант местного фирменного блюда: кулебяки здесь были не слишком большие, начинки в меру, корочка хрустящая — и
Светлое, весёлое помещение «Бяки-Кулебяки» украшали рыболовные сети, весла и пластмассовые чайки.
— Привет, мистер К.! — воскликнула официантка. — Давненько вас не видели. Будете заказывать кулебяку? — И, получив утвердительный ответ, спросила: — С горчицей или хреном?
—
— Некоторые туристы просят.
— Я люблю, когда кулебяки имеют вкус кулебяк, хот-доги — вкус хот-догов, а бараньи котлеты — вкус бараньих котлет. Я против смешения жанров. Если каждое блюдо приправлять горчицей, хреном, кетчупом, нарезанным луком и пикулями, то вся стряпня приобретёт одинаковый вкус. Нет уж, благодарю!
Она подала Квиллеру кулебяку в чистом виде и сказала:
— Все сожалеют о старой леди. Жаль, что я не была на похоронах. Их показали по телевизору. Эти старые собаки надрывали мне сердце.
Посетители, сидевшие за соседними столиками, присоединились к официантке:
— Эта женщина была святой. И отчего это брошенные животные всегда знают, в чей дом прийти?… Нужно что-то делать с бездомными собаками. А мы только и знаем, что отлавливать бродячих псов. А что с ними делают потом?
— Вам бы следовало написать письма в газету, — посоветовал Квиллер. — Много писем. Это единственный способ привлечь внимание политиков.
Хозяин кафе подошёл к его столику с подносом, на котором стояли кофейные чашки.
— Сейчас или после, мистер К.? Что привело вас в наш город?
— Да просто прогуливаюсь тут. Что вы думаете о новом бутике?
— Он не похож на те, что у нас есть. Скорее рассчитан на большой город, а не на наш Мусвилл. Однако, видит бог, нам ни к чему ещё один магазин, где торгуют удочками и майками. Элизабет милая — и полна энтузиазма.
Квиллер впервые встретил её на острове Завтрак, очень несчастную и потерянную после смерти отца. Переехав в Мускаунти, она нашла здесь собственную нишу, и приятно было видеть, как она реализует свои возможности.
Её бутик, хотя и был открыт в курортном местечке, не отвечал привычным ожиданиям туристов, яхтсменов и рыболовов, которые отдыхали на озере. Но поскольку был субботний вечер, некоторые из них роились в магазине, когда туда зашёл Квиллер. Тут не предлагали ни сувенирных кружек, ни пластмассовых чаек, ни игрушек, которые можно прикрепить к лобовому стеклу автомобиля. Зато был уголок «В дождливый день» с книгами в мягкой обложке, домашними играми и головоломками. В остальном выбор товаров определялся вкусами самой Элизабет: футляр со старинными украшениями, экзотические шляпы, кафтаны, жилеты и туники с других континентов. На отдельном столике были разложены карты таро, гороскопы, брошюры о гаданиях, магических числах и графологии, рунические камни и ароматические масла, применяемые в лечебных целях.
Захваченная беседой с тремя туристами, Элизабет не сразу заметила Квиллера. А увидев, извинилась перед посетителями и поманила его в заднюю часть магазина. Отчаянным шёпотом она произнесла:
— Слишком поздно, Квилл! Он уже договорился о работе!
— Мне жаль, — сказал Квиллер. — Но не забывайте, что в нём шесть футов восемь дюймов роста, что он умён и способен справиться с любой ситуацией.
— Меня огорчает не это. Он будет приходить домой пропахший сигаретным дымом и несвежим пивом!
— Кто-нибудь знает, куда подевался предыдущий менеджер? И почему он уволился?
— Его жене предложили работу в Центре, поближе к её стареньким родителям.
— Понятно.
— И ещё одно меня тревожит, Квилл: бармену была обещана должность менеджера, и Дерек опасается, что тот станет относиться к нему враждебно.
— Понятно.
— Я так разочарована, — призналась Элизабет со вздохом. — У меня есть капитал, который хотелось бы вложить, и я мечтала о том, как помогу Дереку устроиться в какой-нибудь шикарный обеденный клуб, как только он закончит курс обучения. А теперь ему придётся пропускать занятия — и из-за чего? Барбекю — вещь неподходящая для высококлассных ресторанов.
Квиллер ей искренне сочувствовал и пытался подыскать слова утешения:
— Я аплодирую вашему честолюбию, Элизабет. Не сдавайтесь. Этот крюк может оказаться короче, чем вы думаете. Иногда задержка приводит к неожиданному скачку вперёд. Вспомните: если бы вас не укусила змея на острове Завтрак, вы бы здесь сегодня не были. Вы именно та, что необходима Дереку, и всё закончится хорошо, я в этом убеждён. Думайте только о хорошем.
Снова я говорю банальности, упрекнул он себя, разыгрываю доброго дядюшку, утешающего расстроённую юную девушку. Этой роли он старательно избегал, но готовность выслушать и задумчивый взгляд постоянно обрекали его на амплуа исповедника.
Чтобы подбодрить Элизабет, Квиллер сказал:
— В вашем магазине есть необычайно интересные вещи. Как идут дела?
— Во время уик-эндов ко мне заглядывают главным образом любопытствующие, а вот самые лучшие покупатели появляются по будним дням — это чикагцы, отдыхающие в клубе «Гранд-острова». Они приплывают сюда на своих яхтах, заходят выпить в таверну «Кораблекрушение» или перекусить в «Бяке- Кулебяке». Отдают дань местной экзотике. А потом забредают сюда, рассказывают мне, как провели время, и тратят деньги. Я продала довольно много драгоценностей, принадлежавших моей бабушке и прабабушке по отцовской линии. А ещё у меня было два портсигара, которые купил коллекционер, собирающий старинное серебро… Эти шашки необычные. Доска инкрустирована чёрным и тиковым деревом. Красные фигурки из киновари, а чёрные — из агата. Даже если вы не играете в шашки, это прекрасная тема для разговора. А Коко любит шашки? Я помню, как он играл на острове в домино.
— Не исключено… Дайте-ка подумать… У меня есть идея. Дома у меня имеется английский столик восемнадцатого века из таверны, и на нём ничего. Туда просится что-то равноценное. По крайней мере, так считает мой дизайнер. Я возьму эти шашки!
— Я рада, что они будут у вас, Квиллер. Я хочу, чтобы они попали в хорошие руки. Эти шашки принадлежали одному из моих предков, железнодорожному магнату. В тысяча восемьсот девяносто первом году он спас их из большого пожара в Чикаго.
— Элизабет, я не сомневаюсь, что это так, — заметил Квиллер, — но вы расхваливаете свой товар как заправский торговец антиквариатом.
— Это верно! И у них есть кожаный футляр. Я упакую их для, вас.
Когда сделка была завершена и Квиллер уже выходил из магазина, он сказал:
— Элизабет, если Дерек решил какое-то время поработать у мистера Рэмсботтома, то, как мне кажется, ему следует заключить письменное соглашение. Кто ваш поверенный?
— Он в Чикаго.
— Достаточно ли хорошо вы его знаете, чтобы позвонить ему и спросить совета неофициально?
— Он мой крёстный.
— Тогда сделайте это!
Она выбрала одну из игрушек.
