РО (о загадочной судьбе Роберта Бартини)

размножился. Одно из новых воплощений — Герберт Джордж Уэллс, «человек-невидимка». Под маской писателя-фантаста оказал могучее воздействие на западную цивилизацию.

«…осталась только одна улыбка, — сам Кот исчез, а она еще держалась в воздухе».

1897 год — Бартини…

…Авторитетные теософы знают его под именем Регент М. Зона ответственности — Европа и Россия. Сто лет назад он объявил о сроках: «Феноменальные элементы, о которых раньше и не помышляли, скоро начнут проявляться с постоянно возрастающей силой и раскроют тайны своих сокровенных действий. Проблемы вселенского бытия стоят постижения и достижимы. Мысли управляют миром, и когда ум человеческий получит новые мысли, то, отбросив старые, мир начнет ускорять свое развитие: мощные революции вспыхнут от них, верования и даже государства будут распадаться перед их устремленным движением. Но прежде, чем это наступит, Мы должны смести как можно больше сора, оставленного Нам нашими „благочестивыми“ праотцами. Новые идеи должны быть насаждены на чистых местах, ибо эти идеи затрагивают самые существенные стороны жизни. Они затрагивают истинное положение человека во вселенной в связи с прежними и будущими существованиями; его происхождение и конечную судьбу; отношение смертного к бессмертному, временного к вечному, конечного к бесконечному, мысли, признающие мировое господство Абсолютного Закона, неизменного и неизменяемого, по отношению к которому существует лишь вечное настоящее…»

«Письма Махатм», 1880 год.

ГЛАВА XXXII

Но «консерваторы» уже опомнились, сопротивление ускорению стало поистине яростным. Гигантские пароходы идут ко дну из-за листика расчетов, гибнут на бесчисленных дуэлях поэты и математики, горят рукописи, громят архивы и лаборатории, прогрессоров бросают в казематы, стирают в лагерную пыль…

Воплотившись в Бартини, Мастер прилежно мимикрирует под Леонардо. Этим он путает свой ментальный след, тянущийся за ним через века. Маска не слишком удобна: время от времени приходится что-нибудь конструировать, изобретать, рисовать. Увы! Прогрессор не мог правдоподобно воплотиться в бухгалтера — даже самый наивный участковый скажет: «Не верю!»

Цель и смысл этой аватары Гроссмейстера — новая модель Вселенной. Но ставка слишком велика: запасные варианты прорабатывают и другие воплощения — в Германии, Англии, Франции, США… Пишутся и шифруются книги, снимаются фильмы — золото истины под железной оболочкой сюжета. В начале 30-х годов усилился натиск «консерваторов». Массовые аресты, пытки, расстрелы, лагеря… Помощники исчезают десятками, рвутся связи, летит под откос многолетняя работа. Нужно было затаиться, лечь на дно. Самое безопасное место в СССР — тюрьма. Возможно, он сам написал на себя донос. И, как следует из протоколов НКВД, на втором допросе во всем признался: да, итальянский шпион, да, хотел сжечь авиазавод № 240… По той же причине Бартини отказывается присоединиться к туполевцам, требует особых условий, ведет себя дерзко и вызывающе. И получает свое: десять плюс пять — «от звонка до звонка».

Можно догадаться, что агентура «консерваторов» искала Гроссмейстера по приметам его последнего воплощения. Видимо, маска прирастает очень прочно, и стереть подчистую следы прежнего менталитета считается невозможным — особенно в мелочах. Сен-Жермен любил роскошь, изысканную одежду, драгоценные камни, охотно принимал изъявления преданности и восхищения. Бартини все делает «с точностью до наоборот» — одевается дешево и небрежно, кушает что попало, живет замкнуто. Он подчеркнуто демократичен — порой сверх всякой меры. «Его светлость комплексует!..» — ухмылялись министерские прозорливцы. Но остался некий внутренний аристократизм — в таланте держаться отстраненно от быта, в его поразительном умении провести ту самую невидимую черту. Осталась благосклонность к умной лести, к восхищению. И тонкий артистизм жеста… А «мания обладания камнями» проступила в томах кристаллографии, в той заколке с блестящим камушком, с которой не расставался Бартини. Этот единственный камень многократно отразился на страницах известных нам книг: блеснул бриллиантом Друда, «полыхнул белым и синим огнем» у Булгакова, рассыпался мириадами искорок в серых кристаллах «Лезвия бритвы», опасно замерцал на золотом телеобруче Руматы Эсторийского. А в «Красных самолетах» есть фотография молодого барона — вылитый Байрон!..

«Ваш роман еще принесет вам сюрпризы», — обещает Воланд. Но роман принес сюрпризы самому «Воланду» — первая же публикация в 1967 году сделала его «пеленгацию» вопросом времени. «Консерваторы» расшифровали «Мастера…» — охота началась. Цепь красных флажков все теснее стягивалась вокруг дома на Кутузовском проспекте. Именно в эти годы друзья Бартини заметили, что он словно чего-то боится. Последовал всплеск самых несуразных домыслов, в которых фигурировали Лубянка, Старая площадь и даже… итальянская разведка!

Бартини почувствовал: обложили! Он доживает азартно, на износ — встречается со множеством самых разных людей, разбрасывает знаки в журнальных очерках и интервью, работает с Чутко, дописывает «Цепь». Один за другим уходят из жизни тайные помощники. Последний удар был нанесен 5 декабря 1974 года: «красный барон» сброшен с шахматной доски…

Повторяем — это только версия. Опыт постройки лабиринта из подручных средств. Как было на самом деле, мы никогда не узнаем. «Вселенная по Бартини» устроена таким образом, что даже сам Бартини не мог бы этого удостоверить. По той простой причине, что в его шестимерном «Зазеркалье» нет разницы между бывшим и небывшим: «Вечно разветвляясь, время ведет к неисчислимым вариантам будущего…»

Трудно быть богом.

«Человек легче верит в то, что предпочитает», — иронически заметил лорд Бэкон. Был ли он монахом-францисканцем, стал ли «непонятым гением советской авиации»? Все возможно. Каждый выберет то, во что легче поверить.

…Мы искали золотого коня и золотую подкову — вот они, у Алексея Толстого в «Гиперболоиде инженера Гарина»: «Историю пришпорили, и она понеслась вскачь, звеня золотыми подковами по черепам дураков!»

Конь Истории…

Любопытнейший роман, и не только в смысле его явной прогрессорской направленности. Гарин — Гирин?.. У Ильфа и Петрова железную гирю пилят, надеясь добраться до золота. «Гиря» Алексея Толстого — сама Земля, ее золотая сердцевина. Это, пожалуй, самый «массивный» литературный образ алхимического золота под оболочкой тайны! А золотой ключик Буратино? Древний знак Мистерий, он и сегодня входит в атрибутику некоторых тайных обществ. У масонов, например, ключ — один из важнейших символов, наряду с перчатками, фартуками, шахматными половичками и прочей бутафорией. Некоторые исследователи полагают, что истоки этого знака следует искать в учении Пифагора. «Золотой ключ Пифагора» — священная цифра 4 (1+2+3+4=10. Декада!). Геометрический символ — квадрат — бессмертная человеческая душа. Четыре звезды падают на землю в Апокалипсисе, там же — четыре всадника, четыре пожара вспыхивают в булгаковской Москве, туманность Андромеды в каталоге Мессье — под номером 31 (3+1=4). Конь и диск у Ефремова (400 тонн и 400 метров). А в одной из ранних редакций булгаковского романа улетающий мастер дарит ученику Ивану свое единственное сокровище — ключ от балконной решетки. У Ильфа и Петрова — знаменитый «ключ от квартиры, где деньги лежат». В «Маленьком принце» ключ тоже упомянут — гаечный…

Золотой ключ — символ открытия тайн.

— Бартини, Буратино… — задумчиво проговорил Скептик.

Человек создает куклу. Люди и куклы. Куклы восстали, они сбежали из театра и, пережив множество страшных приключений, обрели свободу. И золотой ключ к волшебной двери, за которой оказался… такой же театр!

«— Это сами куклы открыли кукольный театр „Молния“, они сами пишут пьесы в стихах, сами играют…»

В «Буратино» есть эпизод: перед восхищенными куклами проходят декорации нового мира — леса, сады, пустыня, город: «Вспыхнули матовые уличные фонарики. На сцене была городская площадь. Двери в