домах раскрылись, выбежали маленькие человечки, полезли в игрушечный трамвай. Кондуктор зазвонил, вагоновожатый завертел ручку, мальчишка живо прицепился к „колбасе“, милиционер засвистел, — трамвай укатился в боковую улицу между высокими домами. Проехал велосипедист на колесах — не больше блюдечка для варенья. Пробежал газетчик, — вчетверо сложенные листки отрывного календаря — вот такой величины были у него газеты…»
…Золотой ключ — знак успешной инициации. Сорвана жалкая иллюзия физического мира — старая холстина с нарисованным очагом. Куклы стали кукловодами. О, дивный новый мир! «Нижнее подобно верхнему»: кажется, что, заглянув в окошко одного из этих игрушечных домов, мы увидим, как новый папа Карло задумчиво поглаживает узловатыми пальцами миниатюрное полено. И значит, во времена незапамятные кто-то выстрогал тех, кто играет с нами…
«Весь мир — театр!» Вот и знакомый нам черный пудель скользнул тенью в
«…Буратино сказал:
— Артемон будет заведовать бутафорией и театральными костюмами, ему дадим ключи от кладовой. Во время представления он может изображать за кулисами рычание льва, топот носорога, скрип крокодиловых зубов, вой ветра…»
Новый мир — новый театр. Новая бутафория и костюмы. Но заведует всем этим — тайно, закулисно! — все тот же черный пудель!..
БураТИНо.
АРТемон.
БАРТИНИ.
Не правда ли, странное название для кукольного театра — «Молния»? Золотая молния была вышита и на занавесе нового театра.
Знак?
«Я приду с Востока, подобный молнии», — говорит Иисус.
Божественная молния издавна «обозначалась» золотым копьем — например, в скульптурах Зевса. Возвращаясь к Булгакову, отметим, что не случайно Пилата титулуют «всадник Золотое Копье». Он тоже — одно из воплощений Воланда.
Двадцать веков христиане ждут Иисуса.
«Мастер и Маргарита» — роман о втором пришествии. И — прощание с христианством. В одной из ранних редакций Булгаков пишет, что все случившееся с Иешуа, с его казнью, которой не было, с учением, которое исказил Левий Матвей — все это будет распутано к 2000 году.
Может быть…
В христианской символике есть прекрасный эвфемизм слову «Восток» — «Слава Света». Эта метафора встречается в Писании и в трудах ранних апологетов.
«Слава Света»…
Есть ли нечто сходное в следующих именах: Роберт, Бертон, Герберт Уэллс, Остап Сулейман Мария Берта, общежитие имени Бертольда Шварца? «Общий знаменатель» — древнегерманский корень «берт» — «свет», «сияние», «блистание»…
«Блистающий мир»…
А имя «Роберт» переводится как «Слава Света»!
Все выдает единый замысел. Все жестко сцеплено — имена, книги, самолеты, путчи, пирамиды, бомбы, мифы — все крутится, как заведенное, из века в век, создавая иллюзию прогресса. Планета вращается, словно театральная сцена — сменяются декорации, актеры, спектакли… Одна пьеса кончается, опускается занавес — но на нем уже намалеван задник новой декорации! Булгаков это понял. Вспомним сцену прощания на Воробьевых горах: дело в том, что в конце XIX — начале XX века на двадцатиметровом занавесе Большого театра был изображен вид на Москву с Воробьевых гор!
Весь мир — Большой Театр!
…Похоже, что и Алексею Толстому, как и булгаковскому профессору Ивану Николаевичу — «все известно, он все знает и понимает». Возможно, это «понимание» началось еще в Париже, в 1908 году, где он сближается с Волошиным, а впоследствии несколько раз посещает Коктебель. Не случайно А. Толстой со знанием дела описывает процесс изготовления искусственного существа — кадавра, забрасывает на Марс бронзовое яйцо, «изобретает» прообраз лазера и бомбардирует Луну реактивными снарядами («Союз пяти»). Не правда ли, знакомая парадигма — Луна, яйцо, луч, гомункулус. И — золотая подкова!..
Бартини возвращается в Россию в 1923 году — как и А. Толстой. В том же году А. Барченко организует превосходную дымовую завесу — «Великое трудовое братство».
«Союз меча и орала»…
Меча и… овала?!. Овал — овоид — яйцеподобный.
— Бекон с яйцом!.. — устало схохмил Скептик.
В Исторической библиотеке имеется рукопись профессора Трубо «Эмблемы и символы средневековья». Ссылаясь на труды Марцеллина, Кассиодора, Приока, Линдеброгия и Валуа, профессор утверждал, что скифы почитали своих богов-покровителей в образе золотого яйца и меча.
Хранители золотого яйца… Вот почему Воланд и его свита — при шпагах!
Скифы — это Крым. И таинственный Триптолем, прилетавший в Киммерию на огненной колеснице… Триптолем — Трипетович? Между прочим, Кащей Трипетович тоже хранитель яйца! Там — его сердце. «Короволанд» — прочитали мы, соединив фамилии мага и регента.
«Кор» — «сердце» (лат.)!
«Сердце», «яйцо», «земля»…
Сердце — в яйце, яйцо — в земле?..
…«Тупоконечники» и «остроконечники» Свифта. Алхимическое яйцо — в «Свадьбе…» Христиана Розенкрейца. Г. Уэллс, «Хрустальное яйцо». М. Булгаков, «Роковые яйца». Космическое яйцо инженера Лося — в «Аэлите». Таинственный инкубатор братьев Стругацких — «Жук в муравейнике». Сальвадор Дали — «Геополитик, наблюдающий за рождением нового человека». Босх. Сказки. Мифы. Овоидам несть числа! А золотое яйцо — мифопоэтический образ у народов всех континентов.
Розенкрейцер Бульвер-Литтон в романе «Грядущая раса» пишет о тысячах гигантах, спящих под золотыми оболочками в горных пещерах. В это верил и Гитлер. Оккультисты считают, что мировая бойня, которую он развязал, возможно, преследовала лишь одну цель: жертвоприношение. При распаде физической оболочки человека выделяется огромная энергия…
«Энергия и информация, — уточняет Бартини. — Психоэнергия…»
Гибель миллионов людей должна была, по мысли Гитлера, разбудить гигантов.
«Когда спящий проснется»…
Что же искал Бартини своей аппаратурой — у восточного берега Крыма, на траверзе Коктебеля? Не тот ли предмет, который вдохновлял Сталкера и его спутников в «Пикнике на обочине»? Сердце — в яйце, яйцо — в земле… А лучшая охрана от любопытства местного населения — суеверный страх. Возможно, усиленный мощным психотронным излучением — как в той знаменитой хакасской пещере, которую исследовали люди академика Казначеева.
«…Нечто — враждебное, непристойное человеческому, невидимое и в то же время достаточно тяжелое, чтобы я могла слышать весомую его поступь — пыталось меня догнать. Если бы это ему удалось, мне бы ничего не осталось, кроме смерти. Я пробежала триста с лишним метров, пока не пересекла невидимый барьер, за которым почувствовала себя в безопасности…»
Джоан Грант, «Время вне ума» — о пещере в Шотландии.
Петер Даншэм, альпинист: «…Меня охватило дурное предчувствие, а через несколько мгновений осталось одно-единственное, всепроникающее желание — как можно быстрее покинуть гору. Общее впечатление: кто-то властно толкает меня…»
— Но в тихом Коктебеле ни о чем подобном не слыхали! — возразил Скептик.
В 1921 году «Феодосийская газета» писала о «колоссальном змее», замеченном у горы Карадаг. На поимку гада отрядили роту красноармейцев. Жена Волошина — Маргарита Сергеевна — переслала газетную вырезку Булгакову. В результате — «Роковые яйца»!..
«Чутье художника иногда стоит мозгов ученого!» — сказал Чехов.
