ней встретиться, но помню — такое сильное желание у меня было. Ещё тогда я чувствовал, что она крепко держит меня за душу. А первое время, когда мы с ней расстались, я совсем обезумел. Я решил бросить лётное дело, бросить все и ехать в город Заозёрный, где она жила. Я ведь знал, где она жила. Я пилот, и больше ничего не умею делать, но там посчитал бы за счастье подметать дворы, лишь бы чувствовать её близость, видеть её каждый день. Если бы она уехала из того города в другой, я бы поехал за ней. Она на край света, и я — туда же. Если бы она вышла замуж, меня бы и это не остановило. Жуткая мысль неотступно преследовала меня и наполняла душу тем же мучительным огнём, который я чувствовал в первые дни знакомства с нею. И чем дальше шло время, тем больше я решался на этот шаг. Спасла случайность: меня отправили в Москву на курсы командиров кораблей. Это как-то отвлекло. Иначе бы я погиб.
Марина сначала рассмеялась, потом задумалась и сказала:
— Это страшно.
— Да, страшно. И я благодарю судьбу, что ничего такого не случилось.
— А если бы сейчас?
— Сейчас, наверно, и я сказал бы, что поздно. Прошло много времени. В моей памяти стало стираться то, что я особенно сильно в ней любил. Время… Время… Оно ведь всемогуще. Создаёт и уничтожает природу. Даже гранит превращается в песок и пыль. Что для него мои чувства!
— А давайте допустим другой вариант, — возбуждённо проговорила Марина. — Допустим, что Вера разошлась с мужем, а вы были бы не женаты. Тогда как?
— Когда я её ещё сильно любил, я не посмотрел бы ни на что.
Марина, закусив губу, о чём-то усиленно думала.
— А вы бы остались верной ей до конца? — спросила она.
— Если бы не разлюбил, то, конечно.
Василий Иванович ребячески подпрыгнул и достал ветвь берёзы, схватив в горсть несколько зеленовато-жёлтых листьев.
— Я, Мариночка, слишком много говорю о себе. Хотелось бы послушать вас, — сказал он, выбрасывая ногтем по одному листку из горсти.
По лицу Марины скользнула усмешка.
— Я не умею рассказывать так, как вы. И сейчас мне не до этого.
Василий Иванович изумлённо посмотрел на неё.
— Хорошо, что вы рассказали все это, — прибавила она. — Мне кое в чём надо разобраться.
Василий Иванович, разгадав смысл её слов, резко повернул голову в её сторону.
— Так, так, понимаю, — промолвил он.
— Почему вы мне не встретились год тому назад? — спросила она.
— А какая разница?
— Тогда я бы подумала: стоит ли выходить замуж за Вадима, а возможно вышла бы за другого, если бы, конечно, он смог подняться выше гнусных жизненных обстоятельств. А он это смог бы. Сейчас я уверена. Но что делать! Как говорится, поезд ушёл.
— Боже мой! — взмолился Василий Иванович. Он осторожно взял её под руку, — оказывается мы друзья по несчастью.
— Не надо, Василий Иванович, — сказала Марина сухо, отстраняя от себя его руку.
Шли молча. Марина была задумчива. Она сделалась сразу какая-то маленькая и тихая. Это немножко портило её.
Когда подходили к даче, Промтов заметил, что «Жигули» исчезли, и теперь можно было войти внутрь.
— Не забыть бы главное, — сказал он, — я оставил здесь книгу. Книга чужая. Её с меня требуют.
— А мне можно посмотреть вашу дачу?
— Разумеется. Прошу, — Василий Иванович открыл перед ней калитку и пропустил впереди себя.
Они вошли в ограду и поднялись на крыльцо. Василий Иванович достал из кармана ключ. Отомкнул замок, и они вошли внутрь. Марина окинула взглядом обстановку. В передней комнате стоял стол, накрытый белой скатертью, на котором разлапился и поник во все стороны высохший букет в кувшине и лежала толстая потрёпанная книга. К столу были приставлены четыре стула. У стены стоял скромный шкаф с зеркалом. В другой комнате — застланная кровать. На стенах висело несколько репродукций с картин в багетовых рамках.
Марина взяла книгу и прочитала вслух на обложке:
— Виктор Гюго «Собор парижской богоматери». Ещё в пятом классе читала. А вам нравится?
— Да, эта книга в моём вкусе. Я люблю такие вещи.
— Всё-таки есть на свете настоящая, возвышенная любовь.
— Безусловно, есть.
— Я вам завидую. Вы испытали её.
— А если я скажу, что все это сочинил. Ничего этого не было.
— Нет, это всё было, — уверенно сказала она и отдала книгу Василию Ивановичу. — Знаю по себе. Меня любил один человек. Любил также сильно, как когда-то любили вы.
— Кто же это? Случайно, не муж?
— Нет, не муж, — сказала Марина. Она изменилась в лице и прибавила: — Пожалуйста, Василий Иванович, поедемте скорее домой.
Промтов посмотрел на часы.
— Такси ждать ещё тридцать минут, — сказал он.
— А нельзя ли уехать не дожидаясь такси? — спросила Марина.
— Можно выйти на шоссе. Там часто ходят автобусы.
«Действительно, стоит ли ждать? — подумал Василий Иванович. — Делать тут нечего, а перед шофёром совесть чиста. За рейс заплачено вперёд».
— Пошли на шоссе, — решительно сказал он. — Автобусная остановка тут рядом.
Шли молча. Василий Иванович ломал берёзовые ветки с жёлтыми листьями и сделал букет. Марина хмурилась, была чем-то озабочена.
На остановке никого не было. Они молча сели на лавочку. Тут вдруг Марина улыбнулась.
— А знаете, Василий Иванович, я открою вам одну тайну.
Он повернулся к ней.
— Я всю неделю думала о вас.
Василий Иванович смутился и упёрся щекой себе в кулак.
— Я чувствовала, что мы встретимся с вами вот так, как сегодня.
— Не знал я этого, — сказал Василий Иванович с улыбкой и шутливым тоном продолжал: — А то бы воспользовался.
Марина засмеялась.
— Среди нашего брата, лётчиков, есть отчаянные головы, — прибавил он.
— Я ведь вижу, кому можно верить, кому — нет. Он пристально посмотрел на неё и спросил:
— Почему вы думали обо мне?
— А просто так. Мечтала, — сказала она, глядя куда-то в пространство. — Вы мне нравитесь. (Она смотрела на него. Он, улыбаясь, качал головой). Вы всегда в хорошем настроении. А я вот мучаюсь.
— Не всегда я такой, — ответил Промтов. — Иногда тоже бываю в плохом настроении. Между прочим, Мариночка, вы слишком много думаете, и поэтому печальны. Вас надо чем-то хорошенько встряхнуть. Но чем?
— Кнутом, — сказала Марина.
Василий Иванович рассмеялся. Тут вдруг показался автобус, и они поднялись с лавки.
В автобусе Василий Иванович вырвал листок из записной книжки, записал свой служебный телефон и отдал ей на всякий случай. Она вышла из автобуса раньше его.
В душе Марины появилась искра надежды. Она бросила бы теперь Вадима, но ребёнок под сердцем уже давал о себе знать. Она много раз собиралась позвонить Василию Ивановичу и спросить у него совета и помощи, но вдруг чего-то боялась и в конечном счёте не делала ничего.
