поправших советские законы и потерявших совесть, целые легенды. Некрасивые легенды.
Как я сам себя анализировал
Занимались ли вы когда-нибудь самоанализом? Если вам приходилось в свое время измерять силу чувства к некоему златокудрому существу или держать под мышкой градусник, то это не в счет. Я имею в виду научный самоанализ с научными целями и главное — самоанализ всеобъемлющий, охватывающий весь круговорот вашей жизни. Так вот, если не пробовали, лучше не беритесь. Ничего у вас не выйдет, это я по собственному опыту знаю.
В то утро, когда из моего почтового ящика вместе с газетой выпал голубой конверт с письмом относительно самохронометража, я, конечно, не подозревал, что окажусь в столь плачевном положении. Больше того, мне даже понравилась затея моих коллег по институту провести «анализ бюджета времени научных работников с целью выработки мер по устранению перегрузки работников и уменьшению непроизводительных потерь времени». Чтобы достичь этой желанной цели, требовались сущие пустяки: надо было в течение двух недель вести самохронометраж и заполнить приложенные к письму два бланка. То есть перевести все свое ежесуточное существование «от момента пробуждения и до отхода ко сну» на точный язык часового циферблата: часы, минуты, секунды.
Итак, повторяю, вначале мне эта затея показалась даже интересной.
В самом деле, задумываемся ли мы над суточным графиком собственной жизни? На что мы расходуем драгоценные часы и минуты? Не слишком ли расточительны в труде, отдыхе, развлечениях или семейной жизни?
Подстегиваемый этими здравыми мыслями, я с жаром углубился в самоанализ, благо составители письма предельно облегчили мою задачу, разработав целую систему условных обозначений. Таких было двадцать, и они охватывали почти все жизненные функции ученого наших дней, начиная от НР (научная работа) и кончая ДД (домашние дела). Мне оставалось только следить за движением часовых стрелок и проставлять в соответствующем месте бланка-графика соответствующие значки.
Миновал первый научно препарированный понедельник. Вот как он выглядел в моем графике:
НР: 2 часа 45 минут; НП: 1.15; НС: З.10; ОР: 2.15; ПК: 0.45.
КО: 1.45; ТР: 1.50; Е: 2.15; ДД: 1.05.
Итого 17 часов 5 минут, плюс 6 часов 55 минут сна.
Конечно, не все в этом графике читателю ясно, но ведь наука потому и называется наукой, что имеет много тайн, скрытых от постороннего взора.
Прошел вторник, наступила среда. И тут на ясном-ясном небосклоне появилась первая тучка: я забывал следить за часами!
Началось со статьи одного чехословацкого ученого. Мне показалось, что я проглотил ее одним духом. Но когда взглянул на часы, было уже пять, и мои лаборанты мыли руки под краном, собираясь отправиться домой. Вот тебе на! Сколько же времени ушло у меня на чтение? В каком положении находились часовая и минутная стрелки, когда я раскрыл журнал с этой статьей? Увы, момент был бесповоротно упущен, восстановить его я уже не мог! Но, с другой стороны, моя научная добросовестность не позволяла брать цифры с потолка… Так я впервые попал впросак.
Но лиха беда начало. Проезжая по оживленному городу из дома в институт, я забывал отмечать для себя, в какое время спустился в метро и когда мне удалось протиснуться в переполненный автобус. А ведь условное обозначение ТР (транспорт) нуждалось в расшифровке по средствам сообщения (метро, троллейбус, автобус, такси, пешее хождение)! Одним словом, то и дело из моего суточного цикла вылетали солидные куски времени, никак не отмеченные в памяти и, следовательно, не нашедшие отражения в графике.
Попытки сосредоточиться, взять себя в руки ничего не давали. Наоборот, это приводило к самым отрицательным результатам. Когда я в четверг занимался НП (научной помощью), то молодой аспирант из нашего Донецкого филиала заметил, что я во время беседы с ним то и дело смотрю на часы. Аспирант обиделся, пошел к директору института и попросил назначить ему другого консультанта, который тратит свое время на помощь научной молодежи более щедро…
Кончилось тем, что я вынужден был привлечь в качестве помощников: на службе — своего секретаря, дома — жену. Но из этого тоже ничего хорошего не вышло.
Когда меня вызывали в дирекцию, то секретарь спрашивал:
— Вы на СОВ (совещание) или на СЕМ (семинар)? И мне приходилось отвечать:
— Пишите СОВСЕМ. Если повезет, то, может быть, к восьми вечера освобожусь.
Дома жена говорила:
— Сегодня на обед у тебя ушло сорок восемь минут. Завтра я сварю бульон с фрикадельками. Бульон будет на первое, а фрикадельки пойдут на второе. Думаю, что мне удастся задержать тебя за столом не больше двадцати минут.
Видите ли, она тоже заразилась идеей экономить время.
А если я закрывался в своей комнате, то она посылала дочку:
— Посмотри, что там папа делает.
И если я сидел за столом, листая журнал «Горное дело», дочка возвращалась к матери с криком:
— Не мешайте ему, у него ПК (повышение квалификации)!
А если заставала меня лежащим на диване с «Огоньком» в руках, то коротко сообщала:
— Папа КО (культурно отдыхает).
О том, что я занимаюсь самоанализом, узнали в доме и во дворе. И когда я с сумкой в руках выходил из подъезда, чтобы купить молока и хлеба, мальчишки участливо спрашивали:
— Что, дяденька, опять вас запрягли в ДД (домашние дела)?
А в магазине знакомые жильцы говорили продавщице:
— Отпустите ему кефир без очереди, он ведет самохронометраж.
Жизнь моя стала невыносимой.
Один вид часового циферблата приводил меня в бешенство. Я потерял покой и сон, потому что в ушах все время слышалось ехидное:
— Тик-так… Тик-так… Тик-так…
Наконец меня начали одолевать сомнения. Вот я лежу в теплой ванне и обдумываю тезисы своего сообщения на завтрашнем ученом совете. Но имею ли я на это право? Что у меня сейчас: НР или ДД?
И вообще, когда творит ученый, в какие часы и минуты приходят к нему гениальные догадки?
Если верить преданиям, Ньютон открыл закон тяготения, наблюдая на своем приусадебном участке за падением спелых яблок. А Уатт пришел к выводу о возможности создания паровой машины, подогревая на коммунальной кухне остывший чай. Но какими же условными обозначениями должны были отметить ученые мужи эти выдающиеся события: ЭКС (научный эксперимент) или Е (еда: завтрак, обед, ужин)?
И почему все же так бедна гамма условных обозначений, разработанных моими коллегами? Почему нет таких, например, как
РЗ (работа запоем);
ВДХ (вдохновение);
НП (научный подвиг);
МР (мучительные раздумья.)
Разве эти явления не знакомы нашим ученым? А как уместить в присланном графике вот такое условное обозначение: БББВБСБЖБЛ? Иными словами, какими значками отметить рабочие сутки ученого, проведенные
