дверей.
Всех, кроме самого владыки…
Глава 7
Патриарх и колдун
Сам Патриарх в то время сидел на пассажирском месте черного автомобиля, уносившего его все дальше от здания Большого театра, по направлению к старинному церковному кладбищу, на котором издревле хоронили священников и монахов. Именно там находилась могила мученика Амвросия. Но в самом ли деле нежданный визитер в черном – а управлял машиной именно он – вез Патриарха именно туда?
Этого человека звали Ярополк Логвинов. В прошлом известный ученый, и чуть менее известный писатель, ныне он являлся проповедником эзотерического учения. По-прежнему был известен, но – в значительно менее широких кругах. Тем не менее, для достаточно большого числа людей Логвинов был кумиром и учителем, кем-то вроде гуру. Церковь же давным-давно предала его анафеме, объявив приспешником Дьявола и колдуном. И в том была немалая доля правды – Ярополк Логвинов на самом деле владел недюжинной колдовской силой.
Но был ли он одним из сатанистов?
Сегодня вечером владыка Русской Православной Церкви начал сомневаться в этом.
Еще в середине семидесятых годов двадцатого века талантливый физик Ярополк Логвинов совершил ряд научных открытий, благодаря которым его имя и спустя почти сорок лет упоминалось в одном ряду с такими фигурами, как Ландау и Алферов. Продолжи Ярополк Владиславович заниматься физикой, сегодня он, вероятнее всего, был бы уже лауреатом Нобелевской премии. Но совершенно внезапно один из перспективнейших ученых Советского Союза решил завязать с наукой. Он удалился на покой в сельскую местность, где принялся один за другим сочинять фантастические романы, содержание которых было весьма далеким от миропорядка, который утверждает классическая наука. Мировоззрение, которое своим творчеством пытался воспитать в читателях Логвинов, тяготело к древним учениям оккультизма и гностицизма.
Истинную суть произошедшей вдруг с талантливым физиком перемены знал только он сам. Все дело было в том, что в процессе своих опытов Ярополк Логвинов совершил еще одно открытие, о котором не стал сообщать своим научным руководителям или советской прессе. Он получил неопровержимые научные доказательства существования Бога и Дьявола. А также много еще чего такого, что весь цивилизованный мир давно считает фантастикой или же мракобесием…
Мало кто знал, что перед тем, как начать свою литературную карьеру, Ярополк Логвинов много общался с иерархами Русской Православной Церкви. Он пытался донести до них обретенное знание, которое смогло бы несказанно усилить Дом Господень и распространить его влияние на всех без исключения людей – ведь отныне ничья вера не была бы лишена очевидного подкрепления! Но в Церкви не прислушались к советам Логвинова. Его сочли за шарлатана, и через какое-то время при одном появлении этого человека бородатые мужи в рясах уже начинали открыто посмеиваться. Был среди них и нынешний Патриарх, в те годы только начинавший свое духовное становление в лоне Церкви.
Но Ярополк Логвинов вовсе не был тем шарлатаном и клоуном, которого видели в нем священники. И, как всякий оскорбленный в лучших чувствах и намерениях человек, он в определенный момент начал собственную игру. 'Вам не нужен ваш собственный Бог! – заявил Логвинов. – Тот самый Бог, к вере в которого вы призываете, является для вас лишь удобной ширмой, за которой, должно быть, очень удобно спать на гагачьем пуху, есть черную икру и пересчитывать пожертвования! Так знайте – я вам этого не позволю! Я дам народу истинное знание, и очень скоро люди посмотрят на ваши купола и кресты другим – очистившимся взором!'.
Неправы в той ситуации были обе стороны. Заблуждался Логвинов, полагая, что святые отцы на самом деле не веруют в собственного Бога. Ошибались и они, считая Ярополка Владиславовича не более чем очередным сумасшедшим, желающим любыми способами добиться славы. А стоило бы задуматься – зачем это нужно тому, кто и так способен через пару десятков лет заслужить репутацию второго Эйнштейна? Так череда взаимных ошибок привела к тому, что в Советском Союзе скоро появился самый настоящий магический орден. Возглавил его, разумеется, Ярополк Логвинов.
В своем деревенском домике он не только писал романы, но и занимался изучением древних волшебных практик, не делая особой разницы между теми областями магии, которые принято называть белой и черной. Главным для Ярополка Владиславовича, чья лаборатория выглядела теперь как гибрид учебной аудитории научного института и кельи колдуна, являлось чистое знание, а уж в какой форме оно будет выражено, заботило новоиспеченного кудесника в последнюю очередь. Некоторые эксперименты он, все же, посчитал опасными и прекратил. Но и без них деятельность Логвинова вовсе не выглядела со стороны чем-то невинным и добрым. То было самое настоящее колдовство – знания, полученные еще во время научных опытов, будучи соединенными с наследием оккультистов былых времен – Папюса, Рериха, Кроули – позволили бывшему физику очень быстро освоить многие тонкости подлинного волшебства. И, разумеется, такая деятельность никак не могла понравиться тем, с кем он еще недавно пытался наладить отношения.
Они, правда, далеко не сразу узнали о том, чем занимается Логвинов. Несколько лет внешняя сторона его жизни выглядела вполне обычного для любого, кто занимается литературным трудом. Ярополк Владиславович писал книги, рассказы и статьи, публиковался в журналах, ездил по литературным семинарам и фестивалям. Но постепенно ситуация менялась. Логвинова часто можно было видеть не только на конференциях писателей, но и на мероприятиях, посвященных парапсихологии, на пресс- конференциях заезжих лидеров экзотических сект, на редких в те годы курсах нейролингвистического программирования и гипноза. В конце 80-х он много общался с известнейшими экстрасенсами, посещал ролевые игры. И все чаще Логвинов открыто выступал в прессе с резкой критикой в адрес Русской Православной Церкви. Именно это заставило ее иерархов снова вспомнить о его существовании и обратить на деятельность ученого литератора более пристальное внимание.
Сделав это, святые отцы пришли в ужас. Оказалось, что на протяжении почти десяти лет Логвинов успел сформировать в стране разветвленную и хорошо замаскированную сеть эзотерических ячеек. Свои идеи он преподносил адептам под видом собственных же фантастических романов. На семинарах, творческих встречах и ролевых играх вербовал учеников. А критиковать Церковь, пытаясь ослабить ее влияние, начал, лишь когда почувствовал, что его организация набрала достаточную силу.
И снова иерархи совершили ошибку, посчитав, что Ярополк Владиславович пытается таким образом отомстить за довольно давние уже насмешки и подстрекает народ к бунту против религии. Задействовав свои связи в милиции, они попытались привлечь Логвинова к ответственности за разжигание религиозной розни и пропаганду опасных вероучений. Однажды писателя даже вызвали на допрос в прокуратуру. Но этот допрос был первым и последним, ибо проводившему его следователю стало предельно ясно, что никакого состава преступления в действиях Логвинова нет. Он сам потом крутил пальцем у виска, разговаривая со священником, инициировавшим допрос. При этом сотрудник прокуратуры имел в виду вовсе не Ярополка Логвинова.
'Понимаете, все, в чем меня пытаются обвинить, – рассудительно произнес тогда писатель, удобно устроившись за столом напротив следователя, – это никакая не пропаганда, а всего лишь литература, фантастика! Простые развлекательные истории, ими уж лет тридцать каждый третий школьник на задней парте балуется. Вы ведь тоже наверняка любите фантастику? Братьев Стругацких, Кира Булычева, Сашу Мирера? Почему же вам не приходит в голову и этим что-то наподобие 'пришить'? А может, еще Гоголя с Булгаковым из могил потянете на допрос? Вот ведь где настоящее 'мракобесие'-то!'.
Было бессмысленно с этим спорить, учитывая тот факт, что книги упомянутых авторов стояли на полке за спиной следователя, рядом со справочниками по криминалистике и юриспруденции. Как и книги автора, что сидел сейчас напротив.
'Что же до разжигания розни, – улыбнувшись, продолжал Логвинов, – так я никогда и не скрывал того, что являюсь воинствующим атеистом. Я против Церкви, да. Но я ведь не призываю убивать монахов и
