— Какие есть вопросы?
— Что на вскрытии? — спокойно спросил Маард.
— Инсульт, — шеф потер переносицу. — Если кто-то разбирается в тонкостях медицины — ишемический.
— А пояснить можно? — спросил кто-то.
— Произошло нарушение кровоснабжения мозга. Так понятно?
«Апостолы» дружно угукнули.
— Джо, еще вопрос, — подал голос Себастьян. — Какова причина случившегося?
— Еще раз: инсульт, — в голосе Джо скользнуло раздражение. — Я же сказал. Или не один я не спал ночью?
— Мы не тупые, — глухо сказал Алекс. — Себ спрашивает о причинах инсульта, если вы не поняли, мистер До.
«Апостолы» зашептались. Смело, подумал Маард. Хотя, если подумать, парень ничем не рискует. Отпуск с любимой ему в ближайшее время не светит, а испортить и без того напряженные отношения с шефом в такой ситуации уже не страшно. Все равно хуже не будет. Пусть выпустит нар.
— Ромеро, если считаешь себя умнее других, могу предоставить прекрасную возможность объясниться с руководством проекта. Если мое предложение тебя не прельщает, будь другом — выбери другое время, чтобы сношать мне мозг. Так, все свободны. Маард, останься на минуту. Грета, сделай мне кофе, пожалуйста. Засыпаю на ходу.
Когда за последним «апостолом» закрылась дверь кабинета, Джо устало потер глаза ладонью и перебрался на низкий диван. Бросил на Маарда взгляд, кивнул.
— Угу. Такие дела. Хоть час бы поспать, Гор. Сейчас начнется… Слушай, какое дело. Среди этой приезжающей толпы есть одна особа с запросами — Ингрид Ларсен, физиолог. Я не знаю, что у нее с головой, но она просила, чтобы здесь ей обеспечили телохранителя. Я ей битый час объяснял, что тут безопаснее, чем у господа Бога в кармане, но она уперлась. Пришлось пообещать, что за ней тут приглядят. Могу я поручить эту одержимую тебе?
Маард пожал плечами. Надо — поручайте, говорил весь его вид. Мне не трудно. А на самом деле это даже хорошо. Если дамочка из разработчиков — значит, владеет информацией. Может, удастся разобраться в ситуации.
— Когда приезжают?
— Завтра утром.
— Хорошо.
— Спасибо, Гор, — вымученно улыбнулся Джо. — До завтрашнего утра можешь быть свободен. Тренировки я отменил, так что отдыхай.
35
Щелкали о стену пещеры камушки — один, другой, третий. Пауза — пока Тильда снова соберет их в горсть, пока усядется у противоположной стены. Снова щелчки…
Снаружи второй день шелестел дождь. Дракон большую часть времени спал. Тильда была вялой, малоразговорчивой и откровенно маялась от скуки. Маард ничем ей помочь не мог — потому тоже молчал и не лез. Ему-то не привыкать молчать сутками и дремать. Шестой год дракону, как-никак.
Щелк, щелк, щелк… Встала, сделала два шага вперед, наклонилась, сверкнув полоской бледной кожи между штанами и задравшейся курткой. Вернулась на место, села. Снова равнодушное «щелк, щелк, щелк»… Как наказанный ребенок, подумалось Маарду.
Ящер по-собачьи подполз к Тиль, улегся и принялся сосредоточенно наблюдать за скачущими камушками. Маарду показалось, или дракон тоже решил поиграть?
— Тиль, возьмешь нас в команду? — миролюбиво спросил он.
Рыжая усмехнулась.
— Как ты себе это представляешь?
— Кидай нам, а мы уже о стенку.
Девушка прицелилась, подбросила камушек в воздух. Зверюга подпрыгнула и радостно хватанула камень пастью.
— Фу! — заверещала Тильда. — Это не еда, плюнь!
Подлетела к дракону, засунула руку в пасть чуть ли не по локоть. Ящер попятился, Маард не удержался от хохота — уж очень забавна сама ситуация и смешно выглядит девчонка.
— Дурак! Он же подавится! Ну что ты смеешься? Как отрыгнуть эту штуку обратно?
— Ой-ой… Хватит! Уморишь меня, а он точно подавится тобой! — от смеха Маард едва не заикался. — Сцена года: принцесса насильственно отправляет себя дракону на съедение!
Подсечка хвостом — Тильда шлепнулась в подставленное крыло. Дракон заурчал и потерся носом об ее живот.
— Аааа! Я щекотки боюсь! — вопила рыжая, извиваясь. — Изверг! Не надо! Маард! Ааааай!
— Это не я, — вкрадчиво ответил Маард. — Это драконова месть!
Хотелось ее как-то встряхнуть. Чтобы не казалась куклой. Ведь помнил же, какая она, когда смеется… Когда валяется в земляничных листьях. Когда печет рыбу на раскаленных драконьим дыханием камнях. Когда засыпает под крылом, доверчиво прижимаясь к боку. Губы мягкие, нежные вспомнил. Замер.
«Хватит, дружище. Хватит», — обратился к дракону. Осторожно убрал морду. Посмотрел на раскрасневшуюся довольную девчонку.
— Все, Тиль. Все. Больше не буду.
Она выползла из-под крыла, почесала ящеру брови. Зверюга откликнулась довольным посвистыванием. Мало ему надо для счастья…
— Тебе со мной скучно, Маард?
Он растерялся. Любит она неожиданные вопросы.
— Я привык один, маленькая. А вот тебе явно скучновато.
— Осень, — коротко ответила она.
— Ты не любишь осень?
— Нет. У меня как осень, так что-то плохое происходит. Хотя мне нравится время листопада. Завораживает. Но за теплыми красками стоит что-то холодное и неживое.
Тильда снова хмурилась. Еще раз пощекотать? Не пройдет.
— Давай просто поболтаем? — предложил Маард. — А то сидим тут, киснем. Расскажи что-нибудь. Мне тебя слушать нравится. Просто говори. А я буду слушать.
Маард усадил дракона на задние лапы, крыльями притянул Тильду к себе. Рыжая вздохнула, сосредоточенно потерла кончик носа.
— Вот незадача… И не припоминается ничего. Все хорошее было давно — в детстве. Когда сказки, поездки за город, вечера с мамой, походы в театр… А потом все как-то резко закончилось. Я заболела. У матери вся жизнь из-за меня под откос пошла. Парень, с которым она жила, плюнул и ушел. Он неплохой был вообще-то… А я много времени отнимала. Потом был еще один бойфренд, еще и еще… Они у нас не задерживались. Я понимала, что в этом моя вина, пыталась хоть чем-то сгладить, искупить. Я училась лучше всех, поступила в универ. Не шлялась по компаниям, не курила. Была хорошей дочерью. Старалась лишний раз ни матери, ни ее мужчинам на глаза не попадаться.
Девушка поежилась, замолчала. Забилась глубже под крыло — в тепло.
— В старших классах пыталась жить самостоятельно. Подрабатывала в местных кафе. Посуду мыла.
— Золушка ты моя.
— Вроде нее. Только на принцев не везло. Принцы любят веселых и ярких. А я никакая.
Дракон сунул голову под крыло, осторожно потянул Тиль за капюшон куртки.
— Отставить обреченность! Выберемся, маленькая. Я же тебе обещал. Нам чуть-чуть продержатся —
