Первые весенние лучики весело резвились на окнах моей комнаты. День выборов я встречал с противоречивыми чувствами. За последние полгода мое существование претерпело серьезные изменения, но, оглядываясь на прошедшее, мне сложно оценить их характер. Из обычного выпускника я превратился в ведущего корреспондента солидного издания. Не боюсь высоко ставить себя – цена успеха мне известна. Случайно или нет, я оказался у истоков нового политического движения, всю мощь которого только начал сознавать. Если у кого-то и были сомнения в победе аскетов, то только не у меня. Но и удовлетворения от участия в «правом» деле я тоже не испытывал. Партия обретала народную популярность, в нее вступали повсеместно. Дядя Миша, оказывается, уже три месяца ее член! «А чего тянуть? Клим Елисеич понимает пиво, я за!»
Сегодня решалось все, а я до сих пор не вступил в партию! Медлил, боялся, переживал. Чувствовал, что после прихода аскетов к власти страна кардинально изменится. Только непонятно, в какую сторону. Я ни на секунду не сомневался в вожде, но характер движения перестал меня устраивать. Четко проявлялось, что партия притягивает скользких приспособленцев, двуличных аферистов, откровенных самозванцев и многих несимпатичных мне людей. Конечно, были и идейные борцы: Владимир Ильич, Лидия Семеновна, но они скорее белые вороны. А ведь я приложил руку к будущей победе в большей степени, чем кто бы то ни было! Но все зашло слишком далеко, необратимые процессы запущены, я не смогу остановить их даже, если захочу. Как разделить успех с теми, кому не веришь? Что ожидает страну? Есть ли моя вина в случившемся? Или заслуга? Я продолжал колебаться.
Солнце неспешно потягивалось после зимнего сна, ощущалось тепло. Светило ласково окутало лихобозовский гастроном с многозначительным названием «Магазин» – одну из первых пятидесяти торговых точек столицы, куда накануне вечером в официальную продажу поступило КОСЕ. Новинка вовсю рекламировалась аскетами как товар первой необходимости. Рядом с еще более многозначительной табличкой «Вход» спозаранку столпились бесноватые индивидуумы. Орущие нечеловеческим голосом, они колотили в дверь, пытаясь прорваться в святая святых гастронома – винный отдел, где, по слухам, сегодня «вроде как КОСЕ должны давать». Во избежание полной аннигиляции гастронома завхозом Савельичем было принято волевое решение незамедлительно выдавать две пачки КОСЕ в руки за пятак и по бутылочке «Пролетарского» от заведения. «Все равно потом прибегут, цену поднять успеем». Две пенсионерки, консультант по продажам, биржевой маклер и водитель троллейбуса удалились восвояси с блаженными улыбками. Страну ожидали великие потрясения, напряжение можно было почувствовать прикоснувшись к фонарным столбам. Километровые очереди, погромы в магазинах, неоднократные попытки властей принять «сухой закон» не за горами. Но обычным мартовским утром никому в голову не приходило, какие обороты примет дело. Даже Генри Маслоу.
За день до выборов состоялся митинг-концерт в поддержку аскетов. Материал для «ОблаЗОПы» впервые поручили писать не мне! Журналистский мастер-класс давала сама Лидия Секс. Зато было интересно присутствовать на партийном мероприятии в качестве рядового гражданина, бросить не профессиональный, а обывательский взгляд. Митинг проходил на хорошо знакомой мне площади Свободной России имени Ильича. Дрочевки зазывали выходивших из метро, вручая каждому допинг в виде аскет- пакета: пачку КОСЕ, две бутылки «Пролетарского», бутылку «Моржовки» и «Запивку». Электорат моментально оценил столь солидное предложение, желающие митинговать слетались как мухи. Им тут же выдавались футболки с эмблемой партии – фигой на фоне флага Российской Федерации. Я отказался. Огромная сцена была видна прямо от метро, но подобраться к ней возможным не представлялось. Организаторы продумали и это – происходящее транслировалось на два больших экрана, так что дискомфорта не ощущалось.
Море людей, заполнявших площадь, колыхалось и зыбилось в такт звучащей музыке. На разогреве у Клима выступали начинающие артисты: Влад Бренди, Нектар, Смс-ки. Неинтересно. От скуки я решил присмотреться к толпе аскетских симпатизантов… Ничего примечательного! Обычные люди, с которыми ежедневно сталкиваюсь в метро, маршрутке, магазине. Уставшие от пустых обещаний, вранья, политиканства и «недосягаемости» собственных правителей. Может быть, в этом и заключался успех Клима. Вождь по-настоящему близок к народу, говорит его языком, четко сознает, что ничего, кроме уверенности в завтрашнем дне, людям не требуется. Хуже не будет! Елисеич не обещал баснословных зарплат и пенсий, а гарантировал, что наведет порядок, приструнит зарвавшихся капиталистов, проворовавшихся чиновников и нахапавших олигархов. Разберется с набившими оскомину «попсовыми» персонажами. И можно будет просто ЖИТЬ. Радоваться каждому дню, просыпаться с уверенностью в себе, своей семье и Родине. Не бояться, не прятаться, не переживать, а ЖИТЬ.
И, судя по количеству собравшихся, победа аскетов будет безоговорочной. Рядом со мной весело приплясывала бойкая пенсионерка. Мне стало интересно:
– Прошу прощения, вы уже вступили в партию?
– Да, сынок, наконец-то достойные люди к власти идут. Заживем теперь!
– Простите, вас как зовут?
– Верой Ильиничной, милок.
– Вера Ильинична, почему вы так думаете?
– Верю Клим Елисеичу! Всю жизнь на заводе проработала, пахала со всеми на светлое будущее. И где оно? Надули! Потом вышла на пенсию, совсем тяжко стало – копейки платят, издеваются. Демократия! Разве можно на такие деньги прожить? Приходится вертеться – бомблю по ночам на своей четверке, днем шерстяными носками торгую. Сама вяжу. Какой никакой приработок. Но это разве справедливость??
На сцену поднялся куплетист Мандурин. Знакомые строчки ударили из динамиков, народ дружно принялся подпевать. Вера Ильинична принимала самое деятельное участие, искренне вторя юмористу. Мне петь не хотелось.
– Но теперь все наладилось. Аскеты о людях заботятся! Каждый вечер играю на аскет-покере. Всю пенсию заряжаю. Уже тридцать тысяч подняла – внучку на айфон.
С ума сойти! Концертная программа продолжалась по нарастающей. Следующей выступала Виктория – с недавних пор член партии. А народ времени не терял, разогревался «Пролетарским» и «Моржовочкой». Проплаченная милиция не возражала. К моменту выхода на сцену блюз-рокеров «Mr. Cardholder» начался угар. Мастерские рифы опытных музыкантов привели народ в экстаз. Мне почему-то стало страшно. Концерт приближался к кульминации – все ждали вождя. Когда из огромных порталов раздался гимн партии, толпа дошла до оргазма. Но Клим появился не сразу: хорошо манипулируя массами, он умел выдержать паузу. Только когда напряжение достигло предела, а накопившейся энергии хватало для взрыва, появился великий и ужасный. В пальто и черной шапке, в сопровождении Микки Г’эндона и Генри Маслоу, он не спеша вышел на сцену. Публика неистовствовала. Моржовый готовился произнести слово…
Анализируя позже свой поступок, я так и не смог понять, что мною двигало. Просто взять и уйти в кульминационный момент – это неожиданно! Я не стал слушать речь вождя, не разделил общий восторг, а поехал домой! Надоело все. Если бы я мог что-то изменить, я бы лучше никогда не устраивался в эту злосчастную газету и оставался безработным. Хоть всю жизнь. Зато не чувствовал бы себя так мерзко. Может, уволиться и вернуться в институт? Наверное, возьмут преподавателем…
День выборов я встретил с твердым намерением голосовать против всех. Со стороны могло показаться странным, что журналист, воспевающий партию, принял такое решение. Но оно созрело давно, не на
