красную розу и приехал на полчаса раньше назначенного срока. Вокруг столпа собралось несколько сотен молодых людей. У всех зеленые волосы. Кожаная одежда. И множество металлических колец в ушах, в носах и под губами. Они пьют пиво, а пустые банки бросают под ноги. У каждого второго в руках плакат с надписью: «Долой зиму!!!» Недалеко от столпа стоит металлический столик, на который взбирается один из молодых и начинает говорить: К зеленым побегам присоединились четыре пьяных бомжа и старик, ветеран Великой Отечественной войны, увешанный десятками медалей и орденов, который после крика: «Ура!» грянул: «Да здравствует великий Сталин!» – и тоже начал мочиться. Но домочиться им до конца не дала милиция, которая подъехала с трех сторон на трех машинах с ревущими сиренами и мигающими мигалками. Подростки разбежались, а милиционеры с автоматами наперевес подбежали и захватили в плен четырех бомжей, ветерана с наградами и меня. Нас положили носами в мочу зеленых побегов зеленой армии и начали обрабатывать резиновыми дубинками. Потом обыскали, забрали все деньги и уехали.
– Зима – это пережиток прошлого, и мы, зеленые побеги зеленой армии, требуем от руководства города, чтобы зиму прогнали и никогда больше обратно не пускали, нехрен ей делать в нашем зеленом городе. Здесь будет царить вечная весна. Ура!!!
– Ура-ра-ра-ра!!! – закричали молодые зеленые побеги и начали пинать банки из-под пива.
Оратор слез, а на его место взгромоздился другой, вроде бы женского рода:
– Мы, зеленые побеги зеленой армии, протестуем против снега и мороза в первый день весны. И в знак нашего протеста мы сделаем то, что мы хотели. Ура!
– Ура-ра-ра! – закричали подростки и начали коллективно мочиться на снег и лед, прикрывающие Дворцовую площадь. И теперь уже я смог безошибочно отличить мальчиков от девочек.
И в этот момент пришла Диана, в красивом темно-зеленом пальто и черных сапожках. Она вытащила из своей маленькой черной сумочки огромный белый платок и начала стирать мочу и грязь с моего лица:
– Сашенька, здравствуй, у тебя такой вид, словно ты проиграл миллион.
– Нет, просто меня несколько раз ударили резиновой дубинкой пониже спины.
– Они порвали твою куртку! Поехали ко мне, Сашенька.
Мы тормозим такси. Садимся в него и едем к Диане. День для меня начался не очень удачно. Любопытно, как же он закончится. Водитель с любопытством смотрит на меня и спрашивает:
– На ментовской волне передали, что на Дворцовой площади массовые беспорядки. Что там произошло?
– Да, мы пытались взять штурмом Зимний.
– А кто засел в Зимнем?
– Белая гвардия.
– Ну и как, взяли?
– Нет. Они хорошо вооружены.
Диана засмеялась (как красиво она смеется) и сказала:
– Белая гвардия бессмертна.
Водитель не засмеялся и заметил:
– У меня есть парабеллум. В отличном состоянии. Осечек не дает. Возьмите его и убейте белую сволочь.
Он достал из кармана черный пистолет и протянул его мне.
– Берите, не стесняйтесь. Я вам его дарю. У меня много таких, сын раскопал немецкий склад на Синявинских болотах. И притащил домой целый ящик. Все в смазке, как новенькие, в рабочем состоянии. Я их раздаю своим людям. Для борьбы за правое дело.
Я взял пистолет и положил его в карман. Диана перестала смеяться. И мы молча доехали до ее дома. Расплатились. Вышли. Через десять минут я уже стоял под душем и думал о том, что очень приятно, когда темную полосу жизни сменяет светлая. Мне тридцать шесть лет. Треть жизни за спиной. И две трети можно еще провести с наслаждением. Ну, конечно же, сто двадцать лет мне не прожить, но сто четыре, как мой прадедушка Лев, вполне смогу, если, пожалуй, никто не помешает.
Мои размышления прерывает Диана. Она залезает ко мне в ванну. Все мысли мгновенно улетучиваются, потому что секс не терпит посторонних мыслей. Я целую Диану, в правую руку беру кусочек душистого французского мыла и начинаю намыливать те места Дианы, до которых достают руки. Упругая гибкая спина, шикарная попка, великолепные ножки, чудесная пещерка, упругий животик, небольшие груди. Мне необыкновенно повезло, потому что я могу вас ласкать и гладить столько, сколько захочу. Диана приседает и начинает делать мне миньет. Глаза ее закрыты. Она получает удовольствие не меньшее, чем я. Она так активна, что я отстраняю ее голову, чтобы не кончить. Великолепная охотница встает, поворачивается ко мне спиной и нагибается. Струйки душа льются ей на спину и на шикарную попку. А пещерка эльфов так заманчива, что я не могу туда не войти. Я вхожу медленно и осторожно, приучая ее к размерам моего Эльфа. А потом начинаю ритмично двигаться в такт музыке, которая всегда рождается в моих мозгах во время полового акта, во время слияния двух людей в одно целое.
Милая, когда мы ласкаем друг друга руками, губами, языками, телами, словами, милая, я вдруг начинаю чувствовать, как исчезают привычные предметы: стол, шкаф, диван, исчезает сама комната, а мое тело растворяется в твоем, словно капля дождя в реке.
Через полчаса мы сидим на кухне, пьем хороший чай из фарфоровых чашек и разговариваем: Диана садится ко мне на колени, и мы снова начинаем целоваться.
– Сашенька, ты был великолепен, как Моцарт, он своей музыкой забрасывает меня к звездам, а ты сегодня своей музыкой забросил меня в теплый и ласковый океан. Я качалась на небольших волнах и слышала музыку, лившуюся ко мне с неба.
– Я тоже слышал музыку, только она звучала в моей голове.
– Вот видишь, мы оба слышим музыку, когда любим друг друга.
– Это Пан играет на своем сексофоне.
– А на что похож сексофон?
– Кто-то видит его в виде свирели, кто-то в виде дудочки, кто-то в виде скрипки. Разные люди видят разные инструменты.
– А что видишь ты?
– Свирель.
– Сашенька, я тоже вижу свирель. Мы с тобой одной крови – ты и я.
Диана встает и вытаскивает из холодильника красивое блюдо. На нем различные сорта ветчины, сыра, колбасы, красная и черная икра. Блюдо красиво смотрится на небольшом темном полированном столике с гнутыми ножками.
– Представляешь, Сашенька, с этого блюда ела сама императрица Екатерина Вторая.
– Любопытно, сколько же она стоит?
– Чуть больше этих чашек, из которых пил Гете и чуть меньше этого столика, стоявшего в гостиной Данте.
– А вот этот стул, на котором я впервые в тебя познал?
– Это стул самого Вольтера.
– Диана, а кто ты на самом деле?
– Я принцесса.
– Я серьезно спрашиваю. Обстановка твоей квартиры стоит целое состояние.
– А я серьезно отвечаю. Я принцесса одного маленького государства. Хочешь, покажу тебе свой паспорт?
– Да нет, паспорт не нужен. Я тебе и так верю. Пусть принцесса. Для меня это очень лестно – любить принцессу в различных позах.
– Будь доволен, на Земле очень мало мужчин, которые могут похвастаться тем же самым. Их не больше пальцев одной руки.
– Мне ужасно повезло.
– Мне тоже.
Когда я восхищенно смотрю на обнаженные женские гениталии, тогда в моей голове начинает звучать
