– А вы, случайно, краем уха не слыхали еще о певице Лоле? – на всякий случай поинтересовалась я.
– Как же, слыхал. – Бубликов вновь поежился. – Жуткая дрянь эта Лола. Она является правой рукой Однорукого. А ее собственные руки по локоть в крови. В клубе ее называют «Леди Киллер».
– Н-да, веселенькая компания подобралась, – заметил Володька.
– У Однорукого есть особые приметы? – спросила я.
– Еще какие. Во-первых, у него нет одной руки, потому и кличка такая – Однорукий. А во-вторых, его лицо обезображено шрамами. Кошмарная морда. Как вспомню – так вздрогну. – Бубликов вздрогнул. – Ну вот, дал мне Однорукий ваше фото, Эмма, и говорит: «Будь осторожен, Муму, с этой девчонкой. Она убийца почище тебя». А я смотрю на вашу фотокарточку и думаю: «Нет, не может девочка с такими добрыми глазами быть убийцей».
– Благодарю за комплимент. – Я шутливо поклонилась.
– В общем, вы мне понравились, Эмма. И я решил, прежде чем удрать с денежками, вас предупредить. Будьте начеку. Однорукий говорил, что в вашей смерти заинтересованы влиятельные силы.
На улице уже темнело. По стеклу барабанил дождь.
Воробей встал и включил свет.
– А вы не спрашивали у Однорукого, кто именно заказал убийство Мухиной?
– Я же прикидывался немым.
– А-а. Точно.
– Хорошо бы это как-нибудь узнать, – сказала я.
– Узнать-то можно. Однорукий ужасный педант. Он ведет регистрационный журнал, куда аккуратно записывает поступившие заказы на убийства. Кто заказал ствол, на кого заказали… Все пишет.
– Эх, хоть бы одним глазком заглянуть в этот журнал! – мечтательно воскликнул Володька.
– Да, неплохо бы, – согласилась я. – Да разве заглянешь. Однорукий, наверное, журнал в сейфе хранит.
– Ничего подобного, – сказал Бубликов. – Я несколько раз видел, как он доставал журнал из верхнего ящика письменного стола в своем кабинете.
– А где его кабинет? – быстро спросил Воробей.
– Прямо над «Клубом К». У Однорукого на втором этаже огромная квартира. Живет он в ней один. Все вечера проводит в клубе.
– Тогда, может, вы… – начал было Володька.
– Нет, – перебил его Бубликов. – Поймите меня правильно, ребята. Я не могу рисковать. У меня же семья, дети. Кто позаботится о моих двенадцати сорванцах, если со мной что-нибудь случится?
– Тогда, может, мы… – начала было я.
– Тоже нет, – перебил меня Бубликов. – Журнал лежит не в сейфе, потому что вся квартира как один большой сейф. Бронированная входная дверь. Сигнализация. На окнах толстые решетки под током… – Он посмотрел на часы. – Ой, мне пора бежать, ребята. А то я опоздаю на последнюю электричку.
Я тоже посмотрела на часы – одиннадцатый час вечера.
– Вы в пригороде живете? – спросил Володька.
– Ага. В Сестрорецке.
– В Сестрорецке?! – воскликнули мы с Воробьем.
– Да. А что?
– И работаете на овощебазе, – припомнила я.
Надо же, какое совпадение. Ведь именно о Сестрорецке и овощебазе хрипел умирающий Немухин на полу в «Клубе К».
– Работал, – уточнил Бубликов. – Меня же уволили.
– Скажите, Алексей, – спросила я, – а что там у вас, на овощебазе?
– Морковка, свекла, картошка…
– Да нет, – сказал Володька. – Мухина имеет в виду, нет ли там чего-нибудь… необычного.
– Необычного?.. – повторил Бубликов. – Да вроде все обычно. Вот разве необычно – нас всех сразу начальство уволило. Всю базу. И набрали новых людей откуда-то со стороны. И еще необычно – с того времени, как всех уволили, из магазинов Сестрорецка исчезли отечественные фрукты и овощи. Продаются одни иностранные. А куда, спрашивается, наши подевались? Странно.
– Да, странно, – согласилась я.
– Слушай, Леха! – азартно хлопнул Володька Бубликова по спине. – А ты не можешь незаметно проникнуть на базу?!
– Незаметно? – усмехнулся Бубликов. – Могу. Знаю я там одну лазейку. Я через нее капусту с базы выносил…
– Вот и залезь через эту лазейку.
– Идет! Сегодня же ночью залезу. Мне самому, признаться, интересно. Овощебаза работает, а овощей в магазинах нет. Завтра я вам позвоню и расскажу, что видел. Сами понимаете, в город мне теперь соваться не стоит.
– Да и звонить вам не стоит, – сказала я. – Вы лучше телеграмму дайте. На мое имя.
– А что написать?
– Поздравьте меня с днем рождения. «Дорогая Эмма. Поздравляю с днем рождения…» И все такое. А сами через каждую вторую или третью букву напишите свое сообщение. В общем, зашифруйте его как- нибудь. А мы его тут как-нибудь расшифруем.
– А вдруг не расшифруете?
– Расшифруем, – уверенно произнес Володька. – Я лучший дешифровальщик в мире.
– Понял. Сделаю. – Бубликов записал в блокнот тети-Мотин адрес и встал из-за стола. – Спасибо за чай.
Мы прошли в прихожую.
– Да, вот еще что, – вспомнила я. – Вы ведь утром сюда заходили?
– Заходил, но вас не было дома.
– А кто-нибудь был в квартире?
– Кроме собаки, никого. – Он вновь взглянул на часы. – Побегу, ребята. Ждите моей телеграммы.
И Бубликов убежал.
Глава XXV
Приказ замдиректора
На следующее утро, за завтраком, мы с Володькой провели военный совет.
– Значит так, Мухина, – говорил Воробей, уплетая вареники с творогом (которые, между прочим, сделала я). – Первое: утром в квартире побывал не только Бубликов, но и еще кто-то. Второе: в регистрационном журнале Однорукого написано имя человека, который хочет тебя убить. Третье: в Сестрорецке на овощебазе хранятся явно не овощи…
– Четвертое: тебе нравятся мои вареники?
Володька посмотрел на тарелку с варениками, словно только что ее заметил.
– Да ничего особенного.
– Ах вот как?! Сам слопал двадцать пять штук и говорит: ничего особенного!
– Откуда двадцать пять? Ты что, считала?!
– Конечно, считала. Ровно двадцать пять вареников. А двадцать шестой у тебя во рту!
Воробей закашлялся и, сунув два пальца в рот, вытащил оттуда… волосок.
Меня охватила мгновенная паника.
– О, боже! Это же мой волос! Я начинаю распадаться!..
– Не ори, Мухина. С чего ты взяла?
– Смерть же говорила! Сначала начнут выпадать волосы, потом зубы, затем ногти… Вот и началось! Какой кошмар!..
– Успокойся. Смерть обещала тебе через неделю позвонить. Ведь так?
– Ну так.
– А сколько прошло времени с ее первого звонка?
