— Итак, остается только найти продюсера.
— Уже нашли.
— Да ну?
— Видишь ли, пока мы имели дело с «Файерпауэр», даже когда они не рыпались, мы потихоньку искали других спонсоров. Ведь от этих ребят из «Файерпауэр» хорошего не жди. И когда один из наших новых друзей пронюхал, что они решили загнобить картину, влез в упряжку.
— И кто же этот герой?
— Эдлман, бывший спец по недвижимости на востоке. На западе у него партнер — Соренсон. Мы их просветили — денежки там водятся. Все в порядке. Они нам четко сказали: «Да, деньги есть. Да, мы хотим делать кино. Давайте поработаем вместе».
— Ты уверен, что не надуют?
— Все под контролем. С ними гораздо надежнее, чем с «Файерпауэр». Сценарий и актеры им нравятся. Готовы запускать. Рекламу дадут в газеты. В четверг после обеда подписываем контракт.
— Замечательно, Джон. Рад за тебя. За себя тоже.
— Уж как-нибудь сварганим киношку. Я не отступлю. Но надо ковать железо, пока горячо.
— Горжусь тобой, Джон.
— Буду держать тебя в курсе. До скорого.
— Жду. До свидания, Джон.
Следующий звонок последовал через два дня.
— Сукин сын!
— Я, что ли?
— Фридман, конечно. Пронюхал, гад, про Эдлмана и Соренсона и запросил еще семьсот пятьдесят тысяч!
— Подонок!
— Нарушил слово. Я позвонил ему и сказал: «Ты же обещал, что мы квиты. Ты слово дал!»
— А он что?
— Ничего. Трубку бросил. Теперь никак не могу до него дозвониться. Мои звонки не проходят. Я решил объявить голодную забастовку.
— Что?
— Голодовку объявляю! Взял бутылку воды, раскладной стульчик, сяду напротив их конторы и буду морить себя голодом.
— Прямо сейчас?
— Да, через десять минут начну.
— Ты шутишь!
— Ни капельки!
Когда я подъехал, Джон Пинчот уже устроился на раскладном стульчике с бутылкой воды в руке. Прямо напротив конторы Фридмана и Фишмана. На груди у него висел плакат, на котором крупными буквами было небрежно написано:
«ГОЛОДОВКА! «ФАЙЕРПАУЭР» — КОМПАНИЯ ЛЖЕЦОВ!»
Я припарковался и подошел к Джону. Около него собралось человека четыре-пять, пялились. Я присел перед ним на корточки.
— Слушай, Джон. Давай забудем про этот чертов фильм. Деньги твои я тебе верну. Не так уж они мне теперь нужны. Давай скинем все это дерьмо и завалимся куда-нибудь, а? Джон полез в карман и вынул оттуда клочок бумаги.
— Я отправил с нарочным послание Гарри Фридману. Он его получил. Вот копия. А вот это, — он протянул мне другую бумагу, — соглашение по производству фильма.
Я начал читать первый документ:
«Дорогой Гарри! Как я сказал по телефону, тебе предоставляются две возможности. Для меня приемлемы обе. Поверь, если я предлагаю решение, в результате которого я не получу ни гроша, то потому лишь, что люблю тебя гораздо больше, чем ты думаешь.
Словом, решение за тобой. Прошу тебя принять его немедленно, потому что Эдлман готов взяться за мой проект и выполнить все обязательства по контрактам. Если же Эдлман не получит подписанную тобой бумагу, которую я предлагаю, к четвергу, он не сможет возобновить работу над фильмом 19-го. К этому времени следует нанять десять человек. У нас в распоряжении, таким образом, два дня — вторник и среда. Если бумага не поступит вовремя, мы упустим Джека Бледсоу, и ты потеряешь миллион долларов. Это финансовый крах. Но я вынужден буду пойти на следующий шаг: если завтра к девяти утра ты не отступишься, как обещал, тебе останется вторая возможность: каждый день получать пакет с моим мясом, которое я буду кусок за куском отрезать от своего тела и посылать тебе. Я не шучу. У тебя не остается — ни дня на раздумья. Для моего фильма это вопрос жизни и смерти.
С приветом, Джон».
Второй документ был озаглавлен так:
«Поправка к соглашению по поводу выполнения Джоном Пинчотом обязанностей режиссера».
Он был написан рукой юриста и потому недоступен для нормального ума, но, похоже, призывал Фридмана уступить фильм Эдлману и оставить себе деньги, причитающиеся Джону.
Я вернул бумаги Джону.
— Так что это за вторая возможность?
— Разделать меня на куски.
— Это ты называешь возможностью?
— Точнее — это окончательное решение.
— Ты что, в самом деле пойдешь на это?
— Несомненно. Это мне вполне по силам.
— Ты спятил.
— Нет. Нет. Пойдем со мной. Я должен приготовиться.
— Приготовиться?
— Да.
Мы сели в машину Джона. «Вот эта штука мне поможет. Болеутоляющее. Я ходил к хирургу, чтобы удалить вросший ноготь, он дал мне эти пилюли. Очень здорово помогло».
— А куда мы едем?
— Увидишь. Мне еще надо заехать к доктору, ноготь показать. Я его спросил: «Эти таблетки очень действенные? Объясните-ка мне, что это за штука». Он объяснил. Я тогда говорю: «А можно на них поглядеть?» Он подвел меня к шкафчику и показал. «Очень интересно», — говорю. Мы еще поболтали, я ушел. Но у меня с собой была сумка. Я оставил ее у шкафчика с лекарствами. И вернулся за ней. «Ой, — говорю медсестре, — я сумку забыл». Вошел в кабинет, там никого не было. Открыл шкафчик и стянул таблетки.
— Напрасно, — сказал я.
— Я должен это сделать, — ответил он. Мы заехали в скобяную лавку.
— Чего изволите? — спросил продавец.
— Пилу, — ответил Джон. — Электропилу.
Продавец повернулся к полкам и снял оранжевое орудие.
— Товар самый лучший, «Блэк и Деккер».
— Куда лезвие вставляется? — спросил Джон. — Как она вообще работает?
— Проще простого.
Он достал лезвие и вставил.
Джон посмотрел. Зубья у этой штуки были огромные.
— Гм, — пробурчал он, — это не вполне то, что мне нужно.
