— Это один из них, — проворчал он, не разжимая губ.
— Я понял, — ответил «профессор». — Ты запомнил его?
— Не слишком хорошо.
— Чёрт с ним! Сейчас главное — унести ноги.
«Подросток» и «профессор» ступили под арку и, как только стена заслонила их от толстяка, прибавили шагу.
Шустрик проводил парочку взглядом и снова наклонился к машине. Он как раз заканчивал устраивать на заднем сиденье всё ещё бесчувственного «клиента». То и дело Рыхлый посматривал на часы, оглядывался на двери подъезда, прислушивался. Он старался уловить отзвуки милицейских сирен.
Через полминуты из подъезда вышли Тонколицый, Киноактер и Суровый. Они, не оглядываясь, прошли к «четверке» и забрались в салон. Причем Рыхлый и Суровый устроились на заднем сиденье, подперев «клиента» с двух сторон плечами. «Жигули» развернулись, заскрипев на весь двор тормозами, беспрерывно сигналя, выехали со двора и покатили к «Белорусской».
В ту же секунду от тротуара отвалила темно-синяя «пятерка». Она нагло, нарушая все правила, вклинилась в поток машин, притормозила, а затем и вовсе остановилась, отсекая возможных преследователей от стремительно удаляющегося пикапа. Возмущённо взревели клаксоны. Молчаливый, сидевший за рулем «пятерки», включил аварийный сигнал, приоткрыл окно и замахал рукой: «Поломка. Проезжай!» Выждав с минуту, он спокойно нажал на газ и покатил прочь, не реагируя на откровенно оскорбительные жесты других водителей.
Издалека донеслось истошное подвывание милицейской сирены.
— Вовремя убрались, — оценил ситуацию Тонколидый, подглядывая в зеркальце заднего вида.
Голубые всполохи мелькали уже в паре кварталов.
— Никого не видел? — спросил Киноактер, глядя на Рыхлого.
— Профессор выходил, — рассеянно ответил тот. — С этим, б…, шкетом.
— Больше никого?
— Нет.
Киноактёр посмотрел на Тонколицего, буркнул:
— Говорил же, они где-то в доме.
— Ну и что? — Тот пожал плечами, не отрывая взгляда от зеркальца. — Никуда не денутся. Приткнись туг где-нибудь. Посмотрим.
— Чего смотреть-то?
— Приткнись, говорю, — неожиданно зло рыкнул Тонколицый. — И кончай психовать, мать твою! У тебя что последний кусок изо рта вытащили?
Пикап резко взял к обочине, подрезав желтую «Волгу», ж остановился у тротуара.
— Последний кусок, говоришь? — едко оскалился Киноактёр. — А ты как думал? Ещё какой кусок. Эти гов…и унесли товар. Заказчик теперь нам башки пооткручивает.
— Этот, что ли? — Тонколицый равнодушно кивнул на бесчувственного «клиента». — Мы можем убить его прямо сейчас. Что дальше? Ограбление произошло? Произошло. Гладко? Гладко. Заказчик будет убежден, что это наша работа. Так мы ведь именно этого и добиваемся?
— Он дело говорит, — согласился с товарищем Суровый. — Всё равно мы не собирались отдавать товар. Тогда какая разница, кто его унес? Мы — они. Надо всего лишь найти этих уродов и забрать у них бумаги. А заодно и прибить.
— И я о том же, — кивнул Тонкояицый. — Заказчику нужны доказательства? Мы покажем им часть товара. Пусть проверяют. Только теперь изменим условия передачи. Пусть потанцуют под нашу дуду.
Неожиданно по улице прокатился грохот. Ощущение было такое, словно среди ясного неба грянул гром. Взвилось облако бурой пыли. Красиво переливаясь в лучах розовато-алого вечернего солнца, полетели ос-катки выбитых стекол. Над рядами машин выплеснулся длинный язык пламени. Будто гигантский дракон жадно облизывал добычу. Кто-то нажал на тормоз. Послышался звук удара и скрежет, заглушённый докатившейся взрывной волной. Во всем квартале взвыли многочисленные потревоженные «Клиффорды», «Пиранья», «Ягуары» и их собратья. Заревели клаксоны. Пикап слегка тряхнуло.
— Вот это дало, — усмехнулся Тонколицый. — Красиво.
— Направленный взрыв, ё-моё, — прокомментировал похвалу Суровый.
— Пускай теперь ищут, мля, чеченский след, — расплылся в зловеще-добродушной ухмылке Рыхлый. — Пускай, мля, побегают, лохи.
— Поехали. — Тонколицый кивнул Киноактеру. «Четвёрка» медленно поползла по магистрали, лавируя в потоке машин. — План действий тот же, что и раньше. Заберём деньги и документы и устраним посредника. Это первое. Второе: пока вся эта байда утихнет, постараемся отыскать похитителей и забрать товар. Возражения есть? — Ответом ему послужило молчание. — Отлично.
— Надо с Молчаливым поговорить, — напомнил Шустрик. — Он в «тачке» сидел, может, видел чего.
— Поговорим, поговорим, — согласился Тонколи-цый и покосился на Киноактёра. — Ну что, успокоился наконец?
— Нормально, — ответил тот.
— Вот и хорошо. Скажи теперь, ты своих людей можешь подключить к поиску?
Киноактёр задумчиво пожевал губами.
— Н-не знаю. Надо поговорить. Но за так тебе никто ничего делать не станет, сам понимаешь.
— А кто сказал, что «за так»? По сто «штук» гринов на брата их устроит?
— По двести устроит.
— Пусть не жадничают — подавятся. Они небось до сих пор за шестьсот «косых» горбатятся. А тут такие деньги.
— «Лимон» двести с прошлого ноября, — парировал тот.
— Подумать только, какое богатство, — засмеялся Тонколицый.
Рыхлый хохотнул визгливо. Даже Суровый улыбнулся.
— По сто пятьдесят для верности, — настаивал Киноактёр. — Если хочешь, чтобы быстро нашли, надо платить как следует.
— Жучара, мля, — пробормотал, посмеиваясь, Рыхлый-Шустрик. — Он своим парням небось штук по пятьдесят отвалит, а остальное — себе на карман.
— Не наша забота, — отрубил Тонколицый, серьёзнея. — Сколько человек можешь организовать?
— Сколько надо, столько и организуем.
— Человек семь. Сможешь?
— Надо поговорить, — уклончиво протянул Киноактёр.
— Поговори, голуба, поговори. Только завтра с утра ты мне должен дать ответ.
— Слушай, а с какой стати ты тут командуешь? — прищурился Киноактер.
— Хочешь — ты командуй. Я не возражаю. Давай. — Тонколицый кивнул ободряюще. — Мы тебя слушаем. Каковы будут наши дальнейшие шаги?
— Ладно, я пошутил. Нормально. Руководи дальше.
— Уговорил, — усмехнулся Тонколицый. — Значит, так, завтра утром…
«Олег остановил машину впритык к двери подъезда, замахал рукой:
— Залезай. Быстро.
Я не заставил себя просить дважды. Нырнул в салон, покрутил головой.
— Мощно рвануло. С ума сойти.
— Да уж, — подтвердил Олег, нажимая на газ. — Царствие небесное Борисычу и его гостям. Их останки теперь разбросаны по всему кварталу.
— Ты засек „взломщиков“?
— Полагаю, что да. — Олег посмотрел в зеркальце заднего вида.
— И кто они?
