— Никак нет, товарищ майор, — ответил тот. — Я вообще люблю гулять по дворам под проливным дождем.
— Вот и отлично, — закончил Мурашко. — Кстати, судмедэксперт не исключает, что тело пострадавшего могло быть объедено именно собаками, — ни с того ни с сего добавил он. — В общем, заступаете завтра в восемь утра. График работы обычный. Все ясно?
— Так точно, — пробасил с сипотцой Журавель.
— Хорошо. Оба свободны.
Волков поднялся со стула.
— Разрешите идти? — привычно спросил он.
— Вы чем слушаете, лейтенант? Я же сказал: оба свободны!
— Так точно!
Оказавшись в коридоре, Волков вытер ладонью лоб, надел фуражку, протянул:
— М-да…
— Вообще-то он мужик неплохой. Справедливый, — улыбнулся Журавель. — А плохое настроение у каждого случиться может. Я так смекаю, начальство осерчало, хвост Анатоличу накрутило, а он уж на нас накинулся. На кого же ему еще кидаться?
— Пусть дома на жену кидается, — пробормотал Волков. — Тоже мне, нашел козлов отпущения.
— Не скажи, — они направились к дежурной части. — Вот, предписало начальство выделить людей на это самое мероприятие, так? А где их взять-то? У нас же нехватка личного состава почти на треть, а тут хочешь не хочешь, а выполняй. Вот Анатолич и окрысился. А уж что сорвался, так ведь он — человек такой же, как ты и я. И неловко ему нас на улицу посылать, в такую-то погоду да по такому поводу, а ничего не поделаешь. Пришлось гнев разыгрывать.
— Как у тебя ловко все получается, — не без раздражения заметил Волков. — Слушай, сержант, если уж ты такой умный, что ж в начальство-то до сих пор не выбился?
— Да ладно тебе. Чего взбеленился-то? — простодушно улыбнулся тот.
— Взбеленишься тут. Вместо того чтобы делом заниматься, по улице придется трое суток бродить, собак отлавливать. Я что, в отдел зачистки по ошибке попал?
— Ну зачем ты так? Начальство право. Мелкое правонарушение — все одно правонарушение. И, значит, входит в компетенцию органов внутренних дел. То есть в нашу. Я всякую живность уважаю, конечно, и люблю, но мне не нравится, когда чужой пес о мою штанину нос вытирает. Особенно когда собака большая. Ротвейлер какой-нибудь или еще кто.
От дежурки донесся какой-то шум. Мимо, натягивая на ходу фуражку и поправляя кобуру, пробежал водитель отделенческого «бобика», сержант Паша Лукин.
— Паша, что случилось? — запоздало крикнул ему вслед Журавель, но тот только рукой махнул.
Волков и Журавель вошли в дежурку.
Увидев парочку, дежурный Чевученко улыбнулся. Все не так скучно будет.
— Во, видел? — спросил он, кивнув на дверь.
— Что случилось-то? — обратился к дежурному Журавель.
— Да поразводят, понимаешь, собак, а потом справиться не могут. — Дежурный закрыл журнал происшествий, отложил ручку. — Только что звонок был. На Митрофанова, у универсама, псина взбесилась. Бегает по стоянке и на людей кидается. Народ в магазине кучкуется, а на улицу выйти боятся, понятное дело. Вот и звонят.
— Ясно, что боятся, — кивнул Волков. — Я бы на их месте тоже боялся. Бешенство штука такая. От него и умереть можно.
— Вот именно. Пес этот уже мужика какого-то того…
— Что «того»? — нахмурился Журавель.
— Ну, загрыз в смысле.
— Насмерть?
— А то как же еще? — усмехнулся дежурный. — Конечно, насмерть.
Он сдвинул фуражку на затылок.
— А что за собака?
— А хрен ее знает. То ли пит, то ли буль. Я толком не понял. Эта, которая звонила, администраторша, что ли, вся в слезах, в соплях. «Приезжайте скорее», — кричит. Я ей попытался объяснить, что мы к собакам отношения не имеем. Это ветслужба должна заниматься или спасатели. Так она даже слушать не стала. Трубку шваркнула. А через две минуты с Центральной звонок. Представляешь, сука какая? Сразу «ноль-два» набрала.
— Обалдеть, — неопределенно протянул Журавель.
— Чего вас Анатолич-то дергал? — с ходу переключился на другую тему дежурный.
— В рейд завтра. По району, — ответил Волков. — Как раз… Собак ловить.
— Да? — Тот глянул за зарешеченное окно, за которым стеной стоял серый дождь. — Подвезло вам, ребята.
— Ладно. Разберемся, — ответил Волков. — Не сахарные, поди, не растаем…
— Оно конечно, — дежурный усмехнулся.
Волков взглянул на часы:
— Слушай, дай позвонить.
— Домой? — Чевученко подмигнул.
Даже если бы Волков и собирался звонить домой, то теперь не стал бы. Спросил:
— Ты позвонить дашь? Или мне к таксофону бежать?
Дежурный поставил телефон на окошко:
— Чего ты кидаешься-то сразу? На, звони на здоровье. Не жалко.
— Спасибо, — усмехнулся Волков. Он повернул телефон «лицом», набрал номер. — Алло, Люба? Люб, привет. Это Андрей Волков. А Сергей дома? Куда ушел? С каким соседом? В такой-то час? Ничего себе, соседи у вас. A-а… Ну, понятно. Слушай, ты ему передай, чтобы, как вернется, мне перезвонил, ладно? Только обязательно. Спасибо. Да нормально все, слава богу. Загляну, обязательно, конечно. На выходных, наверное. Раньше, боюсь, не получится. Да. Ты им тоже передавай. Счастливо. — Он опустил трубку на рычаг и, перегнувшись через приступок, поставил аппарат на стол. — Слушай, Петро… как тебя по батюшке-то?
— Данилыч, а что? — насторожился тот.
— Так вот, предложение у меня к тебе, Петро свет Данилыч. Звякни-ка ты на центральную. И выясни, брат Петро свет Данилыч, кто из лиц мужского пола пропал без вести в период с февраля по апрель сего года. А заодно поинтересуйся обо всех случаях нападения собак. С начала года и по сегодняшний день.
— Блин, лейтенант, — вроде бы даже обиделся Чевученко, — на часы-то посмотри. Время сколько. С утречка сделаем.
— Нет, Петро свет Данилыч. С утречка не годится. Ты тут будешь груши околачивать, а нас начальство — мордой по столу возить. Так что давай, снимай трубочку — и полный вперед.
Чевученко возмущенно покачал головой.
— Приставучий ты, лейтенант, как пластырь. — Но все-таки потянулся за трубочкой, щелкнул тумблерами. — Центральная? Дежурный по ОВД старший лейтенант Чевученко беспокоит. Примите запрос.
Волков кивнул удовлетворенно, перевел взгляд на Журавеля.
— Ну что, по домам? Завтра с самого утра ноги стаптывать.
— Раз вам все равно собаками заниматься, поехали бы с ребятами, — кивнул дежурный.
— Ага, — скептически ответил Волков. — Эта взбесившаяся тварь нас там перекусает. И по сорок уколов в брюхо, чтобы не слишком пупки рвали в следующий раз.
— Успокойся, Андрюха. Сейчас сорок не делают, — усмехнулся дежурный. — Точно тебе говорю. Тремя обходятся. Два профилактических в жопу и один контрольный в голову.
Пошутил и сам же залился веселым смехом.
— Остроумные все стали, как я погляжу. Прямо «ОСП-студия», а не отделение, — язвительно заметил Волков.
