— Я их практически оседлал.
— Что?
— Так продолжать или нет, Басс? Считаю до пяти. Раз, два, три…
— Хорошо, хорошо, продолжай.
— Отлично, Джек. Тут только одна мелочь…
— Какая?
— Мне нужен аванс на месяц.
— На месяц? Я думал, ты уже у цели.
— Я должен устроить западню. Поставить ловушку. Все учесть. И когда он засветится…
— Хорошо, хорошо, высылаю чек!
Он бросил трубку. Ведет себя как влюбленный. Ну и лопух…
Затем я позвонил Гроверсу. Он дал мне рабочий телефон. После третьего гудка он взял трубку.
— Алло, — сказал он. — Похоронное бюро «Серебряная пристань» слушает.
— Мать моя, — сказал я.
— Что? — спросил он.
— Гроверс, вы со жмурами возитесь?
— Что?
— Со жмурами. Со жмурами! Это Ник Билейн.
— Что вам угодно, мистер Билейн?
— Я разрабатываю вашу инопланетянку, мистер Гроверс.
— Да, я помню.
— Скажите мне, Хал, зачем вы этим занимаетесь?
— Что вы имеете в виду?
— Возитесь с мертвецами. Зачем? Зачем?
— Это моя профессия. Человек должен зарабатывать на жизнь.
— Но колупаться со жмурами? Жуткое дело. Прямо извращение. Вы кровь спускаете? Что вы делаете с ней, когда спустите?
— Этим занимается мой служащий, Билли Френч.
— Дайте его сюда, я хочу с ним поговорить.
— Он обедает.
— Вы хотите сказать, он ест?
— Да.
Я помолчал. Я вдохнул, выдохнул. Потом заговорил:
— Слушайте, Гроверс, вы хотите, чтобы я занимался вашим делом?
— Вы о Джинни Нитро?
— Ну конечно. У вас в бюро есть другие космические крошки?
— Нет.
— Ну так вы хотите свалить ее с плеч?
— Конечно. И думаете, вам удастся? Во время вашей встречи вы, кажется, как-то застряли.
— Гроверс, даже трактор застревает. Я эту шлюху оформлю так, что вы ее больше не увидите.
— Я не считаю ее шлюхой, мистер Билейн.
— Это просто такое выражение. Не хотел обидеть вашу цыпу.
— Думаете, вам удастся чего-нибудь тут достичь?
— Пока мы с вами разговариваем, Гроверс, я уже отрабатываю версию, я нашел к ней ниточку.
— Какую?
— Не могу вам все раскрыть. Но тот факт, что вы возитесь со жмурами, а она космическая пришелица… это наводит на мысли.
— Что вы хотите сказать, мистер Билейн?
— Не могу вам все раскрыть. Но я консультировался со специалистом по этим делам. У него есть книга об инопланетянах, но он затребовал дополнительные сведения о вас.
— Хорошо. Что вы хотели узнать?
— Не суетитесь. Прежде чем я продолжу работу по этому делу, мне понадобиться еще один чек. Двухнедельный аванс.
— Вы думаете, вам что-то удастся?
— Черт побери, я же вам сказал, дело уже на мази!
— Хорошо, мистер Билейн, я отправлю чек сегодня же. Две недели.
— Вы умный человек, мистер Гроверс.
— Да… Мистер Билейн, Билли Френч как раз вернулся с обеда. Хотите с ним поговорить?
— Нет, но спросите его, что он ел на обед.
— Одну минуту…
Я ждал. Наконец он снова взял трубку.
— Он сказал, ростбиф и картофельное пюре.
— Это отвратительно!
— Что?
— Мне надо уйти, мистер Гроверс.
— Я думал, вы хотели получить дополнительные сведения обо мне.
— Я пришлю вам вопросник.
Я положил трубку, закинул ноги на стол. Все было под контролем. У меня. Детектива Ника Билейна. Но оставалось еще решить загадку Красного Воробья. Оставались Селин и Леди Смерть. Леди Смерть — куда же без нее. И оставалась шлюха.
А как еще ее назвать?
20
Надо было подумать об этом. Надо было подумать обо всем. Каким-то образом это все увязывалось: космос, смерть, Воробей, жмуры, Селин, Синди, Басс. Но сложить это в единую картину я не мог. Пока что. В висках у меня застучало. Надо было уходить отсюда.
На стенах кабинета ответы не написаны. Ум заходил за разум, я воображал себя в постели с Леди Смертью, Синди и Джинни Нитро — со всеми одновременно. Это уже чересчур. Я надел котелок и вышел за дверь.
Я очутился на ипподроме. В Голливудском парке. Живых лошадей там не было. Бега проходили в Оук-Три. Их передавали по телевизору, а ставки принимали здесь как обычно.
Я поехал вверх на эскалаторе. Человек, стоявший сзади, наткнулся на мой брючный карман.
— Ах, извините, — сказал он. — Прошу прощения.
Бумажник я всегда ношу в левом грудном кармане. Учишься кое-чему, учишься. С годами.
Прошел мимо Скакового клуба, заглянул. Компания стариков. Денежных. Как им это удалось? И сколько тебе самому нужно? И что это все значит? Все мы умираем нищими, и большинство из нас живут в нищете. Это игра на истощение. Надеть утром туфли и то победа.
Я толкнул дверь и вошел во внутренний двор клуба. Там стоял почтальон и хлебал кофе. Я подошел к нему.
— Какой дурак тебя впустил? — спросил я его. Лицо у него было деформировано. Распухло.
— Билейн, — сказал он, — я тебя убью.
— Тебе не надо пить кофе, — сказал я. — Ночью спать не будешь.
— Я замочу тебя, Билейн, твои дни сочтены.
— На кого бы ты хотел поставить?
— На Трепаного.
