— На, — я сунул ему два доллара, — пусть тебе повезет.
— Ой, спасибо, Билейн!
— Не за что, — сказал я и отошел.
Нет человеку покоя. Вечно его достают. Не скроешься.
Я подошел к стойке и взял большой стакан кофе.
— На кого бы ты поставил, Билейн? — спросила официантка.
— Не скажу. Ставки поднимешь — выигрыша не будет.
— Ну спасибо тебе, урод, — сказала она.
Я стянул обратно со стойки чаевые и сунул в карман. Потом нашел свободный стул возле сетки, сел и раскрыл «Программу». Тут за спиной у меня раздался голос:
— Двумя долларами ты не обойдешься, Билейн. Тебе конец. Это был почтальон. Я встал и повернулся к нему.
— Тогда отдавай к свиньям два доллара!
— Забудь о них.
— Я из тебя форшмак сделаю! — сказал я.
Он улыбнулся и шагнул ко мне. Я почувствовал лезвие, уткнувшееся в мой живот. Пока только кончик — остальное он прикрывал пальцами.
— У меня здесь 15 сантиметров, и я с удовольствием воткну их в твое толстое кретинское брюхо!
— Ты почему сегодня не работаешь? Кто будет почту разносить?
— Заткнись! Я сейчас решаю, убить тебя или нет.
— Друг, у меня с собой десять долларов. Можешь поставить их на Трепаного.
— Сколько?
— Двадцать.
— Сколько?
Острие ножа прокололо мне кожу.
— Пятьдесят.
— Ладно, залезь в свой бумажник, вынь пятьдесят и засунь мне в карман рубашки.
За ушами у меня вспотело. Я вынул из левого грудного кармана бумажник, извлек из него 50 долларов и засунул ему в карман. Он убрал лезвие.
— А теперь сядь, раскрой свою «Программу» и начинай читать. Я подчинился. Потом ощутил острие затылком.
— Считай, что тебе повезло, — сказал он.
И ушел.
Я остался на месте и допил свой кофе. Потом встал и вышел. Спустился на эскалаторе. Пришел на стоянку. Сел в машину и уехал оттуда. Бывают такие неудачные дни. Я доехал до Голливуда, поставил где- то машину и зашел в кинотеатр. Купил воздушной кукурузы, лимонаду и сел. Фильм уже шел, но я не смотрел его. Только жевал кукурузу и пил лимонад. И думал, пришел ли Трепаный первым.
21
В эту ночь я не мог уснуть. Я пил пиво, я пил вино, пил водку, все без толку.
Я ничего не решил. Все дела на мертвой точке. Отец говорил мне, что я буду неудачником. Он тоже был неудачником. Дурная наследственность.
Я включил телевизор. В спальне у меня тоже был. Вылезла девица и сказала, что она поговорит со мной и мне станет хорошо. Единственное, что нужно для этого, — кредитная карточка. И я решил обойтись без этого. Потом лицо женщины исчезло с экрана и появилась Джинни Нитро.
— Билейн, — сказала она, — предупреждаю: не лезь в мои дела.
— Что? — сказал я.
Она повторила свои слова, и я выключил телевизор. Снова налил себе водки. Выключил свет и в темноте сел на кровать. И врезал водки.
Потом раздалось громкое жужжание, как будто пчел над потревоженным ульем. Потом вспышка малинового света, и передо мной возникла Джинни Нитро. Я испугался до смерти.
— Испугался, Билейн? — спросила она.
— С чего это, — ответил я. — Но что за манеры? Ты никогда не стучишься перед тем, как войти.
Джинни Нитро оглядела комнату.
— Тебе нужна служанка, — сказала она. — У тебя свинарник. Я допил водку, отбросил стакан.
— Тебя не касается, я тебя прищучу.
— Как сыщику тебе недостает трех качеств.
— Каких же?
— Напора, нацеленности и находчивости.
— Да? Ну, твою-то игру я раскусил, крошка.
— Да что ты?
— Ты втерлась к Гроверсу, потому что он похоронщик, а тебе нужны мертвые тела, чтобы поселить в них твоих друзей — пришельцев.
Она села в кресло, взяла мою сигарету, закурила и рассмеялась.
— Похоже, что я обитаю в мертвом теле?
— Да не очень.
— Мы сами создаем себе тела. Смотри!
Снова жужжание, вспышка малинового света, и в углу комнаты появилась другая Джинни Нитро. Она стояла возле моего цветочного горшка.
— Привет, Билейн, — сказала она.
— Привет, Билейн, — сказала та, что сидела в кресле.
— Э, — сказал я, — так это ты можешь быть одновременно в двух телах?
— Нет, — сказала Джинни Нитро, сидевшая в кресле. — Но, — сказала Джинни Нитро, стоявшая возле горшка, — мы можем переноситься из одного тела в другое.
Я вылез из постели, подобрал стакан и налил себе еще водки.
— Ты в трусах спишь, — сказала одна Джинни Нитро.
— Какая гадость, — сказала другая. Я влез в постель со стаканом и облокотился на подушку. Опять зажужжало, вспыхнул малиновый свет, и Джинни возле горшка исчезла. Я посмотрел на ту, что в кресле.
— Слушай, — сказал я, — Гроверс нанял меня, чтобы я его от тебя избавил, и я намерен это сделать.
— Для человека, чьи таланты не превышают нулевой отметки, ты много на себя берешь.
— Да? Ну, я справлялся с делами и покруче!
— Правда? Расскажи о каком-нибудь.
— Все мои досье секретны.
— Секретны или не существуют?
— Не раздражай меня, Джинни, или я…
— Что?
— Я… — Я поднес ко рту водку. И вдруг моя рука замерла в пяти сантиметрах от губ. Я не мог пошевелиться.
— Ты — третий сорт, Билейн. Не связывайся со мной. Я сейчас добрая. Считай, что тебе повезло.
— Считать, что повезло? Сегодня я это уже один раз слышал. Жужжание, малиновая вспышка, и Джинни Нитро исчезла. Я сидел на кровати, не мог пошевелиться, стакан был по-прежнему в пяти сантиметрах от губ. Я сидел и ждал. У меня было время поразмыслить о моей профессиональной судьбе.
