к твоим друзьям, пересмотрели все файлы, и так получилось, что ты прочел эти записи.
Хотя ты знал, что я веду “дневник”, ты, я так понимаю, разозлился, больше ничего мне не рассказываешь, только сказал:
- О себе пиши! Ты на себя посмотри! Все переврал, на самом деле все было по-другому… интереснее!
Я стал оправдываться: да это не о тебе… Не только о тебе. Это обо мне. У Флобера: госпожа Бовари - это я, помнишь?.. Это о нас, все поколение… Или время… Хочу проследить… Ты не понял.
Но ничего не помогало:
- О себе пиши!
Я месяц подождал, потом позвонил, осторожно спросил, - а что ты делал, когда вернулся из Греции? Ты начал было рассказывать:
- Что делал, что делал… Денег не было ни копейки, это там, в Европе, можно существовать без денег, а в Москве, ха-ха-ха, при социализме - нельзя. Было от чего выздороветь. Больше в Андалусии продавать было нечего… Шоколад кончился.
И тут, черт возьми, я задал тебе какой-то вопрос, какую-то мелочь, надо было молчать, и ты осекся:
- А-а, опять!.. Шпион! Я тебе уже сказал: смейся над собой!..
- А я и смеюсь над собой! - сказал я.
И решил: ладно. Раз ты не хочешь “давать показания” - не надо. Обойдемся без тебя. Надо же “повесть заканчивать”. Кое-какие факты у меня есть, кое-что додумаю сам, осталось-то - совсем немного.
Но если где-то навру и напишу не то - ты сам виноват.
Я думаю, мне осталось возвращение в Москву, начало работы - и, как я понимаю, визит первого чиновника - или визит к первому чиновнику.
То есть приходит, наверное, такой тихий, незаметный, что-то проверяющий или разрешающий (газ, водопровод, медицину) человек в дешевой кожаной куртке - и все, абзац, как говорил Голсуорси, - конец главы, дальше совсем другая песня.
А ведь раньше-то, году, кажется, в 92-м, я видел, я помню, как к одному знакомому издателю в офис приходил какой-то депутат, кажется, из Мос- или Рай- (?!) совета: как шелудивый пес с голодными глазами, в идиотском широкоплечем бежевом пальто - мол, и он тоже, как люди, в пальто… Топтался в железных дверях…
И как, не вставая с вертящегося кожаного кресла, мой знакомый здоровался с ним, двадцатисемилетний молодой человек - с седым дяденькой: да вы проходите…
Как быстро, как быстро седых демократических дяденек сменили прежние начальственные рыла семь на восемь, как быстро вся эта сволочь опомнилась и опять стала хозяевами жизни, сейчас он будет тебе топтаться в дверях, жди…
Ты будешь сидеть три дня у него в приемной по любому, самому пустяковому вопросу!..
Года два-три продолжалась лафа: свобода, либерте, фратерните - все, конец, аллес… Неужели все?
Ну, “все, конец” - это публицистика, а на самом-то деле я же не знаю, как конкретно было, и главное - что было… Знаю, что какое-то время ты занимался чем-то вроде арматуры на окна, потом дружил с какой-то государственной конторой…
Но это вообще, а деталей-то у меня нет. Жизнь-то (или Бог), она ведь, говорят, в деталях. Так что пусть читатель не обессудит, но далее у нас будут в основном разрозненные фрагменты - ввиду отсутствия связных показаний главного свидетеля.
Такие “Опавшие листья - 2000”. Или даже “Уединенное”. И тоже - 2000.
Придется ведь придумывать, что, мол, наш герой хотел прорыть, как у твоего любимого Абуладзе, подземный ход от Москвы до Дели и далее, в Сингапур.
Что самое смешное, эта шутка с подземным ходом недалека от истины, наверное, особенно она была актуальна, когда вы с телохранителем - компаньоном Зурой открывали первый, по Зуриным словам, в вашем городе ларек на главной улице - я думаю, для того времени деяние вполне сопоставимое с подземным ходом в Индию. Даже если Зура преувеличивал и ларек был не первый, а второй - в порядочной стране ваши портреты давно красовались бы в городском музее на видном месте.
В непорядочной же стране на это надеяться не приходится. В непорядочной стране, в ближайшие двадцать лет, вам с Зурой можно надеяться только на меня.
Так что начнем.
Ну, вот, например, интересная деталь - в первый год несоветской власти ты ездил на наемных машинах, договаривались прямо на улице, обычно на “Волге”, для солидности, советское прошлое давало о себе знать - а на чем же еще должен ездить приличный человек! - потом, во время сотрудничества с бельгийскими шоколадниками, я уже говорил, была “Мицубиси” и далее разнообразные иномарки.
А вот после “кризиса” 1998 года, в год Примакова и его “красного правительства”, то есть относительно недавно, ко мне с поручением от тебя опять заехала государственная черная “Волга” с мигалкой, по твоим словам, из Белого дома.
Что занятно, от перемены мест слагаемых сумма не меняется - черная “Волга” заехала ко мне - одолжить для тебя… 200 долларов на три дня (200! на три дня!..) - тебе срочно понадобился сканер “Epson”.
Для чего тебе был срочно (сito!) нужен сканер, не постигаю, а ты не сказывал; и как может не хватать человеку, которого возит персональная черная “Волга”, двухсот долларов - это великие тайны российского большого бизнеса, причем деньги ты, разумеется, отдал не через три дня, а через полгода, и с большим скандалом. Мне даже стыдно рассказывать об этом.
Пока повторяю: несмотря на “членовоз” - 200 долларов.
И это в принципе утешает, ибо значит, что у Англии нет вечных врагов и вечных друзей, а есть одни только вечные проблемы…
С этой “Волгой” связана одна смешная история.
Как-то, кажется зимой 1998 года, ты позвонил.
- Что делаешь?
Я собирался на книжную выставку, в ЦДХ.
- Можно мне с тобой?
Иногда, в зависимости от настроения, ты можешь быть воплощенной деликатностью… Я говорю:
- Конечно, поехали.
- Хорошо, буду. Я прямо туда приеду, встретимся в зале.
На выставке я случайно встретил старых друзей - художников, познакомил тебя. Церемонно поздоровались за руку.
- Очень приятно, ….
- Я хочу здесь купить кое-какие кассеты, - сказал ты, - подождешь?
Я согласился.
- А что за кассеты?
- Да так, эротика… Меня попросили, - почему-то ты застеснялся.
Свидетельствую, что ты часто смотришь и покупаешь хорошие фильмы, так что стесняться было нечего.
Мы встретились у выхода, и мой приятель предложил поехать в недавно открывшуюся модную кофейню. Он был на машине и сказал, что это рядом.
- Я тоже на машине, - сказал ты и подошел к уже известной читателю “Волге”. Шофер соскочил со своего места и открыл перед тобой дверцу. Я подумал, что это, конечно, было срежиссировано заранее.
- Он у тебя кто? - спросила меня подруга знакомого, когда мы тронулись.
Я неопределенно покрутил рукой:
- Бизнесмен…
У Каменного моста через Москва-реку, возле “Ударника”, как всегда была пробка. Потом вдруг
