сразу через две границы».
«Что ты собираешься делать?»
«Войти и взять Балога, его контакт и наркотики, если смогу. Полиция могла бы получить больше информации, просто следя за гостиницей, но Балог знает, что раскрыт, поэтому лучше вломиться и взять их, пока они не смылись. Что-нибудь там найдут, а двух птичек легче заставить петь, чем одну».
«А мне что делать?»
«Когда доберемся, просто стой в укрытии, пока я тебе не скажу. Мне может понадобиться, чтобы ты позвонила, если у меня руки будут заняты… Или если что-нибудь пойдет не так, ты отправишься прямо вниз с Тимом, сядешь в машину, приедешь в отель и заставишь их позвонить в полицию в Граце. Потом возьмешь местного полисмена и нескольких приличных граждан и пошлешь их сюда. Сама не возвращайся. – Он улыбнулся мне. – Не смотри так, это только на крайний случай, но его не будет… Я только предусматриваю все, как говорится, альтернативы. Поняла? Теперь замолкаем. Звук в тумане разносится, как в воде, а я думаю, уже недалеко».
«Смотри», – сказала я.
Над нами и немного слева туманно и слабо через туман придушенной звездой вдруг пробился свет и повис в воздухе.
«Конец путешествия», – сказал Льюис.
«И начало развлечений?»
«Ага», – легко согласился он.
19
Гостиница была небольшой. Насколько можно увидеть в туманном полусвете, это было солидное длинное чисто-белое здание с обычной деревянной крышей и крытой верандой сбоку, где летом ставились столики. В двадцати ярдах – конец железной дороги, с другой стороны – терраса, ограниченная невысокой стенкой, а дальше – обрыв на две или три сотни футов, но со стороны дороги, откуда мы подошли, казалось, что это обычное длинное низкое здание с закрытыми окнами, тяжелой дверью и свалкой использованных банок и пустых бутылок сбоку.
Одно из окон, единственное закрытое ставнями только наполовину, светилось, на его свет мы и выбрались. Наверное, это сделали нарочно после звонка Шандора, чтобы указывать путь в тумане. Другого света не было. Навес у конца железной дороги служил станцией. Под его прикрытием мы пробежали вперед и пробрались через мусор к туманному окну сзади. Между окном и гостиницей ничего не было, кроме ящиков и мешков у стены. Мы хорошо все видели, происходящее в комнате было очевидно и хорошо освещено, как на игрушечной сцене.
Кухня. Слева светилась огромная плита, а над ней – ряд медных сковородок и голубое блюдо. У стены напротив окна стояли какие-то полки с голубыми тарелками и картонными коробками. Стены справа, где, наверное, располагалась дверь, не было видно. Конец большого стола у окна.
Что важнее всего, на стене рядом с полками на уровне плеч висел старомодный телефон, а рядом находился Шандор Балог. Он разговаривал с другим мужчиной, очевидно, хозяином, который стоял у плиты спиной к окну. Это был плотный тяжелый человек с жидкими седеющими волосами, в старом пальто поверх пижамы или чего он там носил ночью. Он поднимал с плиты что-то вроде джезвы и остановился, чтобы сказать что-то Шандору через плечо.
Все это – первое впечатление. Льюис немедленно выдохнул: «Стой здесь», и легко пробежал открытое пространство между нашим укрытием и стеной кухни. Он бежал не прямо, видеть они его не могли, и через несколько секунд он прижался к стене рядом с открытым окном, откуда, наверное, слышал весь разговор. До сих пор не знаю электрическая там лампа или какая-нибудь другая, но на фоне утреннего тумана свет казался очень ярким и делал сцену в кухне необыкновенно яркой, а Льюис, казалось, почти растворился в воздухе. Все равно я видела пистолет в его руке… Второй мужчина понес кофе на стол, продолжая говорить, и стал разливать его по кружкам. Из них поднимался пар, а я вдруг, несмотря на опасность происходящего, почувствовала, что очень есть хочу. Мне показалось даже, что я чувствую запах кофе, хотя это и невозможно через двадцать ярдов тумана.
В следующую секунду я забыла о пище – Льюис пошел от окна вдоль стены пробовать дверь. Она оказалась запертой, закрыли, значит, после прихода Шандора. Мой муж привидением вернулся к окну. Странно, что они оставили его открытым, но, может, забыли, и венгр ведь не знал, что его преследуют. Только я об этом подумала, как он сказал что-то, указывая прямо в мою сторону, и направился к телефону. Хозяин пожал плечами и шагнул к окну – закрывать. Балог поднял трубку и ждал. А Льюис, я ясно видела, совершил невероятный поступок – выставил руку и прижал раму и ставню к стене.
Мужчина высунул конечность и потянул раму, она не поддавалась. Он опять потянул – даже я услышала раздраженное восклицание, но опять ничего не получилось. Шандор бросил полувзгляд через плечо и сказал что-то в телефонную трубку, номер, наверное. Мужчина улегся на подоконник и высунулся наружу. Льюис сильно ударил его по голове. Тяжелое тело дернулось и сползло в освещенную комнату, оно только еще начало заваливаться набок, как Льюис вскочил следом за ним, и его силуэт четко высветился на окне, пистолет в руке. В этот момент зажегся свет наверху. Я выскочила и зайцем побежала к окну.
На кухне, будто черт выбрался на волю. Мой муж, конечно, прыгал вслепую, хотя он и знал, что венгр у телефона, но нечетко представлял обстановку. Хотя он все проделал и быстро, у венгра была секунда запаса – когда мой муж был еще в полете, Шандор положил трубку, повернулся и потянулся рукой к карману. Но он не успел вытащить пистолет. Льюис выстрелил. Он не собирался убивать, явно целился в голубое блюдо, но выстрел подействовал – венгр замер, где стоял, потом по команде бросил пистолет на пол к ногам Льюиса и сказал:
«Ли Элиот! Какого черта?..»
«Кто этот человек?»
«Ну, Иохан Бекер, но какого черта…»
Я сказала, запыхавшись, прямо в окно: «Наверху зажегся свет, кто-то проснулся».
Выражение лица Балога при виде меня нелепо изменилось – он развеселился, потом задумался и вдруг пришел в ярость.
«Ты? Это, значит, ты виновата в этом идиотизме? Что ты там наплела?»
Льюис не шевельнулся, сказал:
«Входи, подними пистолет, не вставай между мной и Балогом. – Потом Шандору. – Кто еще есть в доме?»
«Фрау Бекер, естественно. Слушай, Элиот, ты чокнутый или что? Послушай…»
«Стоять! Следующий выстрел – не в тарелку».
Когда венгр утих, я влезла в окно и наклонилась за пистолетом.
«Моя хорошая, – сказал Льюис, не отводя глаз от Шандора, – ты когда-нибудь держала такие штуки в руках?»
«Нет».
«Тогда просто не направляй его в мою сторону, ладно? Мне наплевать, что случится с Балогом, но я хочу, чтобы ты успокоила фрау Бекер…»
Шандор сказал разъяренно:
«Может, мне объяснят, что здесь происходит? Девушка, пистолет, какой бредятины она тебе налепила? Ты сумасшедший! Она думает…»
«Заткнись. Ты прекрасно знаешь, почему я здесь. Я уже слышал все, что хотел узнать, но ты сэкономишь массу неприятностей, если скажешь, какую роль играют Бекер и его жена…»
Он не договорил.
Дверь распахнулась, и появилась самая огромная из всех виденных мною женщин. На ней была безбрежная розовая ночная рубашка и голубой шерстяной халат, а волосы были заплетены в тугие косички. Может, ее и разбудил приезд Шандора, но зажечь свет ее заставили первые звуки потасовки, а спуститься вниз – выстрел. Ей явно не пришло в голову, что пистолетных выстрелов в ночи можно испугаться, она явно пришла разобраться со звуками бьющейся посуды. Очевидно, она думала, что ее муж и его посетитель занялись чем-то вроде пьяной оргии, потому что она появилась без колебаний и трепета с кочергой в руке.
Я прыгнула на перехват, направляя на нее пистолет, наверное, так же, как Давид махал своей
