зеркалом и, словно увидев тех, кто стоял там, с другой стороны, высунул язык. Но он просто пытался рассмотреть прыщик. Затем с озабоченным видом оттянул веко левого глаза.
– Хватит, – сказал Квота своим спутникам, которых развеселило это зрелище. – Мы уже достаточно нагляделись.
Он зажег свет, раскрыл дверь и пригласил Бретта с племянницей войти.
– Где же он? – спросил Бретт, оглядывая торговый зал.
– Кто? – слукавил Квота.
– Педальный холодильник.
– Он вас так интересует?
– Но ведь… – недовольно буркнул Бретт.
– Попались на удочку, да? – насмешливо проговорил Квота.
– На какую удочку?
– На холодопедальную.
– Но в конце концов, черт побери, где же его можно увидеть?
– Кого?
– Да этот, провались он пропадом, педальный холодильник! – завопил Бретт, и его лысина приобрела оттенок спелого помидора.
Казалось, Квота искренне удивился:
– Вы серьезно считаете, что он существует?
На лице Бретта гнев мгновенно сменился выражением глубокого разочарования.
– Значит, его нет?
– Ну, знаете, – возмутился Квота, – это уж слишком!
– От вас всего можно ждать, мало вы напридумали всякой чепухи, – проворчал Бретт. – А зачем же вы повесили в витрине…
Флоранс положила руку на плечо Квоте.
– Объясните нам наконец, для чего вся эта инсценировка?
– К вашим услугам, – ответил Квота. – Задавайте вопросы.
– К чему эта комнатка с автоматом и каким-то непонятным агрегатом…
Квота движением руки остановил ее и доверительно сказал:
– Ведь покупатель думает, что он там один, разве не так?
И в ответ на ее непонимающий взгляд Квота погасил в зале свет.
Сквозь прозрачное стекло освещенная комната была видна как на ладони. Флоранс вздрогнула.
– Но, но это же безобразие! – возмутилась она. – Значит, исподтишка будете за ними следить?
– Ох, избавьте нас от громких слов, – перебил ее Квота. – Мы же не собираемся разоблачать их семейные тайны или скрытые пороки. Впрочем, это зеркало с секретом – явление чисто временное. Позже отбор будет поручен фотоэлементу и мы не будем нуждаться в услугах человеческого глаза.
– Какой отбор?
– Ясно, покупателей, – сказал Квота, как о чем-то само собой разумеющемся.
– Хороших от плохих? – При этой мысли Флоранс даже рассмеялась.
– Плохих покупателей не существует, – возразил Квота.
– Черта с два! – воскликнул Каписта и тоже расхохотался.
– Есть плохие продавцы, – холодно заметил Квота, и смех застрял у Каписты в глотке. – Вы, друзья мои, рабы предрассудков. Например, что вы делаете, дорогой Бретт, чтобы в конце месяца узнать, кто из продавцов показал себя с лучшей стороны?
– То же, что и все. Сравниваем, кто сколько продал. Тот, кто продал больше, и есть лучший.
– Абсурд, – бросил Квота.
Его слушатели растерянно замолчали.
– Самый плохой способ, – презрительно продолжал Квота. – Надо, дорогой мой, подводить итоги не успехам, а неудачам. Чем, по-вашему, объясняются неудачи?
– Плохими продавцами, – сказала Флоранс.
– Неверно, – возразил Квота. – Плохими покупателями.
– Только что вы говорили обратное, – заметил Бретт.
– Ничего подобного. В чем состоит роль хорошего продавца? В том, чтобы обезвредить недостатки покупателя, которые мешают ему решиться сделать покупку. Но как же продавец сможет это сделать, раз он сам не знает этих недостатков клиента? А как он может их узнать, если предварительно покупателя в этой комнатке не подвергнут соответствующим тестам? – обратился Квота к своим помощникам. – А после того
