заплатить за шантаж и не хотел, чтобы меня опознали с женщиной определенного пошиба. Я сказал управляющему, мистеру Брамсу – вот этому джентльмену, который только что опознал меня, – что я жду друзей и хочу взять двойной номер. Он ответил, что мне лучше подождать друзей и не платить сразу, но я предпочел заплатить.
– Потом что?
– Мисс Коринг была в одном номере, я – в другом. Номера были смежные. Я пытался сохранить спокойствие, но было слишком скучно. Мы играли в карты, пили. Потом поехали поесть и остановились в таверне. Поев, мы вернулись обратно и еще выпили. В виски было снотворное, и я уснул. Что случилось после этого, я не знаю.
– О’кей, вы хорошо сделали. Почему вы не сообщили о пистолете?
– Я расскажу. Меня ни разу в жизни не шантажировали. И я пришел в ярость, когда это случилось. Я… У меня в кабинете был пистолет. Я положил его в портфель.
– Продолжайте.
– Я уже сказал, что в виски было подмешано снотворное и я уснул.
– В котором часу это было?
– После полудня.
– В три, четыре?
– Возможно, в четыре. Точно сказать не могу. Было светло.
– Как вы узнали про снотворное?
– Я никогда не спал в это время. Однако после выпивки едва мог открыть глаза. Я пытался бороться со сном, но бесполезно. Я упал на постель и уснул.
– Эта блондинка тоже пила?
– Я склонен думать, что во время нашего отсутствия кто-то вошел в номер и подсыпал снотворное в бутылку, – ответил Бедфорд. – Кажется, на мисс Коринг оно подействовало быстрее, чем на меня. Она сидела в кресле и, насколько я помню, уснула в середине разговора.
– Они иногда любят действовать подобным образом, – заметил Голкомб. – Это удерживает от подозрений. Она насыпала вам снотворное и сделала вид, что на нее оно подействовало быстрее. Это старая штука.
– Возможно, – сказал Бедфорд. – Я рассказываю то, что знаю.
– О’кей, – кивнул Голкомб, – как случилось, что вы использовали пистолет?
– Я его не использовал, – заявил Бедфорд. – Он был у меня в портфеле, а когда я вечером проснулся, он исчез.
– Так что же вы сделали? – скептически спросил Голкомб.
– Я панически испугался, когда нашел тело Бинни Денхема в соседнем номере. Схватил портфель, шляпу и ушел. Я лез через прутья забора…
– И что-то порвали? – спросил Голкомб.
– Да, я зацепился коленом.
– А потом?
– Потом я уехал. Я думаю, джентльмены, это уже не имеет значения.
– Он был убит из вашего пистолета? – спросил Голкомб.
– Откуда я знаю? Я же вам рассказал, джентльмены. Я не привык, чтобы сомневались в моих словах. Я сказал вам правду.
– Что вы сделали с пистолетом, Бедфорд? – налегал Голкомб. – Вы уже достаточно много рассказали нам, давайте уж выкладывайте до конца. Учтите, парень был шантажистом. Он полез к вам. Это достаточно говорит о вас. Вы знали, что если начнете платить, то этому не будет конца. Вы видели только один выход из создавшегося положения и поэтому взяли с собой пистолет.
– Я рассказал вам правду.
– Чепуха! Уж не думаете ли вы, что мы поверили в ваш наивный рассказ? Зачем же вы взяли пистолет, если не намеревались им воспользоваться?
– Я сказал, что не знаю. Я полагал, что мне удастся запугать его, чтобы он больше не требовал от меня денег. Я думал, что, показав пистолет шантажисту и припугнув его убийством, мне удастся от него отделаться. Откровенно говоря, джентльмены, я и сам толком не знаю. У меня не было плана, я действовал импульсивно.
– Да, знаю, – сказал Голкомб. – Я уже это слышал. А теперь выкладывайте правду. Что вы сделали с пистолетом после выстрела? Расскажите, и вам станет легче.
Бедфорд покачал головой.
– Я рассказал все, что знал: кто-то забрал пистолет из моего портфеля, пока я спал.
Голкомб посмотрел на детектива в штатском и сказал Бедфорду:
– О’кей, мы поедем к окружному прокурору, а вы заплатите за такси.
Он повернулся к Мейсону.
– Вы и ваш клиент влипли, – ехидно возвестил он. – На этом деле вы определенно погорите! Как вам нравится ваш клиент, а?!
– Не будьте дураком, Голкомб, если Бедфорд убил Денхема, то почему же он не убил его до того, как заплатил двадцать тысяч, и не сохранил свои деньги?
Голкомб на мгновение нахмурился.
– Потому что у него не было удобного случая, – ответил он, – во всяком случае, он хитер. Двадцать тысяч долларов стоит уплатить, чтобы избежать встречи с Большим жюри. Вам, Мейсон, тоже придется поговорить с жюри. Вам несомненно придется говорить, а я буду сидеть и слушать. Поехали, Бедфорд. Вы будете в таком месте, откуда вас не вытащит даже Перри Мейсон. Ваше заявление дало нам все, в чем мы нуждались. Мы уходим, Мейсон.
И торжествующий полисмен шутовски поклонился адвокату.
Глава 14
Усталый Мейсон вошел в контору Пола Дрейка.
– Дрейк у себя? – спросил он служащую, сидевшую за распределительным щитком.
Она кивнула и указала на длинный и узкий коридор:
– Он там. Я думаю, отдыхает. Он в комнате семь, там есть диван.
– Я загляну туда, – сказал Мейсон. – Если он спит, не стану его тревожить. Как ваша «кухня»? Есть что- нибудь?
– Многие оперативники вернулись ни с чем. Он пытается найти эту блондинку. Сказал, чтобы его разбудили, если о ней что-нибудь станет известно.
– Спасибо, – сказал Мейсон, – я на цыпочках загляну и, если он спит, уйду.
Мейсон прошел по коридору, по обеим сторонам которого были кабинеты, и дошел до двери с номером семь.
Это был небольшой кабинет со столом, двумя стульями и диваном. Пол Дрейк храпел на диване. Мейсон немного постоял, посмотрел на спящего и тихо вышел.
Едва закрылась дверь, как в комнате зазвонил телефон. Мейсон нерешительно потоптался у двери и открыл ее. Дрейк лежал на диване и с закрытыми глазами держал возле уха трубку.
– Хэлло… да… что? – Он мгновенно открыл глаза, увидел Мейсона и кивнул.
Мейсон заметил, как изменилось выражение лица Дрейка, будто его внезапно окатили холодной водой.
– Подождите минутку, – сказал он. – Какой адрес? О’кей. А имя? О’кей, понял… Понял.
Дрейк нервно придвинул к себе листок бумаги и начал что-то писать, продолжая говорить в трубку:
– Держись! Наблюдай за домом. Если она выйдет, следи за ней. Я буду через пятнадцать-двадцать минут…
Дрейк, бросив трубку, ликующе возвестил:
– Мы нашли ее, Перри!
– Кого?
– Эту Геральдину Коринг.
– Ты уверен?
