– Место? – быстро спросил отец.
– У Бургундской башни.
– Сегодня второе число, – сказали гёзы. – Мы освободим город раньше!.. Смерть заговорщику!
– Смерть! – сказали остальные. – Да здравствует принц Оранский! Да здравствуют гёзы! Славься, Голландия!
ТРЕТИЙ ВЫСТРЕЛ
Адриану Слимброку вынесли смертный приговор. Назначили казнь на завтра, а пока принесли ему вдоволь вина и мяса. Но он ничего не ел.
Адмирал Буазо смотрел в подзорную трубу на форт Ламмен.
– Не миновать нам форта, – процедил он. – Вода ещё слишком мелка, обойти не удастся.
– Да и нельзя обходить, – добавил Сметсе Смее. – Нам гнать их надо, а если атаковать, то отсюда.
– Атаковать, – пробормотал Буазо. – Хочешь, чтоб я полфлотилии положил?
Но все понимали, что иного пути нет. Нельзя даже выжидать. После побед, когда мы так потрепали испанцев, надо штурмовать Ламмен с ходу, пока они не оправились, не подтянули силы.
– Дьявол! – Буазо стукнул кулаком по борту. – Это самый крепкий орешек! Хорошо ещё, знаем силы, а то бы сунулись наобум! Собрать капитанов! Завтра будем атаковать, антонов огонь им в глотку!
Потом он направил трубу на Лейден.
– Я приказал послать голубя с просьбой, чтобы лейденцы помогли атакой форта с тыла. В котором часу послан голубь?
– В девять утра, адмирал.
– Так почему они не отвечают, чёрт подери? – закричал Буазо. – Что они там, заснули? Не вижу ни одного человека на стенах! Или город уже взят испанцами, а мы здесь толчемся напрасно?
– Ночью было тихо, адмирал, никаких признаков штурма…
– При такой караульной службе, какую сейчас наблюдаю, без всякого штурма можно брать Лейден! Голыми руками!
– Они умирают от голода, адмирал.
– Полгода держались, потерпят ещё пару дней! Так где капитаны, чёрт подери? Я приказал собрать капитанов! Сколько мне ждать?
Буазо нервничал. Он был целиком занят предстоящей атакой Ламмена. А я подумывал: вдруг не одолеем форт или задержимся на пару дней? Тогда в ночь на пятое октября взорвут стену у Бургундской башни. Интересно, знают ли испанцы о времени взрыва? Готовятся ли к штурму? Или им не до этого, главные силы они повернули против нас? Если о часе взрыва должен сообщить Слимброк, то он ведь у нас. Но, может, он сообщил раньше? Вопросов много.
Тут нам сказали, что отца зовет Слимброк. Мы подошли. Слимброк сидел прикованный к мачте тяжелой цепью. Лицо его было спокойно. Он сказал:
– Питер Схаак, я большой грешник, но я не зову священника. Не стану перечислять, кого я убил. Это был не один Винтеркениг. Я многих обманывал, но перед смертью хочу сказать правду и успокоить ваши сердца. Взрыва не будет. Мы долго готовили его и думали успеть к пятому. Но нам не хватило пороху. Такой щепотью, какая была у нас, не взорвёшь даже забор. Ты можешь послать человека в Лейден и убедиться. У самой Бургундской бышни приготовлено место для закладки. Там кирпичи легко вынимаются, но пороха нет. Взрыва не будет. Просто я хотел заработать себе легкую смерть, ведь требовалось признание, а тому, что говорю сейчас, вы бы не поверили. Теперь верьте. Адриан Слимброк другой человек: чем больше мук испытает, принимая смерть, тем больше искупит свою вину напоследок. А теперь уходите. Я буду читать молитву.
– Это хорошо, что ты одумался, – сказал отец. – Но взрыва ведь всё равно бы не было. Мы освободим Лейден раньше.
– Мне безразлично, – ответил Слимброк. – Отойдите.
И мы отошли.
Тут к борту подвалила шлюпка, оттуда крикнули:
– Эй, кто тут Корнелис Схаак?
Я подбежал к борту.
– Мы только что из Дельфта, – сказал человек в шлюпке. – Доставили пакет от Оранского. Тебе же велено передать, что какой-то горбун, вроде твой приятель, помирает. В доме Бейсов он помирает. А тебя, если захочешь, велено прихватить в Дельфт. Стало быть, прощаться с тем горбуном. Всё это Эглантина, племянница Бейса. Передай, говорит: мол, горбун помирает!
Я заметался. Умирает Караколь! Почему умирает? Почему?
– Так едешь ты с нами или нет? – крикнули со шлюпки. – Через два часа в Дельфте будем, гребцы хорошие!
– Отец! – сказал я. – Караколь умирает. Я – в Дельфт! Там Караколь умирает! Я скоро вернусь, ты не волнуйся! Лис! – закричал я. – Лис, прыгай в лодку! Ты слышал?
– Я никуда не поеду, – мрачно сказал Рыжий Лис. – У тебя Караколь, у меня папаша. Как думаешь, должен я проводить на тот свет папашу, какой он ни есть?
Я махнул рукой и прыгнул в лодку.
