он практически силой выволок Копейкину наружу.
– Вы заставляете себя ждать, – буркнул он.
– Главное, мы здесь, – сообщил второй, выходя из машины.
Теперь Катка смогла его разглядеть. Черные джинсы, черная рубашка с длинным рукавом и маска, скрывающая лицо.
– Двигай вперед, – ее подтолкнули в сторону узкой, заросшей травой тропинки.
Понимая, что сопротивляться в данной ситуации бессмысленно, Ката, стараясь сохранить внешнее спокойствие, медленно шествовала за первым мужиком.
В здании, куда ее привели, пахло керосином. На полу валялись покореженные бочки, металлические прутья и какие-то бандуры, отдаленно походившие на трансформаторы. У противоположной от входа стены высилась вмонтированная в пол свая. Катку подвели к ней.
– Вставай сюда!
– Нет, – Копейкина затрясла головой. – Пожалуйста, не надо. Берите, что хотите, только отпустите меня.
– Держи ее, – обратился второй к первому.
Оттолкнув мужика, Ката бросилась бежать, но уже метров через пятнадцать, спотыкнувшись о валяющуюся на пути железяку, растянулась на грязном полу.
– Ну что? – с усмешкой спросил мужик в маске. – Затея с побегом не удалась? То-то же. А ну вставай, хватит здесь валяться.
– У меня болит колено.
– Плевать! Поднимайся, или хуже будет.
Скривившись от боли, Ката встала на ноги и уже через пару минут была привязана к свае.
– Рот заклеить скотчем? – спросил один мужик у второго.
– Не сейчас. Для начала нам необходимо поговорить с нашей пленницей по душам. Ты ведь согласна на дружескую беседу, а?
– Согласна, – едва слышно молвила Катка.
– Вот и хорошо. Чем быстрее договоримся, тем быстрее ты окажешься дома, примешь горячую ванну, а потом устроишься у телека и будешь смотреть мультики.
– Что вам от меня нужно?
– А сама не догадываешься?
– Нет.
– Это плохо. Вообще-то ты тетка не глупая, а сейчас чего-то тормозишь. Ну ладно, придется объяснить. Мешаешь ты нам очень своим присутствием. Лезешь в дела, тебя не касающиеся, разнюхиваешь, пристаешь к людям с вопросами и тем самым доставляешь нам массу ненужных хлопот.
– Я не понимаю, о чем вы.
– Все ты понимаешь, и мой тебе совет, забудь ее и продолжай жить, как жила.
– Забыть кого?
– Татьяну Жучковскую. Не смей ворошить прошлое, оставь человека в покое. Она мертва, так пусть покоится с миром.
– Вы в этом уверены? – Ката смотрела на прорези для глаз, видя расширенные зрачки неизвестного.
– Уверен в чем?
– Таня жива, я это точно знаю.
– Она погибла! И если ты не горишь желанием отправиться к ней на небеса, советую быстренько свернуть свою деятельность.
– Подумай о родственниках, – прохрипел второй. – Вы все у нас под колпаком. Мы осведомлены о каждом вашем шаге, и в случае неповиновения может произойти страшное.
– Да она уже это поняла, – засмеялся первый. – Ты ведь поняла нас, красавица?
Ката молчала.
– Видно, я в тебе ошибся, ты не так умна, как кажется. Что ж, придется прибегнуть к более радикальным мерам. – Он прошествовал к окну, постоял там минуты полторы, затем приблизился к торчавшему из пола рычагу и, положив на него ладонь, произнес: – Будем ждать твоего ответа ровно шестьдесят секунд. Если его не услышим, нам не останется ничего другого, как включить этот рычажок. Посмотри наверх.
Катарина задрала голову и ахнула. Под самым потолком находился круглый пресс или что-то вроде того. Она поняла главное, что стоит мужику нажать на рычаг, и эта металлическая махина в мгновение ока расплющит Кату Копейкину, словно орех.
– Время пошло, – оповестил мужчина в маске. – Помни, у тебя шестьдесят секунд.
– Уже осталось пятьдесят, – подал голос второй.
Катарина начала дергаться.
– Это не поможет, мы крепко тебя связали, не трать зря силенки.
– Хорошо, я обещаю вам, что больше никогда не стану интересоваться жизнью Татьяны Жучковской.
Мужик отошел от рычага.
– Так, так, так, прогресс налицо. Мне это нравится, только вот я не до конца тебе верю.
– Хотите, чтобы я поклялась на крови?
– Неплохая идея. Но думаю, мы прибережем ее до следующего раза. А? Что скажешь, состоится еще наша встреча или нет? Только учти, второй раз мы будем разговаривать на повышенных тонах, и тебе вряд ли понравится наш разговор.
– Я же пообещала, дала слово. Развяжите меня.
Мужики засмеялись.
– Ты слишком многого просишь.
– Вы обещали.
– Мы обещали даровать тебе жизнь, и ты ее получила.
– А как отсюда выберешься, это уже не наши проблемы. Ты ж девочка умная, сообразительная, пораскинь мозгами, может, и придумаешь чего дельного.
У первого мужика ожил сотовый. Прежде чем ответить, он отошел на значительное расстояние от Копейкиной и лишь потом пробасил «алло».
Вернувшись, он похлопал по плечу напарника, и тот, выудив из-за бочки веревку, начал привязывать один конец к ноге Катарины.
– Эй, что вы делаете? Мы так не договаривались.
Затянув третий узел, мужик потопал вперед и накинул второй конец веревки на рычаг.
– Не надо! – завопила Ката.
– Согласись, так намного прикольней. Ты наверняка любишь экстрим, а здесь его хоть отбавляй. Сможешь высвободиться – флаг тебе в руки, значит, в рубашке родилась, ну, а нет… Извини, таковы наши правила.
– Хорош с ней возиться, – прикрикнул первый. – Уходим.
– Погодь, а как же рот?
– Действуй.
Вооружившись скотчем, мужик заклеил Копейкиной рот, посмотрел на нее сверху вниз и, обнажив крупные зубы в улыбке, проговорил:
– Не скучай, рыжая, удачи тебе.
И они ушли.
Катка с ужасом взирала на рычаг, понимая, что одно движение ногой – и от нее останутся лишь воспоминания.
В неподвижном состоянии она простояла часа полтора. Руки затекли, каждый удар сердца отдавался в затылке тупой болью, а от осознания того, что в любой момент пресс может прийти в действие, ей делалось не по себе.
Ноющее колено предательски дрожало. Держась из последних сил, Катарина вспомнила американские
