знать о ее местонахождении. К слову сказать, не очень-то он и обеспокоен ее пропажей. Насколько мне известно, Виноградов даже не обратился в милицию. Он поверил на слово врачу, не удосужившись взять ситуацию под свой контроль.
– И ты молчала? Молчала все праздники и даже словом не обмолвилась?
– Сначала побоялась сказать, боясь твоей реакции, потом праздник, выступление Розалии… В общем, сам понимаешь.
Витька отвернулся.
– Вить, ну не будь ребенком. В конце концов, ты тоже не полностью со мной откровенен. В тот вечер в пансионате тебе что-то удалось узнать, но ты до сих пор молчишь. А ведь обещал поделиться сразу после наступления нового года.
– Заводи машину.
– Не хочешь рассказать?
– Заводи машину! – повысив голос, повторил Столяров.
Всю оставшуюся до коттеджа дорогу Витька не произнес ни слова.
В гостиной Катку встретила улыбающаяся Виктория Яновна.
– Лиана только что уснула. Утром приезжал врач, моя крестница идет на поправку.
– Познакомьтесь с Виктором, он мой хороший друг и помощник.
Виктория кивнула Столярову, взяла Катку за руку и, отведя к камину, прошептала:
– По-моему, к Лианочке постепенно начинает возвращаться память. Сегодня утром она вспомнила отца. Медсестра сказала, что как только крестница открыла глаза, она закричала «папа».
– Я же говорила – это вопрос времени.
Виктор изъявил желание подняться в комнату больной.
У кровати Виноградовой, листая толстый журнал, сидела миловидная медсестра. При виде Столярова девушка встала. Катка потянула Витьку обратно в коридор.
– Не буди, в ее теперешнем положении сон – лучший лекарь.
Минуты две Виктор неотрывно смотрел на спящую Виноградову, а затем в довольно резкой форме спросил:
– А ты уверена, что ее надо скрывать от родственников?
– Я же тебе говорила, она в опасности.
Столяров медленно покинул спальню. Внизу он обратился к Виктории Яновне:
– В каких отношениях ваша крестница состояла с братом?
– С Леонтием? В нормальных, она его любила. А как же иначе, ведь родная кровь!
Пока Витька хмурил брови, Виктория Яновна прерывисто заговорила:
– Катарина, мне кажется, Лиана скоро сможет вспомнить еще одного человека. По крайней мере, я очень на это рассчитываю.
– Вы о ком?
– У нее есть парень. Они любят друг друга, и в настоящий момент молодой человек в неведении о том, что с ней и где она. Наверное, жутко переживает.
– Что же вы молчали?
– Да голова садовая, вспомнила про Леонида только утром.
– Где он живет?
Виктория поведала печальную историю о том, как Леня стал инвалидом.
– Точного адреса у меня нет, но Лианочка упомянула, что Леня с отцом проживает на улице Живописной.
Назвав номер дома, Виктория Яновна с надеждой смотрела на Катку.
– Как считаешь, удачная идея привезти парня сюда? – Копейкина посмотрела на Витьку.
– Насчет привезти не уверен, а вот переговорить с ним будет не лишним.
Полтора часа спустя Ката парковала машину у нужного дома.
– Теперь бы узнать, в какой квартире живут отец с сыном.
– Ну, это дело плевое. – Витька направился к группе подростков, готовящихся устроить во дворе фейерверк.
Положив руку на плечо щуплого паренька, Столяров молвил:
– Тебе известно, что ракеты запрещено пускать вблизи жилых помещений?
Парень не растерялся.
– А кто пускает?
– Мы просто здесь тусуемся, – подтвердили остальные любители пиротехники.
– И все же следует отойти подальше от дома.
– А вы кто такой? – гаркнул бойкий юнец в кургузой куртенке.
Боясь, что Витька все испортит, Катка влезла в мужской разговор.
– Мальчики, вы местные?
– Ну, допустим, местные.
– Не знаете, в какой квартире живет Леонид? Он инвалид, передвигается на коляске.
– Отца зовут Юрий Борисович, – вставил Витька.
– Во втором подъезде, – нехотя ответил щуплый, вытаскивая из сугроба красную ракету.
– А квартира?
– Пятый этаж, квартира семьдесят три.
Парни потопали на детскую площадку, а Катка накинулась на Столярова:
– Ну ты и зануда! Отойдите подальше от дома… запрещено пускать вблизи…
– В прошлый Новый год одна такая ракета залетела ко мне на балкон, разбила стекло и доставила множество ненужных проблем.
– Все, все, сдаюсь, ты как всегда прав, я погорячилась. Пошли во второй подъезд…
Юрий Борисович провел гостей в комнату сына.
Уже через пятнадцать минут Леонид был готов ехать хоть на край света. На улице Виктор помог инвалиду сесть в «Фиат», после чего, поместив коляску в багажник, запрыгнул на переднее сиденье.
Каждые пять минут Леня задавал один и тот же вопрос:
– С ней действительно полный порядок, вы от меня ничего не скрываете?
И вот они в коттедже. Виктория Яновна с интересом рассматривает сидящего в инвалидном кресле Леонида, а тот, в свою очередь, нервно заламывая пальцы, поглядывает в сторону лестницы.
Поддерживаемая Каткой, Лиана появилась на площадке второго этажа. Сдавленным голосом Леня прошептал имя любимой и крепко вцепился в ручки кресла.
Спустившись в гостиную, Виноградова села на диван.
– Лиана, милая, – Виктория нагнулась к крестнице, – посмотри, кто приехал тебя навестить.
Девушка бросила взгляд на Леню.
– Добрый день.
Леонид подъехал к дивану.
– Привет, Лианка, неужели ты меня не помнишь? Это же я, Леня.
– Леня? Разве мы знакомы?
Вопрос прозвучал легко и по-детски наивно.
Леонид взял ладонь Виноградовой.
– Смотри на меня, смотри внимательно. Вспоминай, Лианка, вспоминай.
На мгновение Катке показалось, что девушка действительно его узнала. В ее глазах мелькнул огонек, но он быстро погас.
– Ну? – настаивал Леонид.
– Я тебя где-то видела… Да, совершенно точно, видела.
– Лиана, вы хотели пожениться, – не выдержала Виктория Яновна.
Виноградова погладила Леню по небритой щеке.
– Какой ты колючий… – И вдруг она вскрикнула: – Колючий! Колючий? – Затем с ее уст слетела странная фраза. Не глядя на Леню, она спросила: – Хочешь, я помогу тебе побриться?
Мужчина возликовал:
