Дело дважды неразведенного

– Защищаем от чего? – спросила Делла Стрит.

– Это как раз мы и пытаемся выяснить, – сказал Мейсон. – Возможно, мы защищаем ее от самой себя.

– Но ты же так не думаешь?

– Я еще не знаю.

Мейсон открыл портфель, вынул из него два футляра для ключей и начал примерять ключи к входной двери. Один за другим ключи не подходили.

– Кажется, мы вытащили пустой лотерейный билет, – сказала Делла Стрит.

– Остался один, последний ключ, – сказал Мейсон.

Он вставил ключ, и замок, щелкнув, открылся.

– Ну, – улыбнулся Мейсон, – получилось.

Делла Стрит колебалась, в то время как Мейсон держал дверь открытой.

– Пойдем, – сказал Мейсон, – квартира двести восемьдесят девять.

– Зачем нам подниматься наверх? – спросила Делла Стрит. – Мы знаем, что ключ подходит. Нам известно, что это ее сумочка. Известно, что ее нет дома и…

– Откуда нам известно, что ее нет дома? – спросил Мейсон.

– Потому, что она не отвечает на звонки.

– Возможно, она не хочет никого видеть либо по каким-то причинам не смогла ответить на звонок.

Подумав немного, Делла Стрит вошла в открытую дверь и направилась к лифту.

Они поднялись на второй этаж, нашли квартиру двести восемьдесят девять, и Мейсон нажал кнопку звонка. Они услышали мелодичный звон, но какого-либо движения в ответ на звонок в квартире не последовало.

Мейсон постучал в дверь кулаком.

– Я понимаю, что это необычно, – после некоторого раздумья сказал адвокат, – но я хочу войти. Тебе, Делла, лучше подождать здесь.

– Почему? – спросила она.

– Я просто хочу убедиться, что в квартире нет трупа.

– Ее трупа?

– Не знаю, – ответил Мейсон. – Две выпущенные из того револьвера пули должны что-то означать.

Подобрав ключ к замку, Мейсон открыл дверь квартиры и вошел внутрь.

Найдя на стене выключатель, Мейсон включил свет.

Это была трехкомнатная квартира. Дверь из гостиной вела в спальню, а другая, которая была открыта, – в маленькую кухню. Обстановка в квартире была гораздо лучше по сравнению с теми, которые сдаются в Неваде для временного проживания в целях получения развода[1] . Хотя, несомненно, квартира была меблированной.

– Что ж, – заметил Мейсон, – никаких признаков жизни не видно. Очень мало вещей, которые говорили бы о личности проживающего здесь человека. Только несколько книг и обычный набор журналов на столе, пепельница с двумя сигаретными окурками, стакан… Что это?

– Где? – откликнулась Делла на звук голоса Мейсона.

– Смотри, кубики льда, – указал Мейсон на стол.

– Господи! – воскликнула Делла. – Здесь кто-то есть!

В это время открылась дверь ванной комнаты, и вышла женщина с купальной шапочкой на голове и широким полотенцем, обернутым вокруг тела. Она возмущенно посмотрела на незваных гостей.

– Продолжайте, – сказала она. – Будьте как дома. Не обращайте на меня внимания.

– Прошу прощения, – сказал Мейсон, – но я даже не представлял, что вы дома. Я стучал в дверь и звонил. Я звонил вам сегодня по телефону, но никто не отвечал.

– Весь день я была в Лос-Анджелесе, – ответила она. – Скажите мне, пожалуйста, кто вы такие, как вы попали сюда и что вы хотите. Иначе я буду вынуждена звонить в полицию.

– Меня зовут Перри Мейсон. Я адвокат из Лос-Анджелеса. Почему вы не вернулись в мой офис?

– Не вернулась в ваш офис? – удивленно переспросила она.

– Да.

– Я никогда в жизни не была в вашем офисе, – сказала женщина, – и я не знаю, что вы адвокат. Кто с вами?

– Мисс Делла Стрит, моя секретарша, – сказал Мейсон.

– Как вы сюда попали?

– Мы использовали ваш ключ, – сказал Мейсон.

– Что вы имеете в виду под словами мой ключ?

– То, что я сказал. Вы оставили ключ в моем кабинете вместе с некоторыми другими вещами.

– Если вы немедленно не покинете мою квартиру, – заявила женщина, – то я звоню в полицию…

Неожиданно она повернулась и быстро прошла в спальню, оставив дверь открытой. Мейсон видел, как она резко выдвинула ящик тумбочки, просунула внутрь руку, что-то поискала там, затем повернулась к двери с выражением крайнего изумления на лице. В смятении она схватила трубку телефона, стоявшего около постели.

– Думаю, что мне лучше позвонить в полицию, – сказала она.

– Одну минутку, – остановил ее Мейсон. – Вы уверены, что нужно звонить в полицию?

– Почему нет?

– Вы оставили свою сумочку в моем офисе, – сказал Мейсон. – А в сумочке находились некоторые интересные вещи.

– Моя сумочка оказалась в вашем офисе?

– Да. Разве вы не потеряли ее?

Она опустила руку и положила трубку телефона на место.

– Хорошо, – сказала она, – в таком случае расскажите мне все.

– Я думаю, – сказал Мейсон, – что лучше будет начать вам, миссис Хастингс. Могу заверить вас, что я нахожусь здесь лишь из желания помочь вам. Я начал испытывать большое беспокойство, когда вы не вернулись в мой офис и была обнаружена ваша сумочка, ваш кошелек, ключи, водительские права… и… и другие вещи.

– Какие другие вещи?

Мейсон показал на выдвинутый ящик тумбочки в спальне:

– То, что вы сейчас искали. Должен сделать вам комплимент по поводу ваших актерских способностей. Надеюсь, что вы сможете держать себя так же и перед судом присяжных.

Она задумчиво посмотрела на Мейсона и спросила:

– Мистер Мейсон, если вы действительно Перри Мейсон, моя сумочка у вас?

Мейсон кивнул.

– Как она у вас оказалась?

– Сегодня во время обеда вы пришли в офис и, оставив ее там, ушли.

– Я никогда не была в вашем офисе. Я слышала имя Перри Мейсона. Некоторое время я с мужем жила в Лос-Анджелесе и иногда видела ваше имя в газетах, но в вашем офисе я никогда не была.

– А ваша сумочка? – спросил Мейсон.

– Ее украли вчера в Лос-Анджелесе из моей машины. Мне понадобились сигареты. Я припарковала автомобиль перед магазином, взяла из кошелька доллар и быстро побежала купить сигареты. Когда я вернулась, сумочки уже не было, хотя я обнаружила это чуть позже.

– Ну, ладно, – сказал Мейсон. – Если бы вы сообщили обо всем полиции, присяжные, возможно, и поверили бы вашему рассказу.

– Почему вы все время говорите о присяжных? Почему они должны поверить моему рассказу? Зачем мне выдумывать все это?

– Я понимаю так, что вы не сообщали в полицию?

– Нет, хотя я не понимаю, почему это должно вас интересовать.

– Почему вы не сообщили в полицию?

– Потому, – сказала она, – что, во-первых, о пропаже сумочки я узнала только тогда, когда пришла в