Боксер, не отводя взгляда от спины невысокого мужчины, двинулся к стоящим около «восьмерки» Казаку и Осипу. Краб отошел отлить.
– Глаз с него не спускайте! – приказал он своим парням. – Чтоб каждый шаг его мне был известен, каждый! Организуйте все на высшем уровне. Каких хотите спецов задействуйте, но чтоб ни один разговор Пончика мимо меня не прошел. Даже с женой в постели!
– Поняли, Леонид Сергеевич!
Краб как раз присоединился к троице, и бандиты немедля уселись в машину. Уже через пару секунд она резко рванула с места и помчалась догонять такси.
Боксер остался один. Некоторое время, пока шел к своему джипу, он смотрел в сторону пыливших вдалеке машин. Сомнения терзали его. С одной стороны, все это было очень уж похоже на подставу, с другой… с другой – уж больно заманчиво было предложение. Стать владельцем двух танкеров! Сначала двух, а там видно будет! Нефть! Богатство! Совсем другие деньги! Большие деньги! И значит, большая власть!
Сжав кулак так, что побелели костяшки, Боксер тряхнул головой, словно отгоняя наваждение. Он шумно выдохнул и открыл дверь, садясь на переднее сиденье рядом с Оракулом.
– Куда, Леонид Сергеевич?
– В банк.
После обеда Крытого вызвали снова на допрос.
Следователь еще раз расспросил его о том вечере. Попросил описать его в подробностях. Крытый, не видя в этом для себя ничего плохого, рассказал все вплоть до того момента, как его арестовали, не забыв отметить, что все время был на людях, даже когда в перерыве выходил в туалет.
Впрочем, следователь особого интереса ни к чему не проявлял, вел допрос вяло. Оживился он тогда, когда перешел ко второй части разговора.
– Вы знаете, что у вас дома производили обыск?
– Откуда же я могу знать, когда я у вас сижу?
– Вот я вас и ставлю в известность.
– Что, и прокурор санкцию дал?
– Да, вот, прочитайте и распишитесь.
– Я и так знаю, что у меня дома лежит.
– Тогда распишитесь.
– Пусть расписывается тот, кто писал это.
– Хорошо, тогда объясните мне, откуда у вас оказалось пятьдесят тысяч долларов?
– Понятия не имею ни про какие доллары.
– Как же, у вас в квартире на антресолях нашли «дипломат», в нем – деньги. Вот протокол обыска, с понятыми – как положено.
Крытый глянул в листок. Да, черным по белому, даже особо выделено: «…кожаный „дипломат“, при открытии обнаружено завернутыми в газету пять пачек долларов США по сто купюр в каждой. Все купюры достоинством в сто долларов…» Подписи и фамилии понятых, все как положено.
Григорий отвел взгляд.
«Теперь хоть понятно, зачем меня повязали!» – сразу подумал он.
– Откуда все же деньги, Григорий Иванович?
– Понятия не имею. Нашли их вы – не я!
– Значит, отказываетесь признать, что деньги ваши?
– Послушайте: я же сказал вам, что понятия не имею ни о каких кожаных «дипломатах» и ни о каких пятидесяти тысячах долларов.
– Подпишите протокол.
– Ничего я подписывать не буду! – твердо отрезал Рублев.
Следователь нажал кнопку вызова конвойного.
Пока Григорий шел по коридору под бдительным оком конвойного, заложив руки за спину, он вновь перебрал в памяти все случившееся за последние два дня, и ему стало все ясно. Он понял, к чему нужно готовиться.
Пончик вышел из подъезда и направился к своему «Опелю». Дворовые мальчишки, игравшие рядом с его машиной, на всякий случай отбежали подальше.
Краб как раз отправил в рот последний кусочек гамбургера, выкинул бумажку и повернул ключ зажигания.
Осип, дремавший на переднем сиденье рядом, потянулся и разом взбодрился.
– Вышел?
– Загружается, – кивнул головой в сторону экономиста приятель.
– Попить что осталось? – еще раз потянувшись, поинтересовался Осип.
– Кола.
