— Вы все узнаете, как только мы с вами попадем в Москву, — тихо, но твердо ответил Джейк.
— Ага! Теперь моя очередь задать вам ваш же вопрос, — хмуро сказал Кортец: — Значит, вы мне не верите?…
— Я вам верю, месье, но я связан условиями…
— Мистер Грегг знает, где находится тайник?
— Нет…
— А вы читали когда-нибудь русские материалы, касающиеся библиотеки Грозного?
— Да, — все так же безмятежно и вежливо ответил Джейк.
— Что вы читали?
— Труды русских археологических съездов, книгу профессора Белокурова, статьи профессора Соболевского, Кобеко, Забелина и, наконец, недавно опубликованную в русском журнале «Наука и жизнь» статью профессора Игнатия Стрелецкого, — залпом выпалил Джейк, торжественно и независимо глядя на Кортеца.
Тот присвистнул:
— Солидная эрудиция… И тем не менее не все верят, что библиотека Грозного существовала. Многие считают, что это миф, легенда… Вам об этом известно?
Джейк Бельский насмешливо посмотрел на Кортеца:
— Мне наплевать на всю эту болтовню, месье. У меня в руках документ, которому я верю больше, чем всем ученым сорокам…
Кортец с минуту пристально глядел в кошачьи глаза последнего отпрыска рода Бельских.
— Я восстановил на вашем пергаменте записи, сведенные вами, и прочел их, — сказал наконец он.
Джейк внезапно преобразился. Презрительно оглядев Кортеца, он резко отчеканил:
— Прочли и ни черта в них не поняли. Не так ли, месье Кортец?…
— Да, именно так, мистер Бельский, — ошеломленный его тоном, произнес Кортец.
— И никогда не поймете, пока я не приведу вас на место и не скажу: «Вот здесь!» Вы еще не вступили в дело, а уже хитрите…
— Я не хитрю! Я хотел проверить, не морочит ли меня ваш бандит Грегг, — заревел Кортец. — Вы не знаете, какую штуку он со мной уже сыграл!
— Знаю. Коптское евангелие… Но здесь вы имеете дело со мной, а не с ним! — все еще резким тоном сказал Джейк.
— А почему я должен вам верить больше, чем Греггу?
Джейк пошел к дивану и, усевшись, сказал спокойно:
— Хорошо. Я вам сейчас объясню французскую надпись на пергаментном листе. Но знайте, месье Кортец, если вы захотите устранить меня из этого дела, я провалю вас. И, кроме того, я найду вас даже в Антарктике, даже на втором спутнике Земли…
Он не кончил. Кортец уже хохотал во все горло, взявшись за живот, как пузатый фавн на картине Рубенса.
— Вы молодец, Джейк! Вы мне нравитесь! Ха-ха-ха!..
Он уселся рядом с Джейком и, внезапно оборвав смех, сказал деловым тоном:
— Ну, хватит болтать. Выкладывайте ваши боярские секреты. А насчет устранения… Запомните: из этого дела я кое-кого устраню, но только не вас…
Джейк немного поморгал, полез во внутренний карман и достал какой-то листок.
— Я переписал французскую надпись на титуле пергамента, а потом стер ее. Вот точная копия надписи. — Он протянул листок Кортецу. — Если хотите, сличите с тем, что вы восстановили.
Кортец прочел:
— Да, кажется, все правильно. Но я не умею разгадывать ребусы, душа моя, — сказал, пожав плечами, Кортец и вернул листок Джейку. — «Древняя мудрость»… «Прах святого Кирилла»… «Вечная молодость»… Что все это значит? И кто это написал?…
Джейк на минуту задумался.
— Видите ли, месье… — проговорил он. — Мой предок боярин Иван Дмитриевич Бельский чем-то провинился перед царем, и Грозный сослал его в древний монастырь на далеком севере России. Там он умер и там был похоронен… Умирая, он просил положить в его гроб книгу, подаренную ему Грозным. Это была византийская антология Агафия, титульный лист которой я принес вам, месье…
— Тысяча и одна ночь! — пробурчал Кортец.
— Что-то вроде этого, месье, — вежливо согласился Джейк. — Монахи неохотно положили в гроб опального боярина книгу со светскими эпиграммами, тем более, что некоторые из этих эпиграмм были совсем нескромными…
— А, черт! Я с удовольствием почитал бы их! — прервал Кортец.
— Боярин Бельский был погребен в том же монастыре, в склепе, где уже покоились останки других Бельских, сосланных в этот монастырь в разные годы… Там, в гробу боярина, книга Агафия пролежала сотни лет, пока наконец один из Бельских, князь Платон, брат моего отца, однажды не вздумал навестить могилы своих предков…
— Сентиментальность?
— Нет, это был очень странный человек, месье… У нас из рода в род передавалась легенда, что византийская царевна Зоя привезла вместе со своими книгами какой-то древний индийский свиток, на котором был начертан рецепт снадобья, возвращающего молодость и продлевающего жизнь на многие десятки лет…
— Я так и знал, что без чертовщины здесь не обойдется! — скептически поджав губы, произнес Кортец.
— В русском народе греческая царевна слыла колдуньей…
— Это пикантно. Я слыхал, что она к тому же была очень мила, — мечтательно сказал Кортец и провел в воздухе пальцем какую-то округлую линию.
— Мой дед любил князя Платона и посоветовал ему порыться в монастырской гробнице Бельских.
— Интересно! — воскликнул Кортец. — А знаете, душа моя, вы не в ту сторону поехали…
— То есть как это? — не понял Джейк.
— Вам надо было написать увлекательный сценарий для кинофильма в трех сериях и отвезти в Голливуд. Миллионов вы не заработали бы на нем, но сотню тысяч отхватили бы наверняка. Я знаю. Промышлял когда-то… Но к делу. Что же нашел в таинственной гробнице ваш дядя?
— Он нашел там антологию Агафия. Титульный лист ее с планом тайника, где захоронены книги царевны Зои и Ивана Грозного, и с шифрованной греческой надписью вы уже видели.
— С шифрованной! — воскликнул Кортец. — А у вас есть ключ к этому шифру?
— Мой отец расшифровал запись боярина Бельского.
— А князь Платон?
— Он тоже расшифровал…
— Вот как?… Продолжайте… Кстати, как попала книга Агафия к вашему отцу?
Джейк плутовато улыбнулся:
— Чтобы узнать это, вам, месье, придется выслушать любовную историю, которую я вчера обещал вам рассказать.
— «Декамерон»! День четвертый, новелла шестая! — тоном конферансье пророкотал Кортец. — Андреола любит Габриотто…
