Матвеич вытащил из-под Димы покрывало и бросил его на пол. Потом нажал Красникову на плечи и уложил его на софу, укрыв красным ватным одеялом, заштопанным разноцветными лоскутами.
– Ты спи давай. Завтра будем разговаривать, – строго заявил дядя Митя, расстилая себе на полу тертое пальтишко.
Дима уткнулся лицом в подушку и сразу же провалился в сон.
ГЛАВА 14
– Нет, я не понял – это все?
– Все, – упавшим голосом сказал он.
– Это что, чаевые?
– Нет, это ваш с нами заработок.
– Вы издеваетесь?
– Ну, почему – издеваюсь? Это оговоренный нами заранее процент, который я вам плачу с полученной от заказчика суммы. Я понимаю, вы ожидали большего. Но видите ли, в свете предшествующих событий...
– Морду бить вам или кому-то другому?
– Ну, зачем вы так? – Он попятился от надвигающейся на него внушительной фигуры.
Тут в кабинет заглянула лукавая девичья мордочка и тоненько протянула:
– Вас вызывают к главному – с отчетом!
Поняв, что угроза счастливым образом миновала, он развел руками и ретировался.
Несмотря на то что мне пришлось отказаться от обеда, я чувствовал себя отлично. Неожиданно мне улыбнулась в конце концов неслыханная удача. Не успев попасть в офис «Эдельвейса», я встречался с девушкой, которая, как выяснилось, была подружкой моего Романа. Когда она поняла, что я ему тоже не чужой, она схватила меня за пуговицу и потащила в какую-то комнату с пальмами.
– Скажите, – спросила она, ломая пальцы. – Вы не знаете, что с ним? Он не звонит мне уже неделю и не появляется.
По всему было видно, что девушка страдает. Она смотрела на меня умоляющими глазами и теребила какую-то бумажку. Что я мог ей сказать?
– Видите ли, – растерянно протянул я. – Я бы сам не прочь узнать, где он. Вообще у него были какие-то проблемы, насколько я понимаю. Вы не знаете, у него не было родственников и знакомых, у которых он мог бы без затруднений пожить?
Судя по всему, Роман обычно жил у нее. Она вздохнула и сказала:
– Знаете, он был так одинок... Мы только однажды ходили к его брату на день рождения...
– Вы помните – куда? Адрес или телефон этого брата помните?
Она кивнула головой и полезла в сумочку. Достав оттуда записную книжку и найдя нужную страницу, протянула мне.
– Вот его адрес и рабочий телефон. Мне Роман его дал, чтобы, если что, обращаться к брату. – Она еще раз всхлипнула. – Скажите, а что случилось? С ним все в порядке?
– Думаю, ничего страшного. Когда я увижу Романа, я ему обязательно передам от вас привет и попрошу его первым делом позвонить вам, хорошо?
Она закивала, и я повел ее из комнаты, приговаривая попутно какую-то ерунду. По дороге нам встретились уже знакомые водитель и инкассатор, которые посмотрели на меня достаточно косо.
Выйдя из офиса, я пошел к телефону. Мне удалось застать брата Романа на рабочем месте.
– Здравствуйте, Алексей!
– Добрый день, – осторожно отозвался он.
– Вам звонит знакомый Романа Ураева. Вы не могли бы мне подсказать, где я могу найти вашего брата?
Он ничего не ответил и положил трубку. Я пожал плечами и снова набрал номер. Ждать ответа мне пришлось достаточно долго. После того как трубку взяли, я услышал:
– Ты, подонок, не лезь к моему брату, понял?!
– Извините, тут какая-то ошибка. Я не подонок и вашим братом интересуюсь только потому, что мне от него на днях пришла очень странная посылка и я за него беспокоюсь.
На том конце провода повисла долгая пауза. После этого голос зло спросил:
– Ты кто?
– Я – Ладыгин. Мы с вашим братом занимались боксом вместе, и тренер у нас был один – Юм Виктор Дмитриевич. И ваш брат дрался со мной на том соревновании, где ему так досталось от Брюнова. – Я выпаливал эти доказательства собственной лояльности с быстротой пулемета, боясь, что меня снова не дослушают.
Алексей снова молчал. Потом все-таки сказал:
– Хорошо, давайте с вами встретимся. В восемнадцать пятнадцать у метро «Пушкинская». Я буду в малиновом пуховике, – и он снова положил трубку.
Замечательно – все как в детективе!
Я двинулся к метро, по дороге обдумывая, что скажу первым делом Алексею при встрече. Войдя в полутемную арку, заметил идущих мне навстречу двоих мужчин. Они шли не торопясь, и их широкие плечи загораживали дорогу. Я замедлил шаги, надеясь пропустить их мимо и продолжить свой путь.
Дима проснулся от того, что его сильно качало, а над самым ухом раздавался страшный грохот. Он вскочил с постели, совершенно не понимая, что происходит и где он находится. Он долго осматривал прыгающие стены и раскачивающуюся лампу на длинном шнуре. В комнате, кроме него, никого не было, и Дима подумал, что это просто горячечный бред. Он повалился обратно на подушку и постарался проснуться по-настоящему и оказаться в своей общежитской комнатке.
Тут, скрипнув, открылась дверь, и на пороге появился человек в оранжевом жилете, надетом поверх засаленного ватника. И тогда Дима все вспомнил. Он устало улыбнулся и проговорил:
– Доброе утро, дядь Митяй!
– Какое утро! Уж вечер, голубь мой! – смеясь, отозвался тот, снимая рукавицы. – Продрых чуть не сутки без задних ног – где ж тебя так уносило, а?
– Как сутки? – Красников поднялся и посмотрел в окно. Розовое солнце уже коснулось краем горизонта, а в ясном морозном небе загорались бледные звезды.
Дима попытался вскочить на ноги, но у него закружилась голова, подкосились ноги, и он снова бухнулся на постель.
– Лежи уж, – проворчал стрелочник, стаскивая с себя валенки. – Приболел ты малость, как я погляжу. Отлежись слегка и снова ступай, куда шел. Или мамка тебя дожидается?
Матвеич хитро прищурился.
– Никто меня не дожидается, – проворчал Красников, чувствуя себя вдруг всеми покинутым и несчастным.
– Сирота, значит? – еще хитрее спросил хозяин.
– Почти, – перешел на шепот Дима.
– И что ты, сирота, делал ночью в лесу? Мачеха за подснежниками послала? – не унимался остроумный стрелочник, снимая крышечку с кастрюли, которая грелась на плитке.
Дима молчал. Дядя Митяй больше не стал доставать парня расспросами. Но Дима вдруг повернул к нему свое лицо с пылающими щеками и спросил:
– А зачем вы меня здесь держите? У меня денег нет вам заплатить...
Стрелочник в ответ рассмеялся:
– Вот дурак! Денег нет, – передразнил он его. – Лежи уж. Откормлю тебя и на котлеты пущу – договоришься.
Диме опять показалось, что он – во сне. Так странен был этот дом, дрожащий от проходящих составов, и его хозяин, который как-то необычно шутил.
Между тем доварилась картошка. Матвеич размял ее ложкой вместе с горячим отваром и положил в тарелку. Украсив блюдо брусочками порезанного сала и половинкой фиолетовой луковицы, он протянул еду
