На экране бегущей строкой проползли адрес тарасовского управления МЧС и еще раз – моя фамилия. Моя мрачная физиономия исчезла с экрана...
– Думаешь, он на это клюнет? – спросил меня Григорий Абрамович с плохо скрытой надеждой.
– К сожалению, слово – это самое мощное оружие в моем арсенале, – ответила я.
– Клюнет или не клюнет, это мы скоро узнаем, – вмешался Игорек. – Или он на связь с нами выйдет...
– С ней на связь... – уточнил Грэг.
– Ну, да... – тут же смутился Игорек. – ...Ну и еще одно доказательство – останется этот Катков в живых или нет...
– Его же охраняют, – вставил Кавээн.
– Это еще ни о чем не говорит, – упорствовал Игорь. – Смотря кто и как охраняет...
Мы вышли с Игорем выпить кофе в ближайшем открытом ресторанчике, и Игорь начал приставать ко мне с вопросами, ответы на которые я и сама знала очень приблизительно...
– Что это ты там насчет элементарных частиц толковала? – спросил он. – Ты в них понимаешь что- нибудь?
– Гораздо меньше тебя, Игорь, – ответила я. – Если тебя именно это беспокоит... Не собираюсь с тобой соревноваться в знаниях физики...
Но Игорь не обиделся, его и в самом деле занимал другой вопрос.
– Меня удивило то, что ты говорила, в принципе, довольно грамотно, в расчете, что тебя будет слушать профессионал, который понимает нюансы. Ты специально готовилась к этой речи? В справочник лазила? Ты этого придурка считаешь физиком, что ли?
– Я не думала об этом, Игорек, – честно ответила я.
Я понимала, что Игорьком движет сейчас искреннее стремление понять мой метод работы, мои приемы, перенять их у меня, научиться от меня тому, что не может сам. Беда только в том, что он не учитывал разницы в стилях мышления. Перенять можно все что угодно, но это вовсе не значит, что ты сумеешь этим эффективно пользоваться...
– Но почему же ты тогда говорила именно так? – настаивал Игорь. – Ты же сравнила страх, который владеет этим человеком, с вполне определенными элементарными частицами – с фотоном и нейтрино, которые не имеют массы, с нестабильным, распадающимся за миллиардные доли секунды гипероном, с неизвестно еще существующим ли кварком... И еще – я хотел тебя спросить – что это за принцип каузальности? Или казуальности? Я уже не помню, как ты сказала?
Я смутилась.
– Признаюсь тебе, Игорь, – заявила я. – Я и сама не помню, как сказала. Мало того, я не знаю, что означает ни то, ни другое слово... У меня такое впечатление, что я их слышу впервые...
Игорь надул губы.
– Можешь не раскрывать своих секретов, я тебя об этом не прошу, – сказал он. – Но не надо делать из меня дурака. Ты говорила так, что понять тебя мог только специалист-физик...
«Наверное, придется пускаться в объяснения, – подумала я. – Иначе он мне не поверит...»
– Игорь, пойми одну вещь. – Я посмотрела ему в глаза совершенно искренне, чтобы он мне поверил. – Я действительно ничего не понимаю в физике и не смогу даже объяснить, чем отличается нейтрон от нейтрино... У меня, например, в голове не укладывается, как это могут существовать частицы без массы... Какие же это тогда частицы?.. Честное слово, я не знаю, что такое принцип казуа... или наоборот... Меня саму удивили эти слова. Я вспомнила, что назвала там еще какую-то область определения... Это еще – к чему? Я тоже не понимаю.
– Это школьная программа по алгебре, – пробурчал Игорь.
– По алгебре?! – ужаснулась я. – Терпеть ее не могла в школе!
– Но почему же тогда ты все это говорила? – воскликнул Игорек.
– Вот тут уже начинается моя территория, – сказала я с полной уверенностью в голосе. – Это я объяснить могу... Дело в том, что каждый человек, в том числе и я, помнит гораздо больше, чем он помнит. И не смотри, пожалуйста, на меня как на дуру. А то придется с точно таким же выражением в зеркало смотреться. Память человека принадлежит к его сознанию. Но сознание – это еще не вся психика. Есть еще очень обширное и глубокое бессознательное, о котором нам до сих пор известно в общем-то мало. Но мы знаем, тем не менее, что именно в бессознательном хранится море информации, которая кажется нам сейчас просто неактуальной, ненужной... Бессознательная память человека фиксирует практически все, что попадается ему на глаза, все, что влетает ему в уши, все движения, совершаемые телом, все ощущения и эмоции. Можно научиться извлекать из бессознательной памяти то, что тебе может понадобиться... Скорее всего, я где-то все это слышала: и про элементарные частицы, и про этот непонятный принцип... Когда я говорила в студии, я очень долго и тщательно настраивалась психологически на этот разговор. Я старалась почувствовать, что я говорю с ним наедине и что я ощущаю то, что ощущает он от моих слов. Это называется психический резонанс... Если физические сравнения тебе ближе – поймешь сам. Фактически я пытаюсь психологически вибрировать точно так же, как он... И тем самым понимаю очень многое о нем, о том, как он воспринимает мир...
– Но откуда ты... – промычал Игорь, но вопроса так и не задал.
– Ты прав, – ответила я ему тем не менее. – Откуда я знаю, на какую волну настраиваться? Так? Откуда у меня представление о том, что творится у него внутри? Опять не могу тебе пока сказать. И это никакой не секрет. Это действует тот же механизм бессознательного. В мозгу человека не только хранится бездна всякой невостребованной информации, но идет и процесс обработки этой информации. Тебе случалось замечать, что некоторые выводы возникают в твоей голове как бы сами собой, неожиданно. Люди называют это откровением, вдохновением, интуицией, догадкой или еще как-то... Но все это делает наш мозг, только без нашего ведома... А сознанию он предлагает уже готовые выводы... Я просто хорошо настроилась на этого типа... Он явно имеет какое-то отношение к науке, готова поспорить, но вот физик он, химик или математик, этого я не знаю...
Игорек смотрел на меня горящими глазами. «Вот бы овладеть таким методом!» – читала я в его взгляде... Я вздохнула. Значит, так мне и не удалось до конца объяснить ему, что такой процесс происходит в мозгу каждого человека, а чтобы им как-то воспользоваться, нужно развивать прежде всего чувствительность и эмоциональную восприимчивость, а не логические и аналитические способности... Как этому научиться?.. Не знаю...
Глава четвертая
В следующие два дня произошли события, которые, правда, нисколько не приблизили нас к тайне имени зловещего террориста-взрывателя, но несколько приоткрыли завесу над тайной его личности...
Прежде всего – я получила письмо от человека, к которому обращалась по телевизору... Письмо было подброшено на проходную телевидения, но адресовано было мне – «капитану МЧС Ольге Николаевой», как напечатано было на конверте. Сам конверт был обычным, европейского стандарта – узкий, вытянутый в длину, письмо было напечатано на старой пишущей машинке на листе машинописной бумаги формата А-4. Ни одна из строчек не была написана от руки, если не считать жирной красной черты фломастером, проведенной зачем-то чуть ниже марки...
Он смотрел передачу. Теперь я в этом уверена. И я все же сумела его достать. Он даже решил мне ответить. Это уже хорошо. Теперь нужно попробовать сделать наше общение постоянным... Обратиться к нему еще раз. Опять по телевизору? Наверное, так и придется, если он сам не предложит какого-то другого способа...
Обо все этом я успела подумать, пока вскрывала письмо... Мужчины предоставили право сначала прочесть письмо одной. Но, прочитав всего две строчки, я бросила письмо на стол и сказала Игорьку:
– Читай вслух! Это очень умная сволочь! Я не хочу никакой иллюзии интимности между мной и ним...
У моих мужчин вытянулись лица. Григорий Абрамович отобрал письмо у Игорька и начал читать сам.
– «Ты считаешь, что с тобой есть о чем говорить? Мне – с тобой? О чем? О том, какого размера...»
Тут Грэг закашлялся, но, прочистив горло и достав из кармана носовой платок, чтобы был под рукой,
