– Не волнуйтесь, это мой друг. Он нам нужен для подстраховки. А конфиденциальность я вам гарантирую.
Челобанов задумался, потом махом опорожнил содержимое стакана и сказал:
– Черт с вами! Делайте, что считаете нужным. А теперь рассказывайте по существу.
Мы уселись в кресла у столика со спиртным. Я плеснул себе мартини и принялся рассказывать. Выйдя через полчаса из кабинета Челобанова, я отправился прямо к себе.
Через минуту после моего возвращения в дверь постучали, и, не дождавшись разрешения, в номер вошел капитан Дынин.
– Ну, ты даешь! – заорал он. – Ну, ты и устроился, хоромы себе отхватил. Просто охереть можно...
– Тихо ты, – одернул я его.
Дынин все схватывал на лету, только, к сожалению, не всегда верно.
– Понял. Ты что, здесь инкогнито, что ли? – понизил он голос.
– Нет, просто орать не надо. Я здесь вполне официально, работаю врачом. Это мой кабинет.
– Ну, наконец-то, на работу вышел, – заулыбался Дынин. – А то всю зиму на диване валялся... Рассказывай, зачем я тебе понадобился?
Дынин развалился на диване и закурил.
– У меня к тебе дело, Дмитрий, – серьезно сказал я.
– Ты что, снова взялся за старое? – Дынин с интересом на меня посмотрел. – У тебя что, новое расследование?
– В общем, да. И сегодня я надеюсь его закрыть с твоей помощью.
Мы уселись за стол, и я стал объяснять Дынину подробности случившегося в отеле.
– Гы-гы-гы! – заржал Дынин. – Что, действительно все дрищут?
– Не все, но многие, – спокойно ответил я. – И ничего смешного здесь нет.
– Ну, ты меня уморил! – не унимался Дынин, мотая головой.
После чего он неожиданно схватил в руки графин и, налив себе воды в стакан, опорожнил его одним махом.
Я едва успел крикнуть:
– Дынин, ты...
Но было уже поздно.
– Чего? – спросил Дынин, вытирая губы платком.
– Ничего. Уже ничего, – уныло сказал я и стал шарить по карманам халата. Вынув оттуда имодиум, я протянул капитану таблетку.
– На, бери. Это закрепляющее.
– Зачем? – Дынин явно недоумевал.
– Потому, что у тебя в одно ухо влетает, в другое вылетает, – назидательно сказал я. – Я же тебе говорил, что отравленную воду разносили по графинам. А ты из чего выпил?!
– Да ты что! – заорал Дынин, поняв, что он влип. – Ну ты и сволочь! Вовка, ну предупреждать же надо...
– Я даже не успел тебе сказать, – стал оправдываться я.
– А что ты из него воду-то не вылил, если она со слабительным? – грустно глядя на меня, спросил Дынин.
– Во-первых, потому что я им не пользуюсь. А во-вторых, потому что это вещественное доказательство.
Дынин покачал головой и стал лихорадочно доставать таблетки.
– А запить чем? – почти плачущим тоном спросил он.
Я взял стакан и налил ему воды из умывальника.
– Сырая? – скептически спросил Дынин.
– Сырая, – ответил я. – Но зато без пургена.
Дынин принял таблетку и задумчивым взглядом уставился в стол, словно прислушиваясь к происходящим внутри своего организма процессам.
– Вообще-то, я не знаю, мне же в виски подсыпали, – начал рассуждать я. – Может быть, в графине-то все и нормально.
– Хорошо бы, – угрюмо проговорил Дынин.
– Ладно, пошли знакомиться с директором.
Войдя в кабинет к Челобанову, я напыщенно произнес:
– Сергей Антонович, прошу любить и жаловать, капитан милиции Дынин Дмитрий Александрович, мой старый приятель, надежный друг и честный страж правопорядка.
Челобанов горячо пожал Дынину руку и еще раз поинтересовался:
– Надеюсь, вопросы конфиденциальности вы уже обсуждали?
– Да, Дмитрий Александрович человек надежный.
Дынин в знак подтверждения коротко кивнул головой.
– Ну что, начнем операцию? – спросил я.
Челобанов посмотрел на часы и сказал:
– Да, пожалуй.
Директор вышел в приемную и дал секретарше заранее обговоренные нами распоряжения. Олечка побежала их выполнять. Через полчаса она сказала, что все сделано.
– Пора, начинаем.
Челобанов откашлялся и что есть мочи заорал:
– Я требую прекратить это безобразие на рабочем месте! Здесь вам не наркологическая клиника, а солидный отель! Я не потерплю этого больше.
Я также откашлялся и тоже на большой громкости ответил:
– А кому это может мешать? Я что, плохо выполняю свои функциональные обязанности?
– Да, плохо! Исключительно плохо! – кричал Челобанов. – Я убежден, что пьяный человек не может нормально выполнять возложенные на него обязанности!
– Я что, не справляюсь?
– Да, не справляетесь! Есть жалобы!
– Жалобы есть всегда, – громко не соглашался я. – Все ваши клиенты являются придурками и маразматиками.
– Я требую, чтобы вы прекратили так говорить о наших клиентах! Идите и работайте! – проорал Челобанов.
Я взъерошил волосы и выскочил из кабинета в приемную.
Челобанов выбежал вслед за мной и с порога завопил:
– Я еще раз предупреждаю вас, что больше этого терпеть не буду!
– А я это уже слышал! – заорал я ему в ответ.
Уже закрывая дверь в коридор, я услышал голос Челобанова:
– А ты что здесь делаешь?
– Сами же вызывали, – послышался недоуменный голос сантехника Михалыча.
– Никого я не вызывал! – категорически за-явил Санчо. – Иди работай, нечего здесь околачиваться.
– Да пожалуйста! – равнодушно отозвался Михалыч. – Сами не знают, что им надо – то вызывают, то прогоняют...
Он вышел в коридор и сочувственно спросил меня:
– Что, и тебя застали?
– Да он просто козел! – в сердцах сказал я.
– Вот, и ты это понял, – Михалыч тыкнул в меня указательным пальцем. – А раньше не верил.
– Он просто ничего не понимает. К каждому человеку нужен индивидуальный подход. Если человек не может работать без стопки водки, то это надо просто понять, – горячо объяснял я Михалычу. – Может быть, у меня трудоспособность повышается и я лучше лечу людей!
– Правильно, – поддержал меня Михалыч. – К каждому свой подход нужен... Ну что, пойдем, выпьем,
