— Давайте, батюшка, взгляну.
— Ну-с, посмотрим. Почитаем, полюбопытствуем… «Министр по делам национальностей И. В. Джугашвили отметил, что еще слабо ведется работа с родственными народами Кавказа…». «…Министр военной промышленности Л. П. Берия указал на недопустимость срыва Госзаказа и отметил, что руководителям предприятий надо шире перенимать опыт ударников труда, таких как Стаханов, Верещагин, Ялтыс-нойон…». Так-с, а тут что? «…С большим воодушевлением встретили кадеты прибытие Первого секретаря Всероссийского Корниловского Союза Молодежи Константина Родзаевского, обратившегося к собранию с краткой речью. В своем выступлении соратник Родзаевский подчеркнул…», — ну, это не интересно. Вот: «Войска Кавказского фронта прорвали турецкие позиции под Трабзоном, и к полудню 13-ого февраля полностью овладели городом». Вот это — важно. Еще что-нибудь? А, это — ерунда: «Указ Народного Веча России. За выдающиеся заслуги в борьбе с врагами Отечества и проявленные при этом мужество и героизм присвоить подполковнику Соколову…» ЧТО?!! «…присвоить подполковнику Соколову В. Л. звание Героя России и наградить Орденом Святого Георгия Победоносца 3-й степени…»
— Что там, сыне, что интересного пишут?
Я еще не верю своим глазам. Да нет, это не меня, это другой Соколов. Ну вот, я же понимаю: «Командуя латным полком дружинной дивизии „Князь Пожарский“, подполковник Соколов… своими умелыми действиями обеспечил успех штурма Бэйпина… принял личное участие в отражении контратаки британских войск… не взирая на ранение и ожоги спасал членов своего экипажа…» Я?! Нет, ПРАВДА, Я?!!!
— Сыне, что замолчал?
Поворачиваюсь к о. Павлу. На меня чуть лукаво смотрят блестящие глаза. Понизив голос, бригад- иерарх говорит:
— Дурачок. Кто ж от героя откажется. Не видом своим, но сердцем победы даются…
Откуда он знает? Я ведь ни с кем не делился…
— Отче, Вы и правда верите, что она… сможет забыть о моей внешности?
— Сыне, я, конечно, мало знаю о браке, но много знаю о людях. — Он придвигается ко мне поближе и с заговорщеским видом шепчет: — Теперь, соратник, тебе думать надобно о том, как семью свою сохранить и на искушения не поддаться. Отбою у тебя от поклонниц не будет, ибо ведают дщери Евины, что шрамы да увечья боевые чаще всего у героев встречаются. А на героев женский пол падок, сыне, ой падок…
Мне стыдно. На самом деле стыдно. Я считал его «добреньким», а он…
Майор Макс Шрамм. Владивосток. Апрель 1940 года
«Хирю», «Хосё», «Акаги», «Кага», «Сорю», «Рюдзё»… Шесть авианосцев, все полностью укомплектованные самолётами, заправленные под завязку. Ещё шесть линкоров, двадцать четыре крейсера, куча эсминцев и транспортников, несущих пятьдесят тысяч пехоты. Замысел адмирала Исироку Ямамото был прост, как всё гениальное: авиация внезапным налётом давит береговую артиллерию, а так же немногие суда Тихоокеанского флота, линкоры и крейсера обеспечивают артиллерийскую поддержку. Эсминцы и транспортники прорываются к берегу и высаживают десант. Затем наземные силы захватывают Владивосток, уничтожая всю на своём пути, после этого прорываются к Георгиевску-на-Амуре, чтобы уничтожить находящиеся там авиазаводы Хейнкеля. Завершается эта авантюра прорывом к линии фронта в Монголии или Маньчжурии, смотря по обстоятельствам. Таков был замысел Японского генерального штаба. Я когда с ним ознакомился, долго у виска пальцем крутил, поскольку большего идиотизма в жизни не видел. На месте Микадо я бы давно мириться начал, на что он рассчитывает, интересно? Потом уже узнали, на что: на фанатизм, на выучку, на беспрекословное подчинение. Огромный конвой вышел с острова Хоккайдо и взял курс на Владивосток, в наших сводках его окрестили «Токийским Экспрессом». Такого флота империя Восходящего Солнца ещё не собирала за всю свою историю — все силы были брошены на реализацию этого бредового плана. О чём говорить, если оба суперлинкора, оберегавшиеся ранее как зеница ока, были тоже включены в этот рейс смертников? В конце февраля я сдал своё подразделение прибывшему командиру, полковнику Ровнину, Андрею Никаноровичу, а сам убыл на новое место службы, на секретный аэродром возле Владивостока, специально построенный для выполнения миссии по разгрому «Экспресса». Как ни странно, разведка на этот раз сработала чётко, хотя такую армаду и спрятать было просто невозможно. Поэтому мы имели все данные по составу данного соединения вовремя, кроме того, нашим шифровальщикам, удалось расколоть их код «Джей-Эйч — 25», а радиопеленгационная служба нашего Союза считалась лучшей в мире, отчего на столе генерала Врангеля оказались все необходимые нам сведения, включая маршрут следования и списочный состав соединения. Более того, нашим шпионам несмотря на все усилия японской контрразведки удалось прицепить радиомаяки на все авианосцы противника, благодаря чему можно было использовать новейшую систему самонаведения ракет и не подвергать экипажи ненужному риску. Атака на «Токийский Экспресс» была спланирована следующим образом: когда суда конвоя будут находится в определённом месте, примерно на равном расстоянии от Японии и Владивостока, с торпедных катеров на воздушной подушке «Л-11», тоже нашей новейшей разработке, будут запущены ракеты по авианосцам, чтобы обезопасить самолёты, которые начнут атаку конвоя через десять минут после первых ракет. Самолёты будут добивать авианосцы, после чего атаковать линкоры и крейсера. Для этой цели будут задействованы все дальние тяжёлые «Ме-264», под плоскости которых подвесят ещё две ракеты. Когда же тяжёлые суда будут выведены из строя, в дело вступят бомбардировщики, целью которых станут эсминцы и транспортные суда. Ко времени ухода бомбардировщиков вернуться наши «одиннадцатые», перезаряженные на плавбазе, и будут добивать уцелевшие суда. Так как многие уцелеют, решено было использовать ещё одну новинку, а именно новейшие пикирующие бомбардировщики «ПЕ-2», оборудованные реактивными снарядами «РС-132», тоже новой разработкой. Разгром планировалось завершить к темноте. А для того чтобы японцы не могли вызвать подкрепление с берега, решено было задействовать гидроавиацию, снабжённую мощнейшей аппаратурой глушения радиоволн. Что и говорить, продумано было всё. Теперь оставалось ждать только часа «Ч» — начала атаки… Двадцать восьмого апреля нас подняли по тревоге — настало время. Видимо, самураи решили преподнести подарок Микадо ко дню его рождения, который был двадцать девятого числа, порадовать уничтожением крупнейшей русской военной базы на Дальнем Востоке…
…Огромные столбы чёрного дыма было видно издалека — катера на воздушной подушке успешно выполнили свою часть работы, все шесть имеющихся у Японии действующих авианосцев выбрасывали грязное пламя, представляя из себя миниатюрные вулканы. Возле них суетились вспомогательные суда, пытающиеся потушить огонь и снимающие команды и экипажи самолётов. Завидев нас (трудно не заметить такого гиганта в безоблачном небе) они открыли заградительный огонь. Но я не собирался вести свою машину в зону действия их снарядов. Немного довернув машину и нацелив её на огромную тушу «Ямато» вжал кнопку пуска обоих самолётов-снарядов. Гром их заработавших двигателей на мгновение перекрыл рёв всех четырёх штатных моторов. Пульсирующее пламя вырвалось из труб и понесло почти полторы тонны взрывчатки прямо на линкор, через мгновение два огненных фонтана ударили из главной рубки корабля, было видно, как на мгновение море вокруг словно вскипело от града обломков. Следом выпустили свои ракеты и остальные восемьдесят самолётов. Едва мы отвернули, обходя резко уменьшившийся зенитный огонь и поворачивая на базу, как нам навстречу, но ниже прошли сотни тактических «Хейнкелей». Для этой операции были отозвана почти вся фронтовая бомбардировочная авиация, все шестьсот пятьдесят семь машин, а уже на подходе я заметил в воздухе вторую волну, состоящую из «Пешек»… Едва замерли лопасти пропеллера, как нас облепили бойцы наземных служб. Несмотря на то, что я уже сотни раз видел их в действии, неизменная чёткость и продуманность их действий всегда поражала меня. Вот и в этот раз они облепили наш верный «Мессер», подвешивая новые ракеты, пополняя запасы топлива, воздуха, различных технических жидкостей. К нам в кабину заглянул начальник смены и проорал мне в ухо, что нам вместо обычных бомб подвесили контейнеры с зажигательной смесью, так как с «Пе-2» доложили, что очень много тонущих судов, надобность в ракетах миновала, но тем не менее их оставили. Кивнув, что понял, я дождался когда погаснет лампочка, сигнализирующая о разгерметизации кабины и запустил моторы. Мой второй вылет за сегодня, наверное, будет и третий… ну и пусть, главное, ЭТИХ побольше утопить.
