и удалился.
Лена набросилась на пищу, не забывая внимательно следить за интересовавшей ее парой. До нее иногда долетали обрывки разговора, из которых Лена пыталась составить для себя целую картину.
Получалось, что Федор Николаевич вроде как оправдывался перед Барменом за невыполненную работу.
– Я тебе все дал: крышу ментовскую – раз, информацию полную – два. Тебе мало? – Сергей повысил голос. Затем, словно спохватившись, наклонился к собеседнику и уже более тихим голосом продолжал что- то зло говорить ему.
– Откуда мне было знать, что эта сука решит такой фортель выкинуть? – откликнулся его собеседник.
– А кто тебя просил откровенничать с ней? – зло зашипел на него Бармен. – Ты знаешь, сколько бабок теперь в воздухе повисло?
– Никто с ней не откровенничал! – слабо оправдывался поникший собеседник.
– Тогда откуда Жанка все узнала?
– С чего ты решил, что она что-то знала?
Малышева наклонилась к тарелке с фирменным салатом и застыла, затаив дыхание, боясь пропустить хоть слово.
– Она Пану звонила, дура. Пыталась его на бабки крутануть. Сука! Совсем от своей дури разум потеряла. Хорошо...
Окончание фразы Лене расслышать не удалось. Кому-то из работников заведения как раз в этот момент пришла в голову идея врубить музыку.
Негромкая мелодия заполнила зал, нисколько не компрометируя названия заведения.
Между тем Федор Николаевич поднялся и, торопливо попрощавшись, вместе с давно уже скучающим Вовчиком покинули «Тихий уголок».
Официант как будто только этого и ждал. Он тотчас подскочил к Сергею, но тот, видно, не торопился покидать кафе.
Лена задумалась. Больше всего ее заинтересовала та часть подслушанного разговора, которая касалась ее бывшей сутенерши.
То, что Курдикова вляпалась в какую-то скверную историю, Малышева поняла уже давно. И ей нисколько не жаль было своей бывшей любовницы. Наоборот, мысль о ее неудачах доставляла некоторое удовольствие. Но то, что недавние собеседники говорили о ней в прошедшем времени, толкало на определенные выводы.
Лена ловила себя на мысли, что не чувствует никакого удовлетворения от сознания того, что Курдикова, скорее всего, уже мертва. Наоборот, возникало ощущение обманутой школьницы, которой за ответ вместо ожидаемой пятерки вкатили незаслуженный с ее точки зрения трояк.
И самое главное: теряло смысл всякое продолжение предпринятых ею поисков. Правда, оставались и другие участники тех событий, целая свора к тому же. Оказалось, что даже сам Панков соизволил пожаловать. Но Лена давно призналась самой себе в том, что яростную ненависть она питала только к Жанне Курдиковой. Она была первопричиной. Остальные – только следствием. Правда, был еще один человек... Тот капитан, которому она доверилась и который привез ее назад к Пану. Но как его найти? Правда, Сергей что-то недавно вякнул про ментовскую крышу...
Решив основательно обдумать все позже у Бориса дома, Малышева отбросила тревожные мысли и вновь сосредоточилась на Бармене. Тот явно кого-то ждал, с нетерпением поглядывая на часы.
– Что еще желаете? – хлыщ заметил, что девушка покончила с едой.
– Кофе. И сразу счет, пожалуйста, – Лена подумала, что, возможно, ей придется срочно уйти.
В проеме зала появилась симпатичная женщина, в которой Малышева без особого труда узнала Светку. Та поискала глазами и, проигнорировав Малышеву, прямиком направилась к Сергею.
Бармен облегченно вздохнул. Очевидно, именно ее он и ожидал.
Появись здесь Пан собственной персоной – и то Малышева удивилась бы гораздо меньше.
Освещение в зале было вполне достаточное, чтобы любительница покутить узнала ее. Но ей, скорее всего, показывать их знакомство было не с руки. Светлана быстро подошла к ожидавшему ее мужчине и что-то зашептала ему на ухо, косясь на Малышеву. Бармен кинул в ее сторону долгий заинтересованный взгляд. Лене ничего не осталось, как подарить ему в ответ новую очаровательную улыбку.
«Нечего скалиться, как последняя дура! – Эту мысль девушка адресовала самой себе. – Пора переходить к делу».
Лена поднялась из-за столика и направилась к ним. Скрывать свое инкогнито не было больше никакого смысла. Наоборот, из создавшейся ситуации, мгновенно оценив обстановку, Малышева решила извлечь максимальную пользу.
– Привет.
«Привет» потонул в ледяном взгляде явно занервничавшей любительницы разгула. Мужчина тоже настороженно следил за ней.
– Сергей... Извините, не помню как по батюшке, вы мне разрешите присесть за ваш столик? Я думаю, нам всем есть о чем поговорить. – Не ожидая ответа, Малышева взяла стул, стоящий за соседним столиком, и пристроила его на свободное место.
– Тебя никто не приглашал сюда! – неожиданно зло прошипела Светка.
Официант, почувствовавший неладное, с решительным видом направился к ним.
– Бармен, в твоих интересах поговорить со мной. Иначе я отправлюсь к одному человеку, который тоже очень любит драгоценности... – после этой реплики всю невозмутимость Сергея сдуло как ветром. Взгляд его стал жестким до предела.
– Выкиньте ее на х... отсюда! – Светку просто трясло от бешенства. Казалось, еще секунда – и она сама вцепится в волосы Малышевой. Она беспомощно переводила взгляд с подошедшего хлыща на Сергея. Официант, в свою очередь, поочередно смотрел на всех троих. Потом полностью переключил свое внимание только на Бармена, ожидая от него указания: что же все-таки ему делать? По всей видимости, ничье другое мнение в этом вопросе не было для него авторитетным.
Лена тоже смотрела на мужчину с легкой полуусмешкой. Наконец тот принял решение и кивнул официанту:
– Костик, любезный, рассчитай меня. Надеюсь, за даму платить не надо?
Последняя реплика относилась к Малышевой.
– Спасибо за заботу, я уже расплатилась.
Костик зло посмотрел на Малышеву, справедливо посчитав девушку виновницей всех бед, и с видом мажордома английской королевы удалился.
– Если вы действительно считаете, что нам есть о чем поговорить, то давайте продолжим разговор в другом месте, – предложил Сергей, серьезно глядя на Лену.
Та молча кивнула, соглашаясь с ним.
Все дружно встали из-за стола и отправились на выход.
– С каких это пор ты стала за себя платить? Насосать успела, блядь?! – накинулась на нее на улице Светка. И тут же переключилась на Бармена: – Сережа! С кем ты разговаривать собираешься – это же обычная проститутка!
– Слушай, ты, сука, закрой свое вонючее хлебало, – без надрыва, в отличие от жены Бастермана, спокойно ответила ей Малышева, – в моих силах так тебе испортить жизнь, что ты даже себе не представляешь.
– Успокойтесь обе! – властно приказал Сергей.
– Сережа, я спокойна, – промурлыкала Лена, – ты эту блядь угомони, чтобы не визжала.
Неожиданно она взяла Бармена под руку. Тот досадливо поморщился и отстранился.
– Слушай! Если ты пытаешься таким образом...
– ...Ни в коем случае, – переходя на деловой тон, не дала закончить мужчине мысль Елена, демонстративно отходя на шаг в сторону.
Лена играла мастерски. Сейчас она преследовала определенную цель: максимально расслабить противника. Пусть Бармен думает, что перед ним обычная проститутка, где-то узнавшая что-то, застукавшая
