он упал лицом в грязный от автомобильных выхлопов снег.
Владимир сделал глубокий вдох носом и посмотрел на Архипа, который как полоумный скакал на месте, высоко задирая ноги, а потом, почуяв насущную необходимость справить малую нужду, расстегнул ширинку и, обналичив все свои мужские достоинства, начал исчерчивать снег желтоватыми дорожками прямо перед носом остолбеневшей Наташи.
– Здравствуй, дядя питекантроп, – сказал ему Свиридов, – ты деградировал и стал очень похож на австралопитека.
С этими словами он нацелился в свой висок и, забавно сморщившись, нажал курок.
Выстрела не последовало.
– Он вынул патроны! – завопил Архип и, пинком отшвырнув Наташу, затесавшуюся по пути следования к обнаглевшему компаньону по «russian roulette», на бегу выхватил «кольт» сорок четвертого калибра.
– Помнишь, что я говорил тебе о естественном отборе, господин питекантроп? – произнес Влад, все еще держа пистолет у уха.
– Да пшел ты!.. – проревел тот.
– И совершенно напрасно. Потому что ты вымер, – отрывисто бросил Свиридов и, молниеносным движением направив на него дуло, спустил курок.
...Выстрел грянул, как залп «Авроры». Нет, это был обычный выстрел, и прозвучал он ничуть не громче обычного, но его никто не ожидал, но только Архип споткнулся на бегу и, согнувшись, ничком упал в снег, тут же начавший оплывать алым. Пистолет выпал из руки бандита и, прочертив на снегу замысловатую траекторию, ткнулся в каблук Наташи...
Глава 3
ВЛАСТНАЯ МУЗЫКА «КАПЕЛЛЫ»
Первой, как то ни странно, на происходящее отреагировала Наташа. Она подхватила архиповский пистолет и направила его на Тумбу, который в очередной раз болезненно выпадал из депрессивно-алкогольного оцепенения.
– Стой на месте, ты, жирный ублюдок, – выговорила она высоким нежным голосом, не звучавшим от того менее твердо. – И верно, питекантроп.
Свиридов задержался на ее пылавшем гневом лице с явным интересом, что, впрочем, не помешало ему вслепую вырубить третьего бандита, с рычанием выволокшего на свет божий огромную «пушку».
– Ну вот, Илюша, – сказал он Илье, все еще лежавшему в снегу с нелепо отвисшей челюстью, – ты так хотел совершить классическую экзекуцию над бритой популяцией приматов города, так получай ее.
– Ты... убил его?
– Нет, зачем же так обижать животное, – грустно проговорил Влад и сел на снег рядом с Ильей, – ну что, поехали... терминатор?
– Нет... ты все-таки сумасшедший. А если бы он правда выстрелил?
– Не успел бы.
– Как это – не успел?..
– А, ты о пистолете? – переспросил Влад и с откровенно издевательской усмешкой добавил: – Самое прискорбное, что Архип был прав, хотя утверждал он это наобум и исключительно от злобы. Да и перетрусил он порядком. Просто я на самом деле вынул из револьвера патроны, прежде чем спускал курок себе в голову.
– А Архип, он что... тоже?
– А, Архип! – Свиридов презрительно передернул плечами, потом посмотрел на Тумбу, мгновенно превратившегося под дулом Наташиного пистолета в гору рыхлого потного мяса, и медленно выговорил: – Архип меня не обманул. Несчастный идиот. По крайней мере, он должен иметь более ловкие пальцы, чем у меня, чтобы я ошибся в этом своем предположении.
– Поделом, – пробормотала Наташа, равнодушно рассматривая корчащегося на снегу Архипа, – не все коту масленица.
– Масленица уже кончилась, – наконец более-менее членораздельно откликнулся Илья, вставая со снега, – а вот насчет котов ты не права, Наташка. Ведь сегодня первый день марта.
– Я предлагаю напиться, – коротко сказал Илья, когда они уселись в машину Владимира, – на ресторан у меня уже денег нету, на кафе, по-моему, тоже, да и ты, Влад, как я посмотрю, в полной финансовой прострации. Но на пару бутылок хватит.
– Здрасти-и-и, – протянул старший брат, – а ты не считаешь, милый братец, что тебе уже хватит?..
– Да я с этими Тумбами, Архипами и прочими «русскими рулетками» совсем от страха протрезвел, – честно признался Илья. – А Наташку я все равно у бабки отпросил.
...Денег у Ильи оказалось гораздо меньше, чем он предполагал даже в самых скромных своих ожиданиях. Не хватало даже на бутылку более-менее приличной водки, а экспресс-пойло с сивушными маслами и наиболее вредоносной частью таблицы Менделеева никому пить не хотелось.
Илья совсем уж было приуныл, а его шкодливые вороватые верхние конечности в порыве безалкогольного траура и почти независимо от сознания их обладателя принялись выписывать возле полок с искомым товаром непонятные пассы кистями – очевидно, нацеливаясь реализовать врожденную склонность к безудержной клептомании.
Проще говоря, младший Свиридов совсем уж было вознамерился стянуть с прилавка лакомую спиртосодержащую продукцию, но именно в этот переломный момент на его плечо легла чья-то рука. Илья сдавленно глотнул воздух и медленно обернулся, ожидая увидеть каноническую физиономию представителя правопорядка с сакраментальными словами жестокого осуждения (года этак на три за мелкое воровство) на устах. Но вместо этого перед носом прошелестела пятисотрублевая купюра, и голос брата выговорил:
– Измучился, бедный.
Илья издал квакающий звук голосом агонизирующей престарелой лягушки, сглотнул и сдавленно осведомился:
– Но у тебя же... ты же на фишку в казино последние...
– С тех пор я сильно приумножил свое благосостояние, – холодно ответил Свиридов, – думаю, что Архип не будет в большой обиде за этот безвременный кредит без права возмещения.
Илья подпрыгнул на одной ножке и завопил на весь ларек паршивым фальцетом старого страдающего геморроем кастрата:
– Так ты их скоммуниздил у этого лысого болвана? Че, и эту толстенную пачку баксов?..
Пожилая продавщица посмотрела на него с явным неодобрением, а Наташа, обнаружив в голосовых связках своего приятеля такую богатую звуковую гамму, произнесла:
– Какой экспансивный мальчик.
На радостях Илья закупил половину мини-маркета, а обретший кредитоспособность брат всячески потворствовал ему в этом, решив, что бедняга достаточно натерпелся сегодня, чтобы еще и сетовать на скупость своего старшего родственника.
Правда, нельзя сказать, что покупки пошли впрок младшему, потому что на протяжении всего пути Илюха заливал глотку пивом, увлеченно заедая его бананами и синхронно запихивая их в рот Наташе. Та сначала слабо верещала, а потом смирилась и только периодически напоминала ему снимать с бананов шкурку.
В результате это привело к тому, что по приезде на квартиру Свиридовых Илья стал малотранспортабелен и то и дело нежно припадал к земле и ее рукотворным заменителям, будь то бетон лестничного пролета или линолеум прихожей.
– Брррратаны прррришли!.. брррратаны прррришли! – хрипло заорал раскачивающийся на люстре попугай с созвучным именем Брателло.
Наименование это проистекало из особенностей словарного запаса попугая. Надо признать, что этот запас был довольно обширен и включал в себя не меньше трех сотен слов сходного мелкоуголовного окраса. Проще говоря, лексикон замечательной птицы сводился к искусно поставленному «базару по понятиям», без сомнения, заинтересовавшему бы любого изучающего жаргонизмы лингвиста.
– Пррродай герррру!.. прррродай геррррру! – трещала птица, под «герой» разумея явно не попугая по
