кораблей, дымя трубами, шли с северо-запада. Как только мы заметили их в туманной дымке и услышали в наушниках гидрофона шум двигателей, решили, что такую добычу упускать нельзя, и быстро заняли места по боевому расписанию. Лодка двигалась бесшумно в тихой воде между воткнутыми в дно рейками. К западу и востоку от нас была земля: она делилась и колебалась в горячих потоках воздуха. Над морем с безразличным видом кружили птицы.
Мы начали атаку на глубине 9 фатомов, или 54 фута. Глубина недостаточная, но лодки не видно, и это было главным в тот момент. Надеясь, что наш перископ примут за одну из рыбацких реек, мы уверенно направились к цели, к более крупному каботажному судну. Командир в перископ наблюдал за тем, что происходит наверху, и сообщал нам: «Небольшой зигзаг. Азимут такой-то. Дальность такая-то. Один из противолодочных кораблей рядом». Когда подлодка находились примерно в тысяче ярдов от цели, первый противолодочный корабль обнаружил нас и сменил курс. Командир выругался и сказал:
– Он приближается. Опустить перископ. Пятьдесят футов. Лево на борт!
Мы следили за показаниями глубиномера и ждали.
– Приближается с левого борта для атаки, – сообщил гидрофонист.
Через минуту, показавшуюся нам очень долгой, послышался шум двигался корабля. Сначала он был приглушенным, чуть слышным, и вдруг отчетливо прозвучал прямо над нашими головами, с пугающей отчетливостью сквозь стальной корпус донесся до нас свист его винтов. Казалось, можно различить звуки работы разных механизмов корабля.
Я стоял в проходе между кают-компанией и главным постом. Громко тикали переборочные часы. Мне показалось, что минутная стрелка застыла. Он не сбросит сейчас бомбу, думал я, не должен.
И вдруг рядом с лодкой раздались взрывы, заставившие тяжелую субмарину подпрыгнуть, словно поплавок. Все попадали. Слышен был звон разбивающейся посуды и свист вырывающегося откуда-то сжатого воздуха. Прямо над моей головой отскочил в сторону бортовой клапан, и струя воды с шипением стала заливать пол. Лампы замигали, но продолжали гореть. Из разных отсеков поступали доклады о незначительных повреждениях. Едва придя в себя, мы принялись за работу.
Повар заткнул пальцем отверстие, откуда била вода. Из-под шкафа в кают-компании со свистом выходил сжатый воздух. Мы ползали с фонарями на карачках по полу, пытаясь отыскать утечку, но нам это долго не удавалось. В конце концов выяснили, что место утечки находится рядом с предохранителями главной батареи. Первый, кто сунулся туда, вылетел обратно как ошпаренный. Бледный и обессиленный, он повалился на пол. Мы накрыли его одеялом. Через мгновение от шкафа отпрянул штурман. Он прижимал руку к голове, покачивался и чертыхался. Воздух продолжал выходить, и давление начало расти.
Через десять минут я отправился на главный пост, чтобы выяснить, как обстоят дела. За нами охотились два противолодочных корабля. Они двигались над нами зигзагами, и мы ничего не могли с этим поделать. Одна из носовых цистерн наполнилась водой, нос лодки опустился и едва не касался дна. Один из винтов был поврежден и завывал, словно скрипка. Перемещаясь на одном двигателе, мы пытались изменить курс и уйти от преследователей.
Прошло два часа, но ничего не изменилось. Давление достигло пяти дюймов. Мы попытались уйти на полном ходу, но шум поднялся такой, что пришлось отказаться от этой затеи. Враги, конечно, слышали этот шум, но продолжали кружить над нами и крутить ручки гидролокатора. Нам показалось странным, что они не сбрасывали глубинные бомбы. Потом мы пришли к выводу, что японцы применяли контактные взрыватели, которые не срабатывали в мягком иле.
Как обычно, японцы утомились первыми. Слышно, как они уходят на юго-восток. Их мачты еще были видны вдали, когда мы всплыли, чтобы уменьшить давление в лодке. Открыли люк – затхлый воздух устремился из него мощным потоком. Одновременно у всех моих товарищей вырвался вздох облегчения.
Так завершилось это неудачное патрулирование. Мы еще успели обнаружить две американские подлодки, которые играли в прятки, пытаясь опознать друг друга, и услышать по рации, что в десяти милях к юго-востоку от нас американская «волчья стая»[12] пустила ко дну какое-то судно. Запас топлива подходил к концу, и мы успели пресытиться Сиамским заливом, поэтому повернули на северо-восток и взяли курс на Манилу.
Глава 25
Август – не лучшее время на Филиппинах. Над полуостровом Батаан постоянно висят тучи, солнца не видно целыми днями. Сырость напоминает нам о времени, проведенном в водах Шотландии, когда мы с нетерпением ожидали грозу, только здесь в это время не бывает гроз.
Если у тебя есть силы, можешь сходить на берег и попить холодное пиво в американском клубе. Можешь пить виски на плавучей базе или смотреть кино в душной темноте колодезной палубы. Если ты не пьешь, можешь в четвертый раз перечитать журнал «Сфера» за прошлый месяц и ложиться спать.
По утрам здесь серо и уныло. Каждый день, просыпаясь, мы смотрим в открытые иллюминаторы и видим дождь, за которым трудно разглядеть пальмы на берегу, густые джунгли, горы и небо. Этот вид напоминает нам то, что мы когда-то видели в проливе Холи-Лох. Мы трем глаза и переводим взгляд на лодки местных рыбаков, медленно плывущие сквозь дождь.
Здесь часто безветренно. Циклоны уходят на север, и воздух делается совершенно неподвижным. Наступившее безмолвие вселяет страх. Дождь прекратился, и холмы окрашиваются в зеленый, коричневый и темно-синий цвета. Духота усиливается. Любой звук разносится на многие мили. С запада доносится шум работ – это американцы строят на склоне горы ремонтную базу. В бухте возле нового, наспех сооруженного причала пришвартовано на мелководье грузовое судно «Свобода». Мы стоим на палубе плавучей базы и ждем ветра. Шум леса, вызванный неожиданным порывом ветра, быстро прекращается, и вновь воцаряется тишина. В этом безмолвии чувствуется какая-то скрытая сила.
Мы смотрим в небо, подставляя лица обжигающим солнечным лучам. Кто-то предлагает искупаться. Хватаем полотенца, темные очки и спускаемся в лодку, которая идет к берегу. На ухабистой дороге нас поджидает старенький джип. Едем быстро, зная, что солнце может скоро скрыться за облаками. Горы уже начинают исчезать в дымке тумана, поднимающегося из мокрых долин.
Джип подскакивает, скользит и скрипит, несясь по дороге, покрытой лужами и грязью. После того как американские бараки остаются позади, дорога становится несколько лучше. В миле от причала протекает прозрачная горная река. Среди деревьев есть много глубоких заводей с песчаными берегами. Джип останавливается. Мы подходим к реке и пробуем воду. Она достаточно холодная. Мы быстро скидываем одежду, ныряем и выныриваем, стряхивая капли с лица. Странная река. В заводях даже на большой глубине вода местами почти горячая, в то время как на мелководье, где видна покрывающая дно галька, она холодная и освежающая. Пока мы купаемся, вновь начинается дождь, и мы решаем идти в американский клуб. Мимо на старом каноэ проплывает компания филиппинцев. Девушки, стирающие белье, стыдливо опускают глаза. Их смутила наша нагота. Старик с веслами хмурится. Через неделю они будут стирать грязное белье выше по течению, и нам придется забраться еще выше. Эта гонка может продолжаться бесконечно, пока кто-то из нас не достигнет горного истока реки.
Клуб «Сиско» находится в разукрашенном разборном бараке. В нем достаточно места для стойки и нескольких столов. С журнальных фотографий на стенах улыбаются крашеные красотки. В течение часа пьем баночное пиво, заводим новых друзей и некоторых из них приглашаем пообедать с нами на плавучей базе. Вновь оказываемся в цивилизованном мире: длинные полированные столы, теплые цвета, чистая униформа. Темная ночь шепчет моросящим дождем: мимо светящихся иллюминаторов, словно мотыльки, проплывают лодки филиппинцев и исчезают в тумане.
Бар плавучей базы закрывается в одиннадцать. Мы приглашаем новых друзей на лодку, где угощаем пивом, сладкой кукурузой и мирно беседуем. Постепенно живость разговора угасает. Все разомлели от жары и выпитого. Далеко за полночь, усталые, но довольные, расходимся по своим каютам, не забыв внести свое имя в список тех, кого надо растормошить утром. Вставать надо в шесть. Рабочий день начинается рано. Распорядок дня расписан по минутам.
У отпускников здесь выбор небольшой. Свой четырехдневный отпуск подводники проводят среди холмов, в небольшом лагере, построенном командой плавучей базы, приложившей для этого героические усилия. Там в распоряжении моряков имеется джип, пляж, ежедневная порция пива и небольшая деревушка, где можно общаться с местными жителями. Те члены экипажа, которые посетили Манилу, вернулись изможденные и злые, проклиная сумятицу полуразрушенного города и свою глупость.
