Но — мысленному повинуясь сдвигу — я достаю из темного угла одну многозначительную книгу. Имея тягу к буквенным трудам, мне кажется, я долга не нарушу, когда, на время, вам для чтенья дам ее — уже разрезанную — душу. Сроднятся ль с вашим мертвенным лицом рожденные живою кровью строчки? (Приходится поставить пред концом знак вопросительный мне — вместо точки).

ВОЛНА

Волне, упавшей при луне в песок (от собственного груза), со дна поднявшейся волне — невольно отдалась медуза. Паденье пены с крутизны — естественной послушна силе. О, сила вздыбленной волны, о, кони мчащиеся в мыле!.. С кипеньем вала меж камней — бескостной мыслимо ль бороться? И человек, подобно ей, волне девятой отдается. Еще не знает он, куда стремительною двинут лавой, но должен, долже повода он сдерживать рукою правой. А скорбь его, как крест большой, вся слева — на сердечном фланге… Скажи, с такою ли душой спускался лермонтовский ангел?

ПРОСТИ

Когда задумает расстаться мое дыхание со мной, я не смогу уже остаться на затверделости земной. Когда в лампаде мало масла, когда у свечки сала нет… Но прежде чем она погасла, она дает высокий свет. Прости меня, что не блистала я в полдень полной красотой, зато полуночью листала я листья книги золотой, той самой, что рассталась с глиной, и всю меня несет туда, откуда кажутся равниной ущелия и города.

III

О том что знаю и чего не знаю,

перо, тебе докладываю я.

Александр Гингер

ЖЕЛТЫЙ ДОМ

Лоснился щебень. Бились воробьи
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату