— А вот и «Виллард», сэр.
И тут Питер впервые задумался о деньгах. Он сунул руку в карман одолженного пиджака и, к своему удивлению, нашел там пачку бумажных денег. Он выбрал странную купюру, на которой, по крайней мере, была знакомая цифра «5», встряхнул ее и вручил кучеру.
Более уверенный в себе, Корриган вошел на территорию отеля, которую он знал не хуже, чем институт Смитсона или сам Капитолий.
Только этот отель «Виллард» не был ему знаком. Знаменитая гостиница времен гражданской войны совсем не походила на саму себя век спустя. Холл, полностью застланный толстыми коврами, оканчивался просторным залом, заполненным посетителями. Они заказывали обильный ужин, несмотря на то, что вечер еще не начался.
Джентльмены в таких же голубых костюмах, как у него — он еще раз убедился, что костюм по- прежнему на нем — кланялись дамам в кринолинах, спускавшимся по широкой лестнице. Офицеры, носившие высокие чины, торжественно прогуливались в холле. Корриган отошел в сторону, чтобы. полюбоваться зрелищем.
В это время его локоть задел пачку тонких газет, лежавших на стенде. Он увидел название:
Корриган был ошеломлен. Этому дню было суждено стать самым печальным днем в истории Америки, поскольку сегодняшним вечером политическое убийство президента Линкольна должно было потрясти страну и весь мир. Если у кого-нибудь и был шанс изменить ход истории, то только у Корригана!
Ученый лихорадочно просмотрел газету в поисках театральных новостей. Он нашел объявление о том, что президент и миссис Линкольн, а также генерал Грант купили ложу в театре Форда, чтобы посмотреть в этот вечер последнее выступление мисс Лауры в «Нашем американском кузене».
Для Корригана этого было достаточно. Он выбежал в сгущавшуюся темноту с одной-единственной мыслью: как можно скорее добраться до театра и сделать все возможное, чтобы предотвратить преступление. Поблизости стоя наемный экипаж, и Корриган при. казал кучеру побыстрее отвезти его в театр Форда: Ему не потребовалось называть адрес: Десятая Авеню, между блоками И и Ф. Кучер прекрасно знал этот театр. По прибытии к театру, Корриган перепрыгнул через доски, служащие мостом через глубокую канаву, расположенную между тротуаром и проезжей частью. Он ворвался в холл и увидел, что касса еще закрыта. После того, как он несколько раз постучал в окошечко, стекло поползло вверх, и на ученого уставился юноша с глупым лицом.
— Не спешите; — сказал юноша. — Мы как раз открываемся, и давка еще не началась. За сколько вы хотите купить билет?
— Я хочу видеть директора.
— Он не появится здесь до ужина. Все, что я могу сделать для вас, это продать вам билет. Они стоят двадцать пять, пятьдесят и семьдесят пять центов.
Корриган разыскал в кармане купюры достоинством не дороже доллара, особенно популярные в годы гражданской войны. Отсчитав нужное их количество, он просунул их в окно кассы: — Вот семьдесят пять центов.
Получив билет, Корриган положил его в нагрудный карман пиджака. Затем резко повторил: — Мне нужен директор.
— Может быть, вы найдете его в баре в следующей комнате? — предложил молодой человек. — Если его там нет, попытайтесь найти его за кулисами. Спросите мистера Форда.
В заведении, находящемся в соседней комнате, он спросил мистера Форда. Ему ответили вопросом на вопрос: «Какой из них вас интересует?» Когда он ответил: «Любой мистер Форд», — ему сообщили, что ни один из них не был в театре. Несколько посетителей заведения выказали чрезмерный интерес к вопросам Корригана, поэтому, чтог бы не вступать с ними в контакты, он немедленно покинул бар. За углом он попал в темную аллею, прошел — по ней мимо конюшни, в которой, завидев его, вороная лошадь приветливо заржала. Корриган выразительно колотил в боковой вход театра, пока приземистый рабочий в спецодежде не спросил его, что ему угодно, — Я хочу видеть господина Форда, директора.
— По какому делу?
— Насчет сегодняшнего визита президента. Он в опасности. Его собираются убить, он должен знать об этом.
— Здесь вы не найдете директора.
— Может мне лучше самому посмотреть?
Когда Питер протолкался мимо, низенький человечек сделал тяжелый и широкий замах кулаком. Ожидая этого, Питер неожиданно ответил резким ударом. Шатаясь, человек позвал на помощь, и по его зову явились трое других мужчин. Пока Корриган боролся с ними, первый покинул товарищей и побежал по аллее. Он вернулся с двумя людьми в синих сюртуках и круглых соломенных шляпах. Те с двух сторон схватили Корригана, надели на него наручники и потащили к ожидающему фургону.
Там Корриган выяснил, что он угодил в муниципальную полицию. Всю дорогу по пути в участок ученый повторял:
— Отпустите меня, дурачье! Неужели вы не понимаете, что президент в опасности? Это я и собирался рассказать там, в театре!
— Тогда расскажите это сержанту, он вас выслушает, — ответил один патрульный.
Но сержант его не выслушал.
— Пока вы, идиоты, держите меня, — говорил Корриган, — человек по имени Бут застрелят президента Линкольна сегодня вечером во время представления в театре.
— Это, случайно, не актер по имени Бут? Уилки Бут? — спросил сержант.
— Именно он, — заверил Корриган. — Джон Уилки Бут.
Сержант взял со стола театральную программку и снисходительно улыбнулся.
— Вот программка к сегодняшнему спектаклю, — начал он. — Никакой Бут здесь не упоминается. Он даже не участвует в представлении.
— Но он будет околачиваться возле театра, ожидая своего шанса, настаивал Корриган.
Сержант обратился к двум полицейским:
— Вы видели кого-нибудь невдалеке от театра Форда?
— Только этот человек, — ответил патрульный, указывая на Питера Корригана. — Нас вызвал туда рабочий сцены Нед Спренглер.
— Спренглер! — Это имя, словно колокол, зазвенело в ушах задержанного. — Это один из участников заговора!
— Какого заговора? — спросил сержант.
— Я говорю о тех, кто задумал убить президента!
Сержант показал рукой в сторону камер и приказал:
— Уведите его. Он либо пьян, либо сумасшедший.
Попав за решетку, Корритан рассвирепел еще больше и кричал так громко, чтобы сержант мог его услышать:
— ПьяН или сошел с ума! Вы скоро убедитесь в обратном! Говорю же вам, что знаю о замысле актера Бута убить президента Линкольна. Не спрашивайте меня, почему и откуда мне это известно. Я просто знаю — и я собираюсь предотвратить убийство, даже если мне придется разнести эти решетки!
Сидя за столом, сержант глянул в направлении камеры, куда поместили Корригана. Затем обратился к своим людям: — Кто-нибудь из вас может утихомирить этого кретина?
Молодой полицейский сказал: — Я знаю, как его успокоить, сержант.
— Что, по-твоему, нам следует сделать, Фрескет?
— Прислушаться к тому, что он говорит. Может быть, ему действительно что-нибудь известно.
— Ты что, тоже свихнулся, Фрескет?
— Навряд ли, сержант. Я просто вижу, что он уверен в том, что говорит. Человек, действительно
