– Ты многим устроил ад на земле. Изжарься-ка теперь сам!
Сухая солома вспыхнула. Сноп огня испугал колосса и отвлек его внимание. Он выпустил ногу Магистра, затем попытался снова схватить ученого, одновременно сбивая с себя пламя. Но огонь начал быстро распространяться. И вот уже вся одежда Нуну оказалась охвачена пламенем.
– Бежим! – крикнул Витус.
Схватив маленького ученого за руку, он потащил его прочь из камеры. Оглянувшись с порога, они увидели, как Нуну катается по полу, пытаясь сбить пламя, но с таким же успехом он мог бы попытаться погасить лесной пожар. Вот огонь перекинулся на труп Мартинеса, и на нем загорелась одежда. Витус захлопнул дверь камеры.
– Задвинем засов.
Совместными усилиями они закрыли дверь на засов и повернули ключ, оставленный перепуганным Нуну.
– А теперь куда? – спросил Магистр, тяжело дыша.
– Спокойно, спокойно! – Витус лихорадочно пытался вспомнить, в какую сторону коридора им надо бежать. К главному выходу? Но там часовые! В противоположном направлении, в сторону нижних пыточных камер?..
– Свиньи-и-и!.. – выл в камере Нуну. Он дотащился до двери. Витус перекрестился. То, что Нуну «оклемался», граничило с чудом. Он давно должен был превратиться в живой пылающий факел. Они слышали удары кулаком по двери:
– Вы свиньи!.. О-о-о!.. О-о-о!..
И голос затих. Они услышали, как грузное тело упало на пол камеры.
– Он сгорит, о Боже мой, он сгорит! – в голосе Магистра звучал нескрываемый ужас.
– Да, он сгорит! – Витус поднял руки, словно заклиная. – Пожалуйста, поверь мне, я этого не хотел! Кто же мог представить, что он так быстро очухается от удара по голове? Если бы все произошло так, как мы задумали, он лежал бы себе преспокойненько на соломе и рано или поздно пришел бы в себя. Господь свидетель, у меня не оставалось выбора. Может быть, сам Всевышний и подсказал мне, как нам наказать Нуну за все его прегрешения...
– Какой ты, оказывается, хладнокровный и какой-то... – Магистр был потрясен, он искал последнее подходящее слово. – Да, какой-то чужой... Я не знал, что ты можешь быть таким!
– Я и сам не знал, на что буду способен! Может быть, действовать так меня заставил инстинкт самосохранения. Убивать или быть убитым – разве у меня был иной выбор?
– А теперь что? Мы должны скрыться, пока нас не обнаружили.
– Идем в сторону пыточных камер, – принял решение Витус. Даже если бы им удалось справиться с часовыми или как-то перехитрить их, далеко они не ушли бы. Пойди они в сторону входа, на них устроят охоту, как на диких кабанов, и рано или поздно схватят. Нет, удрать нужно незаметно, не возбуждая ничьих подозрений, и постараться оказаться подальше от тюрьмы, когда об их исчезновении станет известно. Только так у них появится шанс вырваться из лап инквизиции.
Друзья что было духу бежали по коридору, свернули в конце его направо и оказались перед дверью, которая обычно была закрыта на ключ. Но в этот раз Нуну, конечно, оставил ее открытой.
Они прошли мимо нее и свернули в левый коридор, в конце которого находилась камера, где они некоторое время провели достаточно сносно. Останавливаться не стали, а спустились вниз, в камеру пыток.
Витус первым переступил порог первой камеры. Темень стояла такая, что собственной руки перед глазами не разглядишь. Друзья продвигались на ощупь вдоль стены – туда, где в торчал факел. Витус взял его и передал Магистру. Потом выбил искры из камней, подаренных Эмилио. Вскоре они зажгли факел.
– А теперь – к «Железной деве»!
Магистр догадался о том, что задумал Витус.
– Неужели ты хочешь?.. – он испуганно умолк.
– Именно.
– Однако...
– Ничего другого не остается, Магистр.
Они приблизились почти вплотную к «Железной деве» с мертвыми глазами. Перед ее фигурой были аккуратно сложены железные цепи.
– Нуну добросовестно выполнил наше поручение, – заметил Витус. – Будь у нас сейчас тело Мартинеса, не было бы ничего проще, чем с помощью этой «дамы» избавиться от него.
– Боюсь, для нас с тобой это окажется делом куда более трудным и опасным, – вздохнул маленький ученый.
– А вот и поглядим, – Витус сунул факел в держак на стене. – Сначала мы эту «Деву» раскроем, а потом ты нажмешь на рычаги, чтобы открылся люк под ней.
– Идет.
Они вместе потянули за рукоятки. Наконец полы накидки распахнулись, и снизу донесся шум Пахо.
– Еще потяни на себя рукоятки!
Крышка люка с треском подалась; рев воды сделался намного отчетливее.
– Что-то я не помню, чтобы Пахо так гудел и бесился! – воскликнул маленький ученый, силясь перекрыть шум потока.
