Тайна затворника Камподиоса

– Надеюсь, я не опоздал, – произнес он, оглядывая присутствующих и оценивая ситуацию. – Меня зовут Гаудек, я аббат из Камподиоса. – Он сделал жест рукой, указывая на пришедших вместе с ним.

– Это отец Томас, настоятель и лекарь нашего монастыря, это – отец Куллус, а это крестьянин Карлос Орантес со своими сыновьями Антонио и Лупо.

Представленные им по очереди поклонились. Гаудек говорил спокойно и вежливо, обращаясь к верховному инквизитору.

– Полагаю, я вижу перед собой Матео де Лангрео-и-Нава, епископа Овьедо, назначенного верховным инквизитором Кастилии его святейшеством папой Григорием XIII и его величеством королем Филиппом II.

– Все так, достойнейший аббат, – сухо ответил Матео. Обращение по всей форме отнюдь не претило ему, однако появление этого незнакомца только усугубило ситуацию, а нарушение единожды заведенного порядка судопроизводства было ему крайне неприятно. – Не знаю, известно ли вам, но именно сейчас мы ведем процесс дознания.

– Именно по этой причине я здесь.

– Как вас понимать?

– Я приехал сюда потому, что до меня дошли слухи, что здесь обвиняется в ереси некий молодой человек по имени Витус. Так это или не так?

– А если и да, то что из этого?

– То, что вы можете допустить катастрофическую ошибку, ваше преосвященство. Я здесь, чтобы предотвратить ее. Вместе с моими братьями и друзьями.

– Благодарю вас за этот акт любви к ближнему, дорогой аббат, но, я думаю, в этом не было необходимости, – не без иронии в голосе, но непримиримо заметил Матео.

– А вот это сейчас выяснится! – Гаудек выпятил вперед подбородок. – Витус, которого вы тут обвиняете в ереси, двадцать лет провел в Камподиосе. Это достаточно долгое время. И Господь сподобил меня хорошо изучить его нрав и привычки. – Гаудек чеканил каждое слово. – И не найдется в монастыре ни одного человека, который не поклялся бы именем Господа Бога нашего, что он никакой не еретик.

– Святой отец! – вне себя от происходящего Витус приблизился к высокорослому аббату, опустился перед ним на колени и перекрестился. – Как я рад, что вы приехали! Я так рад! Не знаю, как и благодарить вас!..

Гаудек поднял его, потянув за цепь.

– Но ведь это так естественно, сын мой.

На глазах Витуса появились слезы:

– Благодарю вас, отец Томас, отец Куллус, и вас, друзья мои!

Епископ Матео несколько раз постучал по столу костяшками пальцев.

– Если вы не возражаете, мы продолжим процесс. – И он перегнулся через стол, рядом с которым все еще корчился на полу Кривошей. – Вы в состоянии вести процесс святой отец? – спросил он.

– Это невозможно. Ни в коем случае, – ответил за Энрике отец Томас. Он встал на колени рядом с упавшим и быстро его обследовал. – Этот человек страдает torticollis, – объяснил он, – кривошеей. И сейчас у него приступ...

В нем проснулся врач, и отец Томас дал точный диагноз:

– Причина этого недуга обычно кроется в спазме Musculus sternocleidomastoideus, который чаще всего вызывается точечным кровоизлиянием при рождении. Вот этот сократившийся мускул и пострадал, скорее всего, от полученного удара. Надеюсь, что мышца не порвалась. В противном случае не исключено, что после выздоровления голова еще больше будет смещена набок.

Он продолжал ощупывать помощника епископа.

– Далее следует отметить, что плечевой сустав сильно распух – возможно, раздроблен. Первое, что необходимо сделать, – охладить его и применить соответствующие болеутоляющие мази. – Отец Томас встал. – Я предлагаю перенести его в другую комнату, где я им и займусь.

– С Богом, – Матео не имел веских оснований отказаться от предложенной помощи, хотя ему лично претило, что процесс таким образом затягивается. – Охрана, перенесите отца Энрике в соседнюю комнату, и поосторожнее!

Оба стражника выполнили его приказ. Отец Томас шел за ними, желая проследить, чтобы они аккуратно положили помощника епископа на длинный обеденный стол.

– Ваше преосвященство, – впервые заговорил Орантес, – я, правда, всего лишь простой крестьянин, а мои близнецы – обыкновенные деревенские парнишки, но и мы бы хотели сказать вам, что Витус никакой не еретик! – он мял шляпу в руках, как бы демонстрируя свою беспомощность и смущение. Он слабо улыбался, скромно опустив глаза. Карлос Орантес, конечно, был простым крестьянином, но в людях разбирался неплохо. Он сразу догадался, что любая непочтительность в общении с епископом Матео не только неуместна, но и опасна.

– Ты ничего не смыслишь в ереси, сын мой, – ответил ему инквизитор. Слова его прозвучали как мягкий укор, и Орантес понял, что пока что его заступничество пользы не принесло.

– Ваше преосвященство, – дон Хайме отложил зубочистку в сторону. Он до сих пор по своему обыкновению держал язык за зубами, но сейчас перед его внутренним взором появилось манящее видение: поджаренный бараний окорочок, нашпигованный чесноком со свежими ростками майорана на гарнир. – Может быть, мы сделаем небольшой перерыв на обед?

– Да... Э-э-э... Нет! – еще одна задержка в ведении дознания не улыбалась Матео. К тому же ситуация выходила из-под контроля. С одной стороны, он не испытывал ни малейшего желания вести процесс самому и всегда перепоручал это дело отцу Энрике: осторожность – мать любой карьеры, а с другой – хотел довести процесс до логического завершения, чтобы этот еретик признал свою вину и раскаялся. – Я буду