– Матросы с «Аргонавта», «Феникса» и «Фаль...» Клянусь всеми чудовищами морских глубин! – Его даже прошиб пот: как он мог забыть поставить на первое место леди? – Э-э... хм-м... и с «Фалькона». В последние дни все мы совершили невероятное, и я хотел бы среди первых назвать имя леди Арлетты, которой мы приносим сердечную благодарность! Без ее самоотверженной заботы многим из нас было бы сегодня куда хуже. Я возьму на себя нелегкий труд, матросы, и скажу несколько прощальных слов в память о наших погибших товарищах. Хочу процитировать Второе послание апостола Павла к Тимофею. Там, в главе 4, стих 6, сказано:
Таггарт поднял глаза и увидел, что слова эти поняты правильно. Он знал, что некоторые люди, особенно священнослужители, дойдя до этого места, пустились бы в пространные рассуждения, но ему это вовсе не по нраву. От отдал погибшим должное: сражались они, как подобает, – и довольно! Их жизненный путь завершен, они могут спокойно носить «венец правды». Этого вполне достаточно.
– Давайте же помолимся.
Услышав ответное «амен» собравшихся, капитан вздохнул спокойнее.
– Приступайте к церемонии погребения.
Наступил черед других: музыкантов, почетного караула, Джона Фокса, отдававшего отрывистые приказы, и шести моряков, усилиями которых тела погибших матросов с привязанными к их ногам ядрами отправились на дно морское... Все, можно вернуться к нормальной корабельной жизни.
Неожиданно перед Таггартом предстал Болдуин:
– Сэр Ипполит, у меня к вам несколько слов, – он был невысокого роста с непомерно большой головой и неприятным смехом, которым сопровождал свои слова по делу и без дела. Пока он сохранял на лице приличествующую случаю постную мину.
– В чем дело? – настроение Таггарта, улучшившееся было, вновь омрачилось. Этот тип назвал его по имени! Есть, конечно, капитаны похуже, чем Гедеон Болдуин. Он всего лишь купец, а не воин, но сражался он храбро.
– Ну, сэр Ипполит...
– Зачем так официально, друг мой? Называйте меня просто Таггарт, ведь мы свои люди.
– Вот это по-нашему! – Болдуин расхохотался во весь голос. Таггарт уже сожалел, что перебил его, особенно когда купец доверительно положил ему руку на руку.
– Я хотел бы пригласить вас, Таггарт, в благодарность за то, что вы так нежданно пришли к нам на помощь! Приходите со всеми вашими офицерами. Если желаете, можете даже карлика прихватить. Ричард Кэтфилд тоже обещал быть. Он, к сожалению, единственный офицер среди оставшихся в живых членов экипажа «Аргонавта»...
– Ну, не знаю даже...
– Приходите, Таггарт! – Болдуин панибратски пихнул Таггарта в бок. – В брюхе моего корабля сохранилось несколько бутылок превосходного вина.
– А немецкого рейнвейнского случайно нет?
– Случайно и оно найдется.
Это и решило исход дела.
Витус не в силах был оторвать взгляд от леди Арлетты. На ней этим вечером было платье, отвечавшее всем капризам придворной моды, – с голубым отливом, с пышными широкими рукавами и низко спущенным узким корсажем. Пышная юбка обтягивала каркас из китового уса. На шее бусы из красных кораллов, а на среднем пальце правой руки – кольцо с гранатом. Она сидела прямо напротив Витуса и о чем-то весело переговаривалась с Кэтфилдом, которого Болдуин, рассаживавший гостей за столом, выбрал ей в соседи. Вообще все присутствующие были в наилучшем расположении духа. После некоторой чопорности первых минут знакомства настроение у всех постепенно поднималось, что не в последнюю очередь объяснялось количеством блюд и рейнвейнского.
– Как мореходы доны ничуть нас не лучше, – разглагольствовал подвыпивший Джон Фокс, поднося ко рту кусок сладкого манного пудинга. – Или, вы считаете, они по доброй воле выбрасываются на прибрежные рифы?
– Положим, нет, – ответил ему Магистр. – Однако и от мысли вот так взять и ни за что ни про что уступить свои богатства вам они тоже далеки. Скорее, они готовы озолотить рыб.
– Недурно сказано, – захихикал Болдуин. – Озолотить рыб! – он едва не поперхнулся, закашлялся. А потом жестом подозвал Типпертона, выполнявшего этим вечером роль главного распорядителя. – Налейте господину Магистру рейнвейнского. За эту остроту стоит выпить.
– Золото, золото, рыжие монетки, – воскликнул Коротышка.
– Еще раз вина всем! – Болдуин, язык которого ворочался уже с трудом, сделал рукой широкий жест.
– Мне не надо, благодарю! – Таггарт неожиданно для всех встал, взял со стола салфетку и вытер губы. – Мне пора на «Фалькон», завтра дел невпроворот. А там наши пути расходятся, Болдуин. Вы опять возьмете курс на Новый Свет, а нам нужно подумать, как быть с «Аргонавтом».
– Сэр, мы, разумеется, вас проводим, – офицеры «Фалькона» разом поднялись из-за стола.
Болдуин запротестовал:
– Да что вы, мы ведь только начали, не так ли? Таггарт, ваши люди могли бы...
